Ольга Валентеева - Мой пленник, моя жизнь [litres]

– Боги с вами, голубушка, – сказала она. – Ник следит за вами лишь потому, что обещал Эрвингу. Я сама слышала, он слово дал, что глаз с вас не спустит. Стоит ли его в этом винить?

Может, Лайза и права. Даже об этом не было времени подумать. Все мои дни занимал Лео. Настолько, что я даже забывала о беременности и вспоминала, когда малыш начинал шевелиться, недовольный моими эмоциями и режимом дня. Сам Леонард угасал на глазах. Медленно и безвозвратно. К началу ноября он уже не поднимался с постели, а когда я в очередной раз попыталась подлечить его магией, не дал.

– Ты тратишь силы впустую, – мягко сказал муж. – Ко мне во сне приходила Илмара. Скоро я буду вместе с ней.

– Не говори так, Лео, – попыталась я переубедить его, понимая, что на самом деле все кончено.

– Это всего лишь правда, Эмми, – отвечал муж. – Мне жаль только, что не дождусь рождения малыша. Ты уж береги его.

Я промолчала. Не могла говорить из-за слез, комом стоящих в горле. Эта боль с каждым днем становилась все сильнее. Ее не могли заглушить ни ежедневные хлопоты, ни предстоящая радость материнства. Так медленно и безвозвратно… И моя магия бессильна.

– А еще вчера я видел Айка, – вдруг продолжил Лео. – Только не знаю, сон это был или явь. Но он тоже приходил.

– Зачем?

– Попрощаться. Он знает, что я вот-вот уйду.

– Раз попрощаться, значит, жив.

– Да. Если увидишь его, присмотри за ним, пожалуйста. У него больше никого не осталось.

– Хорошо, дорогой.

Я отвернулась. Слезы катились градом, и говорить дальше было выше моих сил. Но надо быть сильной – ради Лео. Поэтому вытерла мокрые щеки и снова обернулась к нему.

– Прости меня, Эмми.

В последнее время он постоянно просил прощения. А я никак не могла убедить, что мне не за что его прощать. Все плохое забылось, как сон. Осталось далеко, в прошлой жизни, а нынешней слишком мало.

Наклонилась и поцеловала его в щеку. Прижалась на миг, стараясь уловить крупицы тепла. Но в последнее время ощущала только черноту и холод.

– Тебе надо поспать, – сказал муж, глядя в окно. – Уже поздно, а ты на ногах.

– Не хочу.

– Ты, может, и нет, а для ребенка это вредно. Ступай. Утро наступит быстро.

– Я лягу тут.

– Не надо. Сам не сплю и тебе не дам. Иди к себе, пожалуйста.

– Хорошо. – Мне пришлось смириться. Я на самом деле падала с ног. Разве только не шаталась из стороны в сторону. Даже похудела так, что Лайза кормила силой. – Спокойной ночи, Лео.

– Спокойной ночи, любимая.

Поцеловала его на прощанье и ушла. Потом долго лежала в кровати и смотрела в потолок. Несмотря на усталость, сон не шел. Я думала о том, что вот уже две недели как от Эрвинга нет вестей. Последняя записка, которую передал мне Вейс, была очень краткой. Эри писал, что его войска подходят к столице, и если боги будут благосклонны, то он одержит победу. Две недели… Никаких новостей. Пал ли город? Или Илверт до сих пор держит оборону? Жив ли Эрвинг? Не ранен ли? Я и сама не знала, хочу ли видеть его сейчас. Наверное, все-таки нет. Но мне необходимо было знать, что он жив и здоров.

Потом мысли, как всегда, плавно перешли на Лео. Мне было страшно. Я боялась, что все закончится, и не могла видеть, как он страдает. Хотелось хоть чем-то ему помочь, но оставалось только быть рядом. И ждать. Чего? Я уже сама не могла сказать. А утром оказалось, что видела Лео живым в последний раз.

Эрвинг

Осень превратилась для меня в смесь крови, пороха и пота. Илверт не собирался отдавать свою страну Изельгарду. Несмотря на то что бои шли под самой столицей, враг не отступал, и каждый день мы встречались лицом к лицу с гибелью. Осада Самарина, столицы Литонии, длилась уже пятнадцатый день. Мои люди устали, но я не решался отдать приказ на штурм. Одно дело – Эйшвил. Я знал, что воинов там мало и победа в любом случае будет за нами. Но здесь для защиты столицы собрались все силы литонцев.

Солдаты начинали роптать. Им хотелось, чтобы и Самарин пал так же быстро, как остальные города. Они не понимали, почему я медлю, а я пытался просчитать все возможные варианты. Не хотелось, чтобы из-за одной ошибки битва оказалась проиграна. Наши потери и так велики. Не знаю, сколько бы еще это продолжалось, но на рассвете пятого ноября мне вручили личный приказ короля Осмонда начать штурм Самарина. Сама операция давно была продумана так, чтобы свести потери в живой силе к минимуму. У нас имелось шесть магов – уже много, учитывая редкость магии в Изельгарде. Значит, можно рискнуть.

Еще было темно, когда первые отряды двинулись на штурм. Я сам рвался на поле боя, но мое время еще не пришло. Оставалось наблюдать с пригорка, как загораются огнями городские стены, как свистят первые атаки. Мы нападали сразу с четырех сторон – мелкие деревушки вокруг столицы давно перешли под наше управление. Поначалу все шло, как надо – ровно до того момента, когда ударили маги Литонии. Их было больше. Конечно, глупо ожидать, что на Эйше боевые маги врага закончатся, но я не мог предвидеть их точное количество. За полчаса расстановка сил изменилась в пользу врага.

Отступить? Перегруппировать силы? Я ждал. И сам не знал, чего именно. Командовал сражением, понимая, что, если ничего не изменится, мы обречены. С городских стен лилась лава. В ушах постоянно стоял грохот и крик. Первые ряды атакующих изельгардцев превратились в пепел, а вместо рассвета тьма только сгустилась еще больше. Литонцы не жалели магического резерва. Видимо, решили и умереть здесь.

– Полковник Аттеус, рота капитана Сейруса уничтожена, – докладывали мне.

– Пусть отступают вправо и попробуют объединиться с силами лейтенанта Дайриха. Вперед!

И снова – вспышки, копоть, смерть. Пора! Я повел в наступление свой полк, который пока держал в резерве. С нами остались двое боевых магов – четверо остальных давно были на поле боя и, судя по мелькающим вспышкам магии, еще сражались. Мы вклинились в гущу войска как раз тогда, когда распахнулись городские ворота, и на нас хлынули люди Илверта, будь он проклят!

– Вперед! – кричал я, срывая голос.

Черная и зеленая формы перемешались, образуя единое облако.

– Вперед, Изельгард!

Я рубил направо и налево. Бил, колол, резал. Мне надо было победить! И вернуться живым. Туда, к Эмми, к сыну. Даже если она не хочет меня видеть.

– В атаку!

Конь подо мной рухнул, я вскочил на ноги и вступил врукопашную. От меча летели искры, но сейчас ничего не имело значения, кроме победы. Победы! Я должен! За все, через что пришлось пройти за этот год, отплатить! И, наконец, оставить позади ради будущего. И я сражался как в последний раз в жизни. Отбивал удары, наседал на врагов, заставляя убраться с моего пути.

– Полковник Аттеус! – подлетел ко мне адъютант. – Подмога!