Надежда Волгина - Моя нечисть

Но в следующий момент пелена спала с моих глаз. Я поняла, что Иван уже не целует меня, и руки его не гладят трепещущее тело. Он отстранился и смотрел на меня. Его взгляд… Нет же, нет.

Нельзя так поступать. Мое сердце сейчас остановится, не вынесет разочарования. Печаль и сожаление плескались в его глазах. Эти чувства невозможно было перепутать с какими-нибудь другими. Ничего не будет! — прострелила голову мысль. Моей страсти суждено остаться неудовлетворенной.

— Почему? — прошептала я, чуть не плача, изо всех сил стараясь сохранить остатки мужества.

— Нам нельзя, — только и сказал он, отводя взгляд. — Я не должен…

Иван встал и помог подняться мне. Я тоже больше не смотрела на него, борясь с унижением.

Понимала, что это совсем не то чувство, которое должна сейчас испытывать, но ничего не могла с собой поделать. Только что мною пренебрегли и сделали это не очень вежливо. Похоже, с моими желаниями тут никто не собирался считаться.

Иван какое-то время молча стоял рядом, а потом только и сказал:

— Пойдем, покажу тебе озеро. Оно рядом… Сможешь ходить туда одна.

Больше всего мне хотелось убежать сейчас куда-нибудь подальше, не видеть его никогда, даже издалека. Я заставляла себя идти рядом с Иваном и сохранять видимость спокойствия, тогда как все внутри меня клокотало, кровь пульсировала в висках, и в душе росла злость, готовая выплеснуться наружу в любую минуту.

Он продолжал сохранять молчание, и этот факт больше всего выводил меня из себя. Я уже готова была взорваться и высказать ему все, когда Иван схватил меня за руку, далеко неласково дернул в сторону и прижал спиной к дереву. Впервые с момента раздора я заглянула ему в глаза и поразилась злобе, плескающейся в них.

— Ты правда думаешь, что одной тебе плохо? — приблизил он о мне свое лицо, прижимая рукой к дереву, не давая пошевелиться или отвести взгляда. — Страдаешь от неудовлетворенной похоти? Я все ждал, когда же разумное зерно появится в твоей голове, но ты продолжаешь накручивать себя, жалеть… Ах, бедная я несчастная. Как несправедлива ко мне жизнь!

Его слова хлестали, словно он наотмашь бил меня по лицу. В глазах темнело от злости и возмущения. Он еще и обвиняет?. Когда сам и виноват, что мы оказались в такой ситуации.

— Да пошел ты к черту, воспитатель хренов! — попыталась оттолкнуть я его. — Что хочу, то и думаю, понял? И ты не можешь мне запретить это делать, даже нахально копаясь в моих мыслях.

Неприятно, пошел вон из моей головы! — выплюнула я, продолжая буравить его взглядом.

Какое-то время он еще удерживал меня, пока его взгляд не заволокла усталость, которая показалась мне вековой.

— Иногда мне кажется, что ты неисправима, — он убрал руку и позволил отойти мне в сторону. — Поступай и думай, как знаешь… Я же постараюсь тебя не тревожить без необходимости. Живи, как хочешь, как можешь…

— Так отпусти меня домой! — выкрикнула я.

Больше всего на свете в этот момент я хотела оказаться подальше от этого леса, всей этой волшебной братии, а главное, больше не видеть и не слышать его.

— Не я тебя сюда привел, не мне и отпускать. И кстати, только от тебя зависит, как долго ты тут пробудешь.

— Что ты хочешь сказать?

— Только то, что сказал, — он отвернулся и указал в сторону просвета, виднеющегося между деревьями. — Иди туда, озеро метрах в пятидесяти отсюда.

И ушел. Больше он не сказал мне ни слова. Даже не посмотрел — развернулся и затерялся среди деревьев.

Я какое-то время смотрела ему в след, а потом побрела в сторону озера, чувствуя, как ноги отказываются слушаться, и каждый шаг дается с трудом.

Вид озера поразил меня в самое сердце. Совсем крохотное, оно искрилось в лучах солнца и переливалось всеми оттенками синего. По берегу заросло камышом, кроме узенькой тропинки, чтобы можно было спуститься к воде. И по всюду плавали кувшинки, придавая озеру праздничный, подвенечный вид. Интересно, люди могут видеть эту красоту? Или озеро существует только в волшебном лесу? Нужно будет спросить об этом у Ивана.

Стоило вспомнить об Иване, как моментально померкло очарование, и озеро уже не казалось настолько красивым. Как я собираюсь о чем-то его спрашивать, если он больше не хочет со мной общаться? Слезы заструились по щекам. Не в силах больше стоять, я опустилась на траву и погрузила ноги в воду. Так и плакала какое-то время пока не услышала совсем рядом:

— Хорош слезы лить, а то превратишь мое озеро в море соленое.

Я испуганно дернулась и чуть не закричала, когда разглядела рядом с собой пузатого дядьку, всего опутанного тиной, с окладистой бородой в пояс и такими же длинными зелеными усами.

— Де вздумай голосить — всех русалок мне распугаешь, — погрозил мне пальцем дядька и грозно сдвинул брови. От этого лицо его приняло комическое и очень доброе выражение. Невольно улыбка тронула мои губы, за чем сразу же последовала похвала: — Вот и умничка. А то ишь, что удумала…

Я так и не поняла, что он имеет в виду. Топиться в озере точно не собиралась, ну а плакать… тут уж я себе запретить не могла. Как назло, снова шмыгнула носом.

— Не зли водяного деда, — вновь погрозил он мне. — Мне мокрота и дома надоела. Дай спокойно на солнышке погреться. Да и концерт скоро начнется…

— Какой концерт?! — испугалась я и зачем-то принялась озираться. — И кто вы такой?

— Я же сказал — водяной дед Макар, приятно познакомиться, — протянул он мне пухлую зеленую руку. Когда пожимала ее, показалось, что прикоснулась к скользким водорослям. — А концерт сейчас дочери мои показывать будут. Да вон они…

Я проследила за его рукой и, кажется, ахнула вслух. В центре озера, над поверхностью одна за другой появлялись девичьи головы — одна краше другой. Все они были златоволосые и зеленоглазые и в то же время не похожие друг на друга. Я насчитала пятнадцать голов. Дед Макар любовно помахал им рукой и доверительно сообщил:

— Слушай внимательно. Такие концерты они дают только летом и раз в месяц. Все остальное время репетируют.

Девушки запели, и голова моя пошла кругом от их необычных голосов и дивной мелодии. А потом они еще и закружились в танце. Перед глазами мелькали их обнаженные стройные тела и длинные перламутровые хвосты. Казалось все вокруг замерло и наслаждается зрелищем, даже птицы притихли на ветвях деревьев. Дед Макар так и вовсе распластался на траве, вытянув короткие перепончатые лапы и постукивая такими же пальцами рук в такт музыке.

Русалки исполнили не меньше пяти песен и столько же разных танцев. В заключение они показали настоящее шоу из акробатических прыжков. Такой красоты я даже в дельфинарии не видела.

— Ай, да молодцы, ай, да красавицы!.. — все приговаривал дед Макар, когда русалки снова скрылись под водой, и поверхность озера стала ровной, словно и не тревожили ее только что. — Жаль, что Ивашка не пришел посмотреть. Ведь для него старались… Ну да ладно, видно дела у него какие…