Мария Архангельская - Полёт феникса [СИ]

Самыми муторными оказались последние аудиенции. Если до сих пор чиновники являлись ко мне группой, то начальников всех шести служб Надзора я принимала по отдельности. Выслушивала их доклады, уточняла отдельные моменты, пару раз указала на расхождения в цифрах и выслушала уверения, что всё будет немедленно исправлено. К начальнику Службы дворцовой обслуги у меня нашёлся дополнительный вопрос:

— Скажите, знаете ли вы на Скрытом дворе мальчика по имени Яо Фань? Ему должно быть шесть или скорее семь лет.

— Ваше величество, покорнейше прошу слугу простить, — после короткого замешательства отозвался тот. — Я не помню всех рабов Скрытого двора. Но, разумеется, я немедленно о нём разузнаю.

— Разузнайте. Я хочу освободить этого мальчика и включить его в свою свиту.

— Осмелюсь нижайше напомнить, что только во власти его величества освободить кого-то со Скрытого двора.

— Об этом не беспокойтесь. Главное — найдите этого ребёнка, а остальное моё дело.

— Яо Фань? — медленно переспросил Тайрен.

— Да, мальчик семи лет. Совсем ребёнок, на нём не может быть никакой вины.

— Яо, Яо… — задумчиво пробормотал Тайрен. — Да, кажется, я помню это дело. Злоупотребления в округе Ицши, были подозрения и на измену. Глава семьи покончил с собой в тюрьме, его семья отошла государству. А зачем он тебе, собственно?

— Мальчик? За него просила его сестра перед смертью. Я тебе рассказывала.

— Ах, да… Эта, как её, Мэйхи? Что ж, пожалуй, можно считать, что своей верностью она искупила грехи своей семьи. Так что забирай.

— Спасибо, Тайрен, — я поцеловала его, стараясь отогнать холодок от обыденности тона, которым он произнёс это "семья отошла государству".

— Пожалуйста, я ещё не сделал тебе всех тех подарков, которые хочу сделать. А, кстати, правда то, что до меня донёс старший управитель — будто ты отказалась от ремонта своего дворца?

— Ну, не совсем отказалась, но попросила отложить.

— Почему?

— По той причине, которую назвала. Дело терпит, а деньги лучше пустить туда, где они действительно необходимы.

Тайрен широко улыбнулся:

— Если кто-нибудь опять заведёт разговор о твоей алчности, я, пожалуй, плюну ему в лицо!

— Для императора это будет несолидно.

— Ладно, тогда я предложу привести конкретные примеры или ответить за клевету на Мать народа. Думаю, одного-двух случаев должно хватить, чтобы отбить у них охоту плескать на тебя кровью. И так слишком много желающих подержать меня за уши.

Я невольно хихикнула, представив себе придворных, держащих его величество за уши — один за правое, другой за левое. Хотя, вообще-то, эта идиома означала просто-напросто "наставлять", "учить уму-разуму".

— Так ты тоже целый день в аудиенциях?

— А как же — то они, то бумаги… — Тайрен картинно вздохнул. — Мечом помахать — и то некогда. Надеюсь, что хоть на праздник можно будет собраться с друзьями после пира, просто поговорить и выпить.

Он помолчал и добавил:

— Знаешь, а ведь я начинаю в чём-то понимать отца. И его вечное плохое настроение… и его боязнь хоть что-то тронуть в устройстве государства тоже не на пустом месте росла.

Я кивнула, затаив дыхание — впервые Тайрен заговорил об отце без враждебности.

— Но ты ведь будешь продолжать?

— Конечно. Да, что-то менять трудно, но если оставить всё как есть, империя просто рухнет. Пусть это случится и не завтра. На следующей большой аудиенции будет поднят вопрос о деньгах — я уже распорядился. Надо, надо всё-таки что-то решать. Может, и ты подумаешь?

— Подумаю, — вздохнула я. — Но надо бы всё-таки послушать, что умные люди без меня скажут.

— И послушаем. Хотя я сомневаюсь, что они придумают что-то новое, раз уж до сих пор не сподобились.

— Кто знает… — задумчиво отозвалась я. — Может, есть какие-то объективные причины, мешающие решить проблему удешевления денег. На твоих аудиенциях записывают, кто что говорит, какие доклады делают?

— Конечно. Регистраторы из Привратного надзора и хронисты из Канцелярии постоянно ведут записи. А что?

— Я бы почитала протоколы аудиенции, чтобы не отвлекать тебя и не заставлять мне пересказывать. К тому же, мне любопытно, как они проходят.

— А знаешь, — сказал Тайрен после паузы, — думаю, ты вполне можешь послушать сама.

— В смысле? Прийти на аудиенцию?

— Ну да.

— А… разве так можно?

— Это не принято, — признал Тайрен. — Императрица занимается Внутренним дворцом, как и все женщины — домом. Но ты же не обычная женщина. К тому же ты будешь не первая, вон, императрица Од, говорят, тоже присутствовала на аудиенциях своего супруга, сидя за ширмой. Так что…

— Ну… Давай, — я почувствовала, как губы сами собой растягиваются в улыбке. Очередное подтверждение того, как много я для Тайрена значу, и что он ценит меня не только как любовницу, но и как друга и советчика, было весьма приятно. Как же мне с ним повезло!

— А как мне с тобой повезло, — серьёзно сказал Тайрен, когда я высказала последнюю мысль вслух. И был вознаграждён ещё одним поцелуем и крепкими объятиями.

— Кстати, а кто это был с тобой, когда я пришёл? — спросил он, когда мы оторвались друг от друга. — Кто-то из новеньких?

— Ты её не помнишь? — изумилась я.

— Нет. А должен?

Ну да, это для меня Кадж — первая подруга среди наложниц, а Тайрен на неё и раньше внимания особо не обращал, а за прошедшее с тех пор время и вовсе успел забыть. Сегодня я пригласила её выпить чаю, разделавшись наконец с аудиенциями — чтобы возобновить общение и провести время в приятной компании. Когда доложили, что ко мне направляется его величество, Кадж собралась было откланяться, но я остановила её: "Думаю, будет полезно напомнить императору о твоём существовании".

— Хорошо, что ты напомнил, я как раз собиралась обсудить это с тобой. Скажи, кого из гарема ты думаешь возвести в первый ранг?

— Не думал об этом, — Тайрен почесал бровь. — Обычно это делают либо по склонности, либо чтобы сделать теснее связи с нужными семьями. Склонность у меня только одна, а из придворных я пока ещё никого не выделил. Когда появится необходимость кого-нибудь поощрить…

— И всё же хотя бы одна супруга первого ранга нужна прямо сейчас. Мне необходима помощница.

— Тогда выбери кого-нибудь сама, хорошо?

— Уже выбрала. Как тебе та, которую ты сегодня видел?

— Не лучше и не хуже любой другой, я полагаю, — Тайрен пожал плечами. — Но если тебе она нравится — почему бы и нет? Могу издать указ хоть завтра.