Ольга Валентеева - Ромашка для ведьмы

— Хорошо. — Я опустила голову. — Но ты ведь вернешься?

— Да, обязательно, — пообещал Али. — Только не скоро.

— Так и я не скоро вернусь в столицу. У меня еще два года практики. Мой папа и папа Ромашки просили у директора, чтобы я проходила практику здесь, но тот сказал, что его нервная система меня не выдержит, поэтому ехать придется далеко.

— А как же Ромаш? — спросил Али.

— Ромашка едет со мной, только его родственники пока об этом не знают. Ничего, после свадьбы сообщим. Ты точно не задержишься?

Али покачал головой. Что ж, я его понимала. Он слишком долго был привязан к кувшину и подчинялся чужой воле, а теперь хотел ощутить свободу, снова жить. Поэтому и рвался в путь, и не было такой силы, которая могла бы его удержать.

— Али-и-и. — Откуда-то сверху спикировал Бон. — Я не хочу, чтобы ты ехал один! Марьяша, ты будешь сильно против, если я поеду с Али? Тогда ему не будет грустно.

Мой добрый маленький пикси.

— Конечно, я буду только «за», — улыбнулась ему. — И обязательно возвращайтесь вместе, магия поможет вам меня найти.

Тем же утром, попрощавшись с друзьями, Али отправился в путь, а на следующий день состоялось еще одно важнейшее событие в истории Альбертины: вступление на престол Альберта Тринадцатого.

Город летел на крыльях музыки, пестрел флагами, гудел торжественными мелодиями. Мы с Ромашкой, отложив предсвадебные дела, ехали во дворец верховного князя. Я никогда не была внутри этого величественного и прекрасного здания. Казалось, что оно должно скрывать все красоты мира. Снаружи дворец был выполнен в бледно-голубом и белом цветах. Длинные лестницы вели к резным дверям, диковинные растения благоухали в вазонах, статуи поддерживали арку над входом.

— Что-то мне не по себе, — шепнула я Ромашке, непривычно собранному и серьезному, слишком юному без привычной щетины и незнакомому в дорогом сюртуке, жемчужно-серой рубашке и узких штанах.

— Слишком много было испытаний за последнее время, — ответил он. — И я хотел сказать, что ты прекрасна, Марьяна.

Я покраснела и поправила диадему в волосах. Для церемонии выбрала платье бледно-персикового цвета, украшенное живыми цветами и кружевом, до того тонким, что казалось, будто это изящные паутинки, а не творение человеческих рук.

— Спасибо, — пробормотала под нос.

У входа нас уже дожидались родители — и мои, и Ромашкины. Они быстро сдружились, поняв, что контролировать проблемных детей проще вместе. Но как бы не так! Правда, они пока об этом не догадывались, зато хитро переглядывались, когда думали, что мы не замечаем.

Во дворце нас уже ждали и проводили в тронный зал. Я видела много красивых мест, но великолепие дворца верховного князя поражало. Правда, жить здесь я бы не стала — слишком роскошно, мне же больше нравился простор. Зато никто не запрещал любоваться!

Наши друзья уже были здесь: и Итен с Любимой, и Слав с Тишкой и сестрами. Кстати, Тихвина прекрасно справлялась с гнетом старших сестер князя. Мне даже казалось, что они побаиваются мою бойкую подругу. А еще Тишка заявила, что останется преподавать в столице, поэтому и Слав решил тоже остаться, хотя бы на время, пока за княжеством присмотрят сестры.

Мы едва успели поздороваться, когда заиграла торжественная музыка и в зал вступил Альберт. Он изменился за эти дни, стал сдержаннее, серьезнее. Новый верховный князь шел вдоль рядов приглашенных, гордо расправив плечи, и, лишь заметив нас, слегка улыбнулся. Он знал, что мы на его стороне.

Альберт замер перед ступеньками, ведущими к трону, и повернулся лицом к гостям.

— Я, Альберт, — громко, четко проговорил он, — готов принять на себя бремя власти. Клянусь править Альбертиной честно и мудро, заботиться о ее народе, руководствоваться законом и справедливостью, уважать старших, защищать малых. Да будет так.

Грянула музыка. Альберт сел на трон, и светлые жрецы в длинных белых мантиях опустили ему на голову золотой венец.

— Да здравствует Альберт Тринадцатый! — Возгласы наполнили зал. — Да здравствует Альберт Тринадцатый!

И в третий раз вновь повторили слова признания нового верховного князя Альбертины. Главы княжеских родов потянулись, чтобы принести клятву верности новому правителю. Они шли и шли, а мы ждали своей очереди, чтобы поздравить друга, и лишь полчаса спустя оказались перед Альбертом.

— Поздравляю, — улыбнулась я своему несостоявшемуся жениху, помолвка с которым официально была расторгнута.

— Спасибо, что помогли мне, Марьяна, Ромаш, — ответил он. — Я никогда этого не забуду.

— Не теряйтесь больше, верховный князь, — с улыбкой сказал Ромашка.

— Кто бы говорил, — рассмеялся Альберт. — Я уже наслышан о ваших похождениях, совместных и по отдельности. Так что скучно вам точно не будет.

Мы с Ромашкой посмотрели друг на друга и слаженно кивнули. Да, скука нам не грозит.

После церемонии был роскошный бал, но, признаться, меня так утомляла дворцовая суета! Видимо, такая жизнь все-таки мне не подходила. Оттанцевав с десяток танцев, мы с Ромашкой сбежали и до утра бродили по городу, заглядывали в торговые палатки, покупали лакомства. Эх, жаль, с нами не было Бона — я бы купила ему леденец размером с пикси. Но, увы, малыш уехал с Али. Их обоих не хватало.

— Ты грустишь, — заметил Ромашка.

— Да. — Я присела на скамейку у озера, в эту ночь переливавшегося всеми цветами радуги, и Ромаш опустился рядом. — Как думаешь, с Али и Боном все в порядке?

— Уверен в этом, — ответил мой жених. — Али не даст Бону пропасть, и наоборот. Скоро мы встретимся, вот увидишь.

Хотелось бы, очень хотелось. Так мы и сидели, пока небо над столицей не разукрасили искры фейерверка. Они расцветали диковинными цветами, порхали бабочками, горели символами Альбертины — мечом и колосом. Удивительное зрелище, и довольно редкое, потому что требует огромного количества магии. Не скоро еще выпадет возможность полюбоваться подобным.

— Идем домой? — предложила я, обернувшись к Ромашке, как только погасли последние огоньки. А он привлек меня к себе и поцеловал: нежно, бережно. Домой сразу же расхотелось, но до свадьбы оставалась всего неделя, и дел на день было столько, что можно утонуть с головой. Не мешало бы хоть немного поспать. Пришлось возвращаться и снова окунаться в водоворот предсвадебных хлопот.

И тем не менее, когда настал день торжества, я поняла, что совсем к нему не готова. Стояла перед зеркалом в традиционном ало-золотистом платье и белом венке, смотрела на незнакомку в отражении и дрожала. Замуж! Я выхожу замуж! Вокруг суетились подруги из школы, потому что самые близкие — Любима и Тишка — были заняты своими приготовлениями.

— Марьяна, ты такая красивая! — говорили девчонки.