Ольга Валентеева - Ромашка для ведьмы

Да, красивая и счастливая. И перепуганная до ужаса. И вообще, я еще слишком молода для замужества. Даже покосилась на окно, обдумывая, не провернуть ли трюк с бегством, опыт уже есть, но представила, что на это скажет Ромашка, и бежать расхотелось. Он не заслужил, чтобы с ним так поступили. А еще я очень его любила и хотела, чтобы он был счастлив. Придется говорить «да». Пора.

В дверях появился отец. Он взглянул на меня завороженно, подошел и поцеловал в щеку.

— Ты прекрасна, девочка моя, — сказал папа тихо и отвернулся, но я все равно увидела слезинку, мелькнувшую в уголке глаза. По традиции именно отец ехал с невестой в карете к месту свадьбы, поэтому он подал мне руку и повел вниз, туда, где уже ждал наш транспорт, запряженный белыми лошадьми и украшенный цветами. Волшебство! Мы сели, и карета покатилась по улицам города. Сердце билось часто-часто, будто пыталось выпрыгнуть из груди. Я искусала губы, едва не обгрызла ногти, хоть и никогда не страдала подобным, а когда мы вышли у храма, и вовсе едва не потеряла сознание. Позор! Но папа был намерен довести меня до жреца и передать в руки жениха, поэтому мы шли и шли, миновали двери храма, тоже украшенные белыми цветами. На скамьях сидели многочисленные гости. Я только надеялась, что моя свадьба не закончится так, как церемония сестры Ромашки. И приехала я последней — Любима и Тихвина уже вошли в храм и сейчас стояли рука об руку с женихами. Они выглядели волшебно! Итен и Слав глаз не сводили со своих нареченных, и только Ромашка заметно нервничал, поглядывая на дверь. Увидел меня, и лицо его просияло. Видимо, не верил до конца, что приду. А еще я заметила на его жилете ту самую ромашку, которую ему подарила. Глаза защипало от слез.

— Береги ее, — шепнул папа жениху и отступил.

— Ты прекрасна, — улыбнулся Ромаш, а я сглотнула подступивший к горлу комок.

Церемонию проводили сразу трое: светлый жрец, князь Ветерей и… Альберт. Вот кого не ожидала увидеть! Но верховный князь улыбнулся мне и подмигнул. Вот еще заговорщик, у кого только научился? Ничего, будет жениться, я ему это припомню.

Потянулись слова заклинаний. Я сжимала Ромашкину руку и чувствовала, что то ли сойду с ума от счастья, то ли разревусь. Хорошо хоть женятся раз в жизни. Ладно, некоторые не один, но ко мне это не относится. Наконец Ромаш надел на меня браслет супруги, а я дрожащими руками надела на него браслет супруга. С моей головы сняли венок невесты, и на нас надели венки из живых цветов, а затем опоясали поясом — одним на двоих.

— Клянусь любить и беречь тебя, Марьяна, — торжественно произнес Ромаш, глядя в глаза. — Заботиться о тебе, защищать, всегда быть рядом до последнего вздоха. Моей жизни не было до тебя, ты и есть моя жизнь.

— Клянусь любить и беречь тебя, Ромаш, — ответила я. — Заботиться о тебе, быть верной супругой, разделить и счастье, и беду. И всегда быть рядом, что бы ни ждало нас впереди.

Грянула музыка, и к нам потянулись поздравляющие. Сестры Слава плакали, мои родители тоже вытирали глаза. Мама Ромашки и сестра держались, но было заметно, что с трудом. Я впервые увидела родителей Итена — они лучились гордостью за сына. Приехала мама Тишки. И посреди этого хаоса были непоколебимы два человека: Теодор Ветерей, придворный некромант Альбертины, и директор Расс. Какая же свадьба без него? Более того, директор выглядел откровенно счастливым. Видимо, думал, что избавился от меня навсегда. Я не стала ему говорить, что после практики планирую пойти по стопам Тихвины и преподавать в светлой школе. Зачем? Пусть хоть два года порадуется.

Наконец отгремели поздравления. У выхода из храма ждали три кареты — теперь уже для каждой пары. Праздновать решили в особняке князя Ветерея, потому что там было больше места, чем у Итена и Слава. А еще, думаю, Теодор просто заставил парней согласиться. Кто в здравом уме будет спорить с некромантом? До самого рассвета играла музыка и кружились пары, но, конечно, пользуясь правом молодоженов, мы сбежали куда раньше. И, целуя своего супруга, я думала о том, что даже под личиной угрюмого некроманта, который страшно боится призраков, может скрываться любящий мужчина с огромным сердцем, такой родной, что я не представляла, как жила без него.

— А я говорю, поеду! — кричала я на весь дом.

— Ни за что, — твердил отец. — Мы только обрели тебя, Марьяна, и не хотим потерять снова.

— Почему потерять, папочка? Я еду на практику, всего на два года. Тем более я замужем и супруг согласен с моим решением.

Супругу, кстати, пришлось куда хуже. Князь Теодор уверовал, что теперь-то Ромашкин дар будет служить Альбертине, поэтому накануне мой муж явился в комнату злым как демон и заявил, что мы уезжаем немедленно. Еле удалось уговорить его подождать, пока попрощаюсь со своими родителями.

— Твой супруг — мальчишка, — кричал отец. — И абсолютно безответственный. Ты сама знаешь, как мало осталось некромантов и как много у них работы.

— Ромашка не любит некромантию, папа. Ему тоже нужно время, чтобы принять свой дар.

А мама не вмешивалась в нашу ссору. Она только подошла и крепко меня обняла.

— Счастливого пути, доченька, — сказала, вытирая слезы. — Пиши, что у тебя все хорошо, а то мы будем беспокоиться.

— Обязательно, мамочка. — Я крепко обняла ее в ответ. — Вы у меня самые лучшие. До встречи.

Затем обняла отца и поспешила прочь. Ромашка ждал меня у экипажа. Направление на практику уже было при мне, и готова поклясться, директор Расс радовался, вручая мне его, потому что наш путь лежал в глухой городишко в Северных княжествах. Там давно требовалось магическое вмешательство — слишком много нечисти развелось вокруг. Так что найдется работа и для меня, и для Ромашки.

— Как все прошло? — угрюмо спросил супруг.

— Отлично, — ответила я. — Пожелали счастливого пути.

— И все?

— И все. — Я уверенно кивнула, не став уточнять, что «и все» — это очень масштабное понятие и может включать в себя что угодно.

Мы сели в экипаж, и вскоре столица Альбертины осталась далеко позади, а после двух недель пути мы прибыли в городок Северрер. Здесь нам полагался большой деревянный дом, который грозил рухнуть на голову, но разве это помеха для счастья? Два дня спустя после приезда мы с Ромашкой отправились гулять за город. Увы, лето закончилось, на деревьях желтели листья, и в воздухе пахло дождем. Ромаш держал меня за руку, шелестела сухая трава, а впереди поблескивала синь реки.

— Волшебное место, правда? — улыбнулась своему супругу.

— Лучше не бывает, — согласился он.

Действительно, лучше не бывает. Я стояла и думала. Больше всего о друзьях, которые остались в столице. Тишка вернулась к работе, Итен — на службу, и его шевелюра тоже постепенно отросла, правда, не до пояса, но вряд ли он расстроился. Слав занимался обустройством семейного быта и тоже рвался преподавать, но, когда узнал, какое количество девушек обучается в светлой школе, быстро передумал. Любима ходила в гости к брату каждый день, но я не думала, что Славу и Тишке это слишком мешало. Как они там без нас? Наверняка скучают. Я украдкой вздохнула.