Анастасия Маркова - К чему приводят шалости

Я смотрела вслед группе всадников, пока они не превратились в точку на горизонте, а в ушах непрерывно звучали слова Тейлора: верь мне, верь мне…

***

За окном стояла непроглядная темнота. Несмотря на позднее время, глаза, обведенные темными кругами, отказывались слипаться. И так которую ночь подряд. Мне с трудом уже удавалось скрывать ото всех угнетенное состояние. Улыбаться сквозь силу получалось лишь первые дни после отъезда Тейлора. Потом перестала даже пытаться.

Что со мной, спрашивали немногие. В ответ я ссылалась на головную боль, которая тянулась уже больше недели, и усталость. Чтобы забыться и не позволять тягостным мыслям лезть в голову, я брала дополнительные дежурства. Правда, вскоре после появления в крепости лэра Эвердина с этими издевательствами над организмом было покончено.

Мой начальник вернулся следующим же вечером в сопровождении стражника, а наутро взвалил на себя обязанности главы безопасности. Где Его Высочество, зачем он отправился к Артуру и что с ним стало, лэр Эвердин отказался отвечать. Не помогли ни просьбы, ни мольбы. Не возымела над ним действия и Генриетта, которая видела мои мучения и всячески подбадривала изо дня в день. Как выяснилось, Тейлор взял с Эрика слово, что сам обо всем расскажет мне при встрече. Только когда она состоится, лэр Эвердин не брался даже предположить.

В свободные от дежурств вечера Генриетта подолгу сидела со мной в комнате, не желая оставлять лучшую подругу наедине с тяжелыми мыслями. Постепенно она перестала бояться Алму, которая, как и я, сильно тосковала по Тейлору. Однако сегодня Генриетта сильно припозднилась и заглянула ко мне, когда я уже лежала в постели.

– Его Высочество вернется! Обязательно вернется! – твердила, пожалуй, в сотый раз подруга. – Лэр Рейнольдс не из тех, кто бесследно исчезает без малейших объяснений. Он не подлец! – уговаривала она то ли себя, то ли меня.

– Что говорит лэр Эвердин? – безжизненным голосом спросила я, пропустив ее высказывание мимо ушей.

Генриетта вызвалась накануне еще раз поговорить со своим возлюбленным.

– Ничего вразумительного, – негодуя, покачала она головой. – Просит набраться терпения и положиться на лэра Рейнольдса. Мэр, только прошу, не теряй надежду. Жди!

Внезапно подруга схватила меня за руки, чем привела в замешательство. Неужели ей почудилось, что я собираюсь сдаться?

– Что мне еще остается делать?.. – отозвалась в ответ после затянувшейся паузы.

Мы еще немного поболтали с Генриеттой, после чего она отправилась спать. Я же закрыла за ней дверь и снова уставилась в потолок. По истечении часа глаза наконец начали слипаться. Однако из дремы меня вырвала внезапно зарычавшая Алма. Ее заячьи уши стояли торчком, чутко улавливая каждый посторонний звук.

Я резко села на кровати, включила свет и огляделась. Не заметив ничего подозрительного, встревоженно прошептала:

– Ты чего?

Но Алма не отреагировала на мой голос. Она продолжала рычать, затем и вовсе резко вскочила на лапы, спрыгнула с кровати и заметалась по комнате. Я поняла, что с гончей, едва послышался треск. Хотя сперва даже не треск, лишь плохо различимый шорох, который стремительно усиливался. Спустя мгновение мою обитель наполнил серебристый мерцающий свет, и мое сердце загрохотало в преддверии долгожданной встречи. Только что она принесет?

Глава 26

Я выдохнула, только когда пространственный переход закрылся и любимые черты лица обрели четкость.

«Как он все-таки прекрасен!» – восхищенно воскликнула про себя, не сводя глаз с ночного гостя.

Никогда ранее мне не доводилось видеть принца в темно-синем двубортном мундире с густыми эполетами и воротником-стойкой, обшитому серебряным узким галуном. Подобная тесьма украшала и манжеты. Посеребренные петли и пуговицы сверкали в свете магической люстры. К шелковому серому поясу в кожаных ножнах была подвешена шпага из итильмара с витой рукоятью. Концы шейного платка стягивала булавка с аметистом. Узкие брюки подчеркивали красоту длинных мужских ног. В такого красавца невозможно было не влюбиться.

Несколько мгновений мы с Тейлором просто неотрывно смотрели друг на друга.

– Мэр… – наконец тихо произнес он завораживающим голосом.

Казалось, ему доставляло удовольствие просто произносить мое имя. Для меня же это было сравнимо с нежнейшей лаской. Хотя хотелось большего. Любимый будто прочел мои мысли, поскольку стоило им промелькнуть в голове, он распахнул руки для объятий со словами:

– Иди ко мне, моя маленькая ведьмочка.

Не в силах противостоять желанию, я бросилась к Тейлору, прильнула к нему и затаила дыхание. Но уже в следующий миг оно слилось с дыханием ночного гостя воедино. От накатившего на сердце облегчения я тихонько простонала и приоткрыла губы, призывая его углубить поцелуй. Тейлор принял приглашение. Наши языки встретились, и пока они кружили в восхитительном танце, сильные руки взъерошивали мне волосы, скользили по спине, вплотную прижимали мои бедра к мужским. Внизу живота загорелся жаркий огонь. Ничто и никогда не казалось мне более правильным, чем происходящее в данную минуту.

– Какая же ты сладкая, Мэр, – прошептал Тейлор мне в губы, оторвавшись на мгновение, но затем снова запечатлел на них поцелуй. На этот раз нежный. Казалось, любимый не мог насытиться мной. Эта мысль заставляла измученное сердце трепетать от восторга. – Я скучал по тебе.

Последняя фраза немного отрезвила меня. Настало время все выяснить. Однако его близость продолжала пьянить не хуже вина. Чтобы собраться с мыслями, я чуть отстранилась и как можно непринужденнее спросила:

– Где ты так долго пропадал?

– Решал важные государственные дела, – горделиво произнес Тейлор, протянул руку к моему лицу и нежно провел большим пальцем по щеке. – А если быть точным, вызволял из плена Уильяма.

– Получилось?

Подобно шмелю, кружащемуся над цветком, я ходила вокруг да около, не решаясь перейти к сути. Надеялась, Тейлор сам расскажет, как обстоят дела с последним и самым неприемлемым, на мой взгляд, требованием.

– Все закончилось, Мэр. Войны не будет. Империи достигли договоренности. Мой отец отрекся от престола. Со дня на день пройдет коронация Уильяма.

– Я рада, – невесело протянула, когда не услышала желанного ответа, и снова задала наводящий вопрос: – Почему ты празднично одет? Есть повод?

– Даже два, – загадочным тоном произнес он и потрепал по голове вертевшуюся у его ног Алму. – Свадьба и помолвка аланийского принца.

Меня смутил порядок слов. Хотелось спросить, нет ли ошибки. Но все мысли вылетели из головы, едва мой взгляд упал на левую руку Тейлора. Я ощутила, как упало сердце. На безымянном пальце любимого красовался перстень с изображением шитринского герба. Такие кольца в Алании носили исключительно послы. Еще подобные драгоценности надевали мужчины при заключении политического брака. Во время свадебной церемонии невеста-чужестранка надевала жениху на левую руку перстень с гербом своей страны, тем временем как на правую руку кольцо с гербом Алании брачующемуся надевал храмовник. Простой ритуал олицетворял собой объединение двух влиятельных родов, двух стран. И раньше наступления нового дня перстни с руки жениха не снимались.