Надежда Волгина - Нежная птаха для мрачного колдуна

- Не должна была, - наклонилась Жиль и чмокнула пьяного беднягу в щеку. - Я не изменилась, мир тоже, а потому и вы не должны менять ко мне отношение.

- А-а-а, вон ты о чем, - протянул Понк. - Да разве ж мы сможем.

- А почему нет? - посмотрела на него Жиль, подметив, как суетливо стала помешивать ложечкой в кружке Гура, словно в попытке спрятать глаза.

- Ну... тут уже со всеми беседу провели...

- Кто?

- Известно кто, изувер этот, - тихо пробурчала кухарка, поглядывая на закрытую дверь.

Стол с грязной посудой уже ломился. И не только стол. Посуда была повсюду, лишая кухню привычного порядка. Но Гура даже внимания на это не обращала. Ну и судя по тому, как давно не распахивалась дверь, столы во дворе уже были убраны.

- И что же он вам сказал? - поджала губы Жиль.

- Да собрал всех с неделю назад. Долго распинался, показывая нам разницу между господами и слугами. Потом запугивал, как делает всегда, грозил страшными карами. И лишь потом сообщил, что скоро твой статус в замке изменится, что станешь ты не нашей голубкой, а птицей высокого полета. И закончил на том, что если заметит со стороны кого-то панибратское отношение к тебе, то накажет самым строжайшим образом, ирод, - вновь сплюнула Гура.

Все это она рассказывала хоть и тихо, но довольно твердо. И даже хмель из ее головы, казалось, выветрился весь.

- Вот как? - загрустила Жиль. - Вот зачем он так?

- Как так, деточка? Он всего лишь указал нам наше место и обозначил твое. Не бери в голову и наслаждайся жизнью. Ты глянь! - вплеснула она руками, переведя взгляд на Понка. А тот сложил буйну голову на скрещенные руки и мирно посапывал, причмокивая губами и улыбаясь периодически. - Вот кому все нипочем! И как мне его теперь тащить!

- Пусть поспит пока, а потом я тебе помогу, - улыбнулась Жиль. - Давай немного еще поболтаем.

Пока они с Гурой пили чай и тихонько разговаривали, в голове Жиль крепла мысль, что не согласна она мириться с таким положением вещей. Всю жизнь у нее из друзей был только Монила, с которым тетя Зуи не запрещала ей дружить. В замке она обрела новых друзей, и терять их точно не хотела. Выйдя замуж за Ландера, она не изменилась. И разницы между собой и ими не видела. Но и чтобы их наказывал за что-то Модир, тоже не хотела. А потому решила, что назавтра поговорит с ним начистоту, обозначит свою позицию. Соображениями своими пока не стала делиться с кухаркой, чтоб не волновалась та раньше времени. Она и так все время, пока сидели они вдвоем в кухне, воровато поглядывала на дверь. Не сложно было догадаться, кого она опасалась увидеть.

Возвращалась в спальню Жиль уже поздно. Испугалась, когда вспомнила, что должна сегодня дать Ландеру испить своей крови, чтоб на утро не обнаружить снова Модира возле их кровати. Что если он не дождался ее и спит уже?

Но Ландер не спал. Кроме того, комната пустовала. Жиль успела приготовиться ко сну и забраться в кровать, когда муж вернулся. Выглядел он каким-то задумчивым.

- Где ты был? - потянулась к нему Жиль, когда опустился он на кровать.

Она ждала поцелуя, но он не заметил ее жеста. Подавив вздох разочарования, Жиль откинулась на спинку кровати.

- Гулял перед сном.

- А где гулял?

Ландер перевел на нее взгляд, и Жиль подметила в нем какую-то отстраненность. А еще он показался ей ужасно бледным.

- Что с тобой? Плохо себя чувствуешь? - испугалась она, придвинулась к нему и прижала руку к щеке, заглядывая в глаза.

И снова он не ответил. Перехватил ее руку и какое-то время смотрел на запястье. А потом все так же молча впился в него зубами.

В глазах Жиль потемнело. Но еще сильней минутной дурноты стал испуг. Она испугалась той резкости, с которой повел себя муж. Сейчас он казался ей таким далеким и чужим. Мелькнула мысль, что она как и раньше ничего толком о нем не знает.

Ландер же жадно глотал ее кровь, пока рука Жиль не онемела. Как в первый раз, он прежде заговорил место укуса и лишь потом выпустил ее руку.

- Прости, Птаха, что не сдержался, - с грустью посмотрел на нее, становясь самим собой. - Эта тяга сильнее меня, особенно когда ты рядом. Иди ко мне, - притянул ее к себе и усадил на колени.

Еще через пару минут его ласки стерли из памяти Жиль грусть, печаль, да и все другие мысли отправились следом.

Не так давно в моем саду проклюнулись первые всходы. Совсем крохотные, но живые и зеленые. Друг мой, не представляешь, как я им обрадовалась! И даже на всегда сумрачном лице Модира вид этих крох вызвал улыбку. Скупую, конечно, но хочется верить, что и его очерствевшее сердце дрогнуло и немного согрелось в лучах моей радости.

- Не думал, что у тебя получится, - только и сказал он.

Но отчего-то мне кажется, что хотел он похвалить меня.

А я верила. Всегда верила, что земля не может быть мертвой, что такой делают ее люди. И нужно лишь немного ласки и старания, чтобы ответила тебе она сторицей.

Мой крохи очень быстро растут, и совсем скоро земля в саду покроется зеленым ковром. Как жаль... Что это со мной? Не жаль, а как я рада! Прости меня, друг мой, но сегодня больше мне не хочется писать. Пальцы слабеют, и перо выпадает.

***

До выпускных экзаменов осталось две недели. Сегодня меня вызвал директор школы для серьезного разговора.

- Жиль, дитя, все ли у тебя хорошо? - поинтересовался господин Адис.

- Да, господин директор, у меня все хорошо!

- Тогда ответь мне, почему учителя сетуют на твою невнимательность и рассеянность? И успеваемость твоя резко ползет под гору.

Каюсь, сама за собой замечаю подобное. Ловлю себя на том, что во время урока мысли улетают далеко-далеко, и потом мне уже трудно сосредоточиться на словах учителя. Но я стараюсь не отвлекаться, хоть и получается это с трудом. Временами мной завладевает слабость. В такие моменты не хочется ничего делать. Особенно тяжело работать в саду, и это расстраивает больше всего. Однажды у меня даже так сильно закружилась голова, что потеряла связь с реальностью. Очнулась в собственной комнате, в той, что моя личная, а не наша общая с Ландером. Оказывается, нашел меня без сознания в саду Модир и перенес туда. Он же напоил меня чем-то горьким, что вернуло мне силы. Только вот на вопросы этот господин отвечать отказался. Причин своей дурноты я не понимаю. Сначала я решила, что случилось то, о чем и мечтать пока боюсь, что я забеременела. Но вскоре пришли регулы, и надежды мои рухнули. Но ведь это не беда, прошло еще не так много времени, как я стала мужней женой.

Господину Адису мне пришлось пообещать стать более внимательной и заниматься как следует дома. Последнее труднее всего выполнять, потому как дома у меня и без уроков много дел. Но я должна с честью выдержать выпускной экзамен и получить аттестат.