Анастасия Маркова - К чему приводят шалости

Резко развернувшись, я взмолилась сквозь слезы:

– Уходи, Тейлор!

– Что с тобой? – в голосе принца прозвучало неподдельное недоумение.

– Ты все-таки женился на сестре Артура, – с горечью сказала я, и два тоненьких соленых ручейка побежали по щекам.

«А я тебя ждала! Верила, как ты просил, и ждала! И все потому, что люблю. Но к чему теперь признания? Они навеки останутся непроизнесенными», – моя душа рыдала.

– Откуда подобные выводы? – послушать Тейлора, так он сама невинность. – Ай! Перестань! Что я сделал?!

Мужской вскрик и хорошо знакомый угрожающий треск вынудили меня обернуться. Выскочившая из шкафа Кира летала над Тейлором и при каждой удобной возможности ударяла его по пятой точке. Алма, разразившаяся громким лаем, прыгала по постели и пыталась уцепиться зубами за метлу, но ошибка артефакторики вознамерилась во что бы то ни стало отомстить ночному гостю за свою подругу. То бишь за меня. Пинки были слабыми, поучительными. Страдало не столько его тело, сколько гордость. Но для Киры подобная выходка могла закончиться плачевно, поэтому я грозно прикрикнула на свою заступницу и взмахом руки отослала обратно в шкаф.

– Сперва твои заверения отцу, теперь этот перстень! – кивком указала я на драгоценность.

– Ух, в какие дебри завела тебя фантазия! – облегченно выдохнул Тейлор и театральным жестом провел пальцами по лбу. – Хотя подобная мысль промелькнула у меня, едва нашел тебя без сознания в коридоре. Только объясняться мне тогда было некогда, поэтому и написал короткое письмо. Мэр, ты не дослушала наш разговор с отцом и все не так поняла.

– Что, собственно, можно было не так понять? Твое «да» означало «нет»? – возмущенно фыркнула и убрала руки за спину, когда Тейлор потянулся за ними.

Я превратилась бы в желе, если бы он прикоснулся ко мне. Поэтому лучше было держаться от него подальше.

– Если меня не подводит память, на вопрос отца, женюсь ли я, мой ответ звучал примерно так: «Конечно! Не всю жизнь же мне ходить в холостяках. Но только не на Далии!» Затем я солгал ему, что уже помолвлен, и предложил женить на сестре Артура его любимчика Джанфера. Отец пришел в ярость. Сперва угрожал, потом посыпались оскорбления. Столько нового о себе узнал. Сам до сих пор в шоке, какой нехороший я, оказывается, – вместо горечи в бархатистом голосе прозвучала ирония.

Тейлор был в приподнятом настроении, что привело меня в замешательство и немного остудило пыл.

– Если Джанфер холост и не связан ни с кем договоренностями, что ему мешало жениться на Далии?

– Должность главного казначея империи не может занимать человек, состоящий в политическом браке. Это противоречит интересам страны. Да и как отец мог поступить так со своим любимчиком, когда у него есть четвертый лишний? Им ведь жертвовать не жалко. Но, отказавшись, я не оставил отцу выбора. Женитьба на шитринке отняла у Джанфера должность и свободу. Так что в список заклятых врагов мое имя внесли сразу два человека, – грустная улыбка тронула уголки его губ.

– Допустим, ты сказал правду. Но какие аргументы в пользу кольца? – не унималась я, хотя внутри с новой силой вспыхнула надежда.

Любимый шаг за шагом, подобно хищнику, приближался ко мне.

– С сегодняшнего дня я представляю интересы сразу обеих империй, – в усмешке Тейлора сквозила печальная ирония. Видимо, на моем лице отразилось недоумение, потому что ночной гость поспешил объясниться: – Артур оказался не таким уж чудовищем, как рисовал мой отец. Во время переговоров он пошел на уступки и сам предложил добытую руду делить пополам несмотря на то, что земли вернулись к шитринцам.

– Не слишком ли великодушно с его стороны? – изумленно ахнула я.

– Ачистер живет не сегодняшним днем, а смотрит далеко в будущее и прекрасно понимает, чем грозит для обеих империй лишение Алании единственного источника итильмара. Но в обмен на возможность добывать металл Артур выдвинул новое требование. Охрана горы Нихан, учет руды и выплавленного итильмара должны производиться под моим надзором. Конечно, не без участия шитринцев. Так что я больше не глава безопасности. Да и от границы скоро не останется и следа. Стену и крепость Артур планирует сравнять с землей уже на следующей неделе.

– Подожди, а как же мы?! – новость ошеломила меня.

– Вам будут выплачены причитающиеся по контракту деньги, – с довольным видом произнес Тейлор и сделал еще один шаг ко мне.

Видимо, это его заслуга, что нас не выставили без медяка в кармане. Но что дальше? Что станется с нами? Неужели будем видеться раз на указ? Разлука не пощадила еще ни одни отношения.

– Ты правда не женился? – робко уточнила я, перед тем как перейти к затянувшимся признаниям.

– На шитринке? Да еще такой старой? Пусть ею любуется Джанфер, – Тейлор сморщил нос и рывком заключил меня в объятия, после чего поднес мою руку к губам и поцеловал кончики пальцев. – Да и как я мог, если люблю тебя?

Услышанное было подобно зеленому оазису для усталого путника в пустыне. Я замерла, боясь поверить своим ушам, но спустя мгновение дрожащим от волнения голосом спросила:

– Ты меня любишь?

– Конечно, люблю! – с озорными искорками в глазах усмехнулся принц. – Как сказал бы придворный целитель, давно и неизлечимо. Разве ты еще не поняла этого?

Сердце загрохотало с такой силой, что того гляди, собиралось выскочить из груди. На глаза нахлынули слезы, горло сжала чья-то невидимая рука.

– Но как? Когда? – поспешила узнать, едва обрела дар речи.

Лицо Тейлора приобрело мечтательное выражение. Видимо, воспоминания грели ему душу

– Не могу точно сказать, но, думаю, с первого взгляда. До сих пор помню, как ты впорхнула в аудиторию. Мне тогда еще показалось, что это вовсе не девушка, а прекрасный мотылек. Легкий сарафан, летящая походка, кроткая улыбка... Тебе оставалось совсем немного до парты, как внезапно твоя прическа распалась и волосы каскадом упали на спину. Они оказались настолько длинными, что шпильки не выдержали тяжести и посыпались на пол. Ты опустилась на корточки, желая их собрать. Мне же безумно хотелось лишь одного: отчитать нерадивую адептку за опоздание. Но все слова застыли на губах, когда ты подняла голову, залилась румянцем и с робкой улыбкой прошептала «простите». В тот момент я пропал. Окончательно и бесповоротно. Хотя долго не хотел признавать этого и сражался с самим собой. А иногда и с тобой.

– Три года? – ошеломленно прошептала я. – Почему ты так долго молчал и не подавал вида?

– Мне сотни раз хотелось снять перед тобой маску, посмотреть на реакцию. Даже задавался вопросом, что увижу в твоих глазах: восхищение или ужас. Но я всячески глушил мысли о тебе, не говоря уже о чувствах. Я злился на себя, злился на тебя, когда ничего не выходило. Порой пытался вызвать твое раздражение. Надеялся, тогда ты скажешь что-нибудь крайне обидное или выкинешь что-нибудь этакое, что заставить меня взглянуть на тебя иначе.