Анна Минаева - Обучить боевого мага [СИ]

Она слушала его, как заворожённая, наконец осознавая, что с ней происходит. Им удалось понять лишь часть, но и этого было достаточно.

— Прости, — пробормотала Эрис, опуская глаза. — Тебе нужен лекарь.

— Я дойду сам, — отшатнулся от чародейки маг и поковылял в сторону селения.

Девушка вздохнула и не стала спорить. Дождавшись, пока Ирвинг скроется из поля зрения, она залезла на камень, где всего несколько минут назад сидел отступник и магией сформировала первый снежок. Подержав его на расстоянии вытянутой руки несколько мгновений, Эрис запустила им в ствол высокого граба. Снаряд разбился о чёрную кору и застыл белым пятном на шероховатой поверхности. Она сформировала ещё один снежок и запустила следом.

Вскоре весь ствол граба больше напоминал берёзу, чередуя белый с чёрными цвета. А чародейка сидела на камне, обхватив свои колени, и уже не сдерживала слёз.

В доме было тепло. Магическое пламя горело на печи, согревая небольшую хатку, доставшуюся невысокой девушке с длинными светлыми волосами.

Селадор сидел на узкой лежанке и смотрел на то, как Малха набрасывает на своё худощавое, практически девичье тело вязаное платье. Но внешность была обманчива. Хоть и выглядела эта колдунья не старше семнадцати, на самом деле было ей давно за сорок. И была она хитра, как старая лисица.

Потянувшись, показав молодому любовнику себя с лучшего ракурса, она повернулась к магу лицом и чарующе улыбнулась:

— Сегодня было хорошо.

Парень ответил ей на улыбку, но смолчал.

«Хорошо будет до тех пор, — подумал он, — пока снег не сойдёт с этой земли. Не так много времени у меня осталось».

Малха взяла со стола большую иглу и надколола указательный палец. Выступила бисеринка ярко-алой крови. Колдунья что-то прошептала и слизнула её языком. Закрыла глаза от удовольствия и опустилась на лавку, закинув ногу на ногу.

— Запрещённым балуешься, — в шутку укорил её Селадор, поднимая с пола смятую рубаху и накидывая её на тело.

— Кем запрещено? — звонко рассмеялась девушка и вновь наколола палец.

И тогда артефактор задумался.

«Несколько месяцев. В лучшем случае четыре, в худшем — два с половиной. Какая к случаю разница, на что я потрачу последние месяцы своей жизни? Брат был неправ. Я отдал тому демону не своё мужское здоровье, а свою жизнь. И Хейна ничего с этим поделать не смогла. Или не захотела? К Случаю!»

— Ты чего? — как-то странно посмотрела на любовника Малха.

Вместо ответа парень прошептал слова заклинания. Игла выскользнула из женской руки и медленно поплыла по воздуху. Колдунья уже хотела возмутиться о том, что не ему решать, чем она балуется в свободное от ткачества время, но вовремя себя заткнула.

Селадор поймал в руки иглу, прикрыл на секунду глаза, а затем резко всадил её в подушечку большого пальца и повторил слова заклинания, которое всего минуту назад произнесла Малха.

Потекла кровь. Артефактор слизнул её и зажмурился от неестественной сладости. Она ударила в голову, застучала в висках, сердцебиение участилось. По телу разлилось тёплое удовольствие, обвило в кокон.

Светловолосая девушка прислонилась спиной к стене и усмехнулась. Когда-то давно её приговорили к смерти за обращение к магии крови. Но теперь она была свободна и вольна делать то, что ей угодно. А прямо в это мгновение нашла единомышленника. К её глубокому удивлению, парень, пришедший сюда совсем недавно и даже ещё не получивший своего дела, поддержал её странное и несколько дикое увлечение.

Малха встала, подошла к Селадору, села рядом и добавила в предыдущее заклинание силы, чтобы усилить наркотический эффект. Парень улыбнулся и притянул девушку к себе, размазывая кровь из пальца по её груди.

Эрис пригибалась под тяжестью двух деревянных вёдер, в которых плескалась ледяная колодезная вода. Она могла бы переправить их к дому с помощью магии. Но не хотела.

Холодный ветер бил по щекам, оставляя красные пятна на местах ударов. Волосы взлетали смоляной волной к небу, а потом вновь опадали вниз, обнимая плечи и отплетаясь вокруг шеи.

— Эй, соплячка!

У дома, в тени сбросивших листья деревьев стояла высокая женщина, укутанная в длинный серый плащ. Капюшон она сняла, на груди покоилась толстая каштановая коса, словно дикая пустынная змея.

Анен улыбалась. Но улыбка была жутковатой, больше похожей на оскал. Она вышла из-под тени, под подошвой сапог захрустел снег.

— Поговорить хотела.

— Говори, — повернулась к ней лицом Эрис.

Колдунья усмехнулась и шевельнула указательным пальцем. Ведра вылетели из женских рук и окатили ледяной водой девушку. Чародейка прикрыла глаза, сделала глубокий вдох, постаралась успокоиться. А Анен тем временем заговорила.

— До меня дошли слухи, что ты покусилась на жизнь нашего предводителя, — она растягивала слова, медленно приближалась к Эрис. — А отступники такого не прощают.

Она выкинула руку вперёд.

— Эт фуэра экусо!

— Параесдиум унгар!

Заклинания были произнесены одновременно.

Длинная фиолетовая молния, шипя, преодолела расстояние, метя в промокшую до последней нитки чародейку. Но Эрис успела сложить пальцы левой руки двойной дулей. Разряд молнии врезался в прозрачный защитный кокон и растёкся по нём мелкими извивающимися лучиками.

— Истерихат парисае, — сжав кулак, проскандировала Анен.

Магический щит рассыпался на осколки, те падали на снег и превращались в тонкие струйки дыма.

Беглая боевая магесса княжества Грамур уже была готова ставить новую защиту.

— Остановись!

Голос прозвучал как громовой раскат в ясную ночь. Ирвинг, прихрамывая, спешил к двум колдуньям. Эрис трясло на ледяном ветру, но ноги будто приросли к земле, и она не могла сдвинуться с места.

Анен его будто бы не слышала, с пальцев сорвалась белоснежная стрела.

Чародейка видела, насколько быстро та приближается, и понимала, что не успеет поставить защиту.

То, что произошло в следующее мгновение, никто не смог объяснить.

Заклинание настигло девушку, врезалось в тело. Но ничего не произошло.

Эрис вздохнула от неожиданности. Голова закружилась. Ирвинг что-то кричал, но звуки не долетали до неё. Чародейка видела ухмылку на губах Анен, испуг на лице ренегата и чувствовала огромную силу, которая рвалась наружу. И она не стала её сдерживать.

Огненный вихрь поднялся с земли, охватив обеих девушек в объятия. Одежда и волосы Эрис в момент высохли, Анен кричала. Рубашка на ней уже тлела, плащ висел кусками, коса догорала.

— Остановись! — долетел до чародейки знакомый и уже такой привычный голос. Только не было в нём сейчас насмешки, лишь страх. — Эрис, прекрати!

Она вздрогнула.

«Моё имя, — со скоростью молнии пролетела мысль в её голове, — он назвал меня по имени!»