Ольга Ярошинская - Жена для звездного варвара

Они стояли плечом к плечу, обрубая паутину, добивая шиагов, которым удавалось перебраться на берег. По взмаху руки Валда воины стреляли огнем, и ветер переменил направление и подул сильнее, гоня пламя в Дикое место, точно сама богиня решила вмешаться и помочь своим детям.

А Магнус вдруг понял, что счастлив. Он сражался рядом с Валдом, выполнял его приказы, и в том не было ничего постыдного. В конце концов, можно быть и вторым номером, если первый — тот, кого ты любишь.

Мы со свекровью провели на крыше пирамиды весь день, болтая, волнуясь и наблюдая за дымом, охватывающим все большую территорию.

Я поморщилась от запаха гари, раздражающего ноздри. Страшно представить, что творится там, у реки. Сейчас, в сумерках, зарево пожара алело под темнеющим небом и постепенно сужалось кольцом, стремясь к центру.

— Знак бездны, — прошептала Инфинита. — Спаси нас, богиня.

Вновь слышу про этот знак. Огненное кольцо. Интересно, из каких событий прошлого эта бездна появилась.

— Пойдем, — встрепенулась свекровь. — Мы ничем им не поможем. Нам остается только ждать.

Я кивнула и поднялась, взяв поднос с опустевшим чайником и тарелкой, на которой остались лишь крошки. Покосилась на глаз богини, в котором вспыхнул синеватый разряд. Спустившись по лестнице, поставила поднос на стол и повернулась к Инфините.

— А можно мне почитать те записи об алтаре? — попросила я и пообещала: — Я буду очень аккуратной.

Инфинита, помешкав мгновение, кивнула и снова направилась к гобелену с Фернандой. Однако стоило мне сунуться следом, как свекровь уже оттеснила меня наружу и протянула зеленоватую тетрадь. Оранжевый шар с Ковчега и голоплеер остались в недосягаемости.

— Вот. Это древние записи, и кое-что я вовсе не сумела понять. Все же язык с тех нор претерпел изменения, — задумчиво произнесла она. — Может, тебе удастся добыть из этих записей зерно знаний, которые мы сможем использовать. Богиня оставила нам заветы священной девятки, первый из которых гласит, что наш разум постоянно должен быть в движении. А чтение летописей — самая что ни на есть благоприятная пища для ума. Хоть и жестковатая.

Инфинита лукаво улыбнулась.

— Спасибо, — поблагодарила я, забрав из ее рук старую тетрадь.

— Эврика, — задержала меня свекровь у дверей, — я приставлю к тебе на ночь охрану.

— Я не сбегу, — обиделась я. Мы так хорошо провели этот день и почти подружились, а оказывается, Инфинита все еще мне не доверяет!

— Верю. Это для твоей безопасности, — пояснила свекровь. — Мы все еще не знаем, кто украл тот кинжал у Валда.

— Вы знаете о том, что произошло?.. — поняла я.

— Валд рассказал мне, — кивнула Инфинита. — И я в ужасе от того, что тебе довелось пережить. Береги себя, Эврика. Я возлагаю на тебя большие надежды.

— В смысле?

— Ты проявила себя разумной и храброй девушкой, — пожала она плечами. — С твоим появлением многое переменилось. Я верю, что ты сможешь принести пользу нашему экипажу.

— Постараюсь, — кивнула я. Похоже, мою миссию можно считать выполненной. Так что я спасла их экипаж от смерти, хоть они об этом и не знают.

— А еще ты делаешь счастливым моего сына, — улыбнулась она мягко. — И я надеюсь, что скоро порадуешь нас прибавлением… Ох, у вас будут такие прекрасные дети!

Она вдруг порывисто обняла меня, но я отстранилась и поспешила уйти. От слов и объятий Инфиниты стало так горько, будто сажа с пожара осела копотью в моем горле.

У дверей в спальню я шарахнулась от какого-то мужика, но тот поклонился, посторонился и дал мне пройти. А когда я вошла в комнату, снова невозмутимо уставился в сторону лестницы. Охранник, поняла я. Вскоре ко мне постучали, и служанка, которой мужик придержал дверь, внесла ужин и зажгла свечи, разгоняя сумрак.

Без Валда было одиноко и непривычно, и, наскоро перекусив запеченными овощами, я забралась в кровать. Придвинув ближе канделябр, стоящий на прикроватном столике, обнаружила там же кинжал, оставленный Валдом, и мне вдруг сразу стало спокойнее.

Я открыла тетрадь и ахнула: записи датировались. Над первой значилось: «второй день месяца овцы сто двадцатого года со дня Выхода». Пролистав страницы, я поняла, что у меня в руках — настоящая реликвия! Капитаны Ковчега сохранили традицию вести судовой журнал! В этой тетрадке были записи нескольких капитанов, которые сменяли друг друга на посту и вносили на зеленые листы сведения о самых важных событиях экипажа. Хотя ближе к середине мне попался рецепт мясного пирога с припиской, что от него можно проглотить язык и будто побывать в объятиях богини.

Вернувшись к началу, я углубилась в чтение, намереваясь изучить тетрадь от корки до корки.

Проводив Эврику, Инфинита подошла к небольшому зеркалу на стене, пригладила волосы и оправила платье. День получился замечательным. Разделив с Эвой волнение, Инфинита чувствовала себя легче. И хотя зарево далекого пожара заставляло сердце биться чаще, ей верилось, что все будет хорошо и сыновья возвратятся невредимыми.

Она открыла дверь в смежную комнату и сразу же поспешила к кровати.

— Что такое? — спросила она у Энтропии, сидящей в кресле рядом. — Ему стало хуже? Ты давала лекарство?

Рутгер тихо постанывал, и лицо его будто стало желтее за этот день, а губы потрескались. В уголках рта запеклась кровь.

— Я все сделала так, как ты и велела, — сухо произнесла Энтропия, обиженно поджав губы. — Но ты, по-видимому, плохо заботишься о моем брате. Твои лекарства не помогают.

— Позови Карин, — приказала Инфинита, садясь на пуфик у изголовья кровати. Взяв чистое полотенце из стопки на столе, промокнула пот, выступивший у мужа на лбу.

Энтропия ушла, излишне громко хлопнув дверью, и Рутгер открыл глаза.

— Ты… Наконец-то. Где ты была?

— С Эвой, — ответила Инфинита.

Рутгер поморщился, с трудом сглотнул. Инфинита налила в чашку воды из кувшина и помогла мужу выпить, приподняв его голову.

— Тебе хуже? Что-то болит? — спросила она. — Был приступ?

— Слабость… И во рту кисло. Новое лекарство такое гадкое, — пожаловался он.

— Новое? — нахмурилась Инфинита. — Никаких новых лекарств. Все прежние.

Она склонилась над столиком, перебрала пузырьки. Подняв один, посмотрела на свет.

— Все верно, — пробормотала она. — Стало чуть меньше. Скажи, что давала тебе Энтропия?

— Ох, оставь, — устало сказал Рутгер. — Присядь со мною рядом. Мне легче, когда ты здесь.

Она пересела на кровать. Капитан приподнял веки, посмотрел на жену, и взгляд его сделался удивленным.

— А ты красива, знаешь?

Инфинита лишь нахмурилась и снова вытерла ему вспотевший лоб.

— Помню, когда увидел тебя впервые… — Рутгер закрыл глаза, предаваясь воспоминаниям. — Испытал лишь разочарование. Худая, нескладная. Чернявая к тому же. А мне всегда больше нравились блондинки. И твой сын больше похож на тебя, чем на меня.