Ната Ли - Охотница: Лунная лихорадка [СИ]

— Какого черта ты творишь??

Но Ирвин и не думал останавливаться: его огромная пасть распахнулась прямо перед лицом Эрика, обнажив длинные острые, как лезвия, клыки. И тут король почувствовал, как в его голову пытается проникнуть альфа-пульсация. Невозможно! Ирвин не обладал подобной мощью. Никто в стае не обладал! Никто, кроме него самого!

— Прекрати! — гаркнул мужчина, начиная оказывать отпор. В попытке сбросить себя тяжелую тушу его внушительные бицепсы напряглись, четко обозначив каждую рельефную мышцу, но основное поле боя между ними развернулось именно в ментальной плоскости. Эрик впервые встретился с настолько сильным соперником. Сильнее был, возможно, лишь его собственный отец-альфа. Но он сумел повергнуть его, значит, справиться и с этим шаманским трюком!

— Тебе… не удастся… меня… сломить…

Каждое слово произносилось через неимоверное сопротивление в голове, но Эрик уже ощущал, как постепенно, шаг за шагом начинает отвоевывать свои позиции. Несколько минут напряженной борьбы, и король резко скинул с себя Ирвина, отбросив к противоположной стене. Оборотень заскулил от боли, но настроение Эрика не располагало к проявлению эмпатии.

— Что это было, шаман??

— Моя единственная надежда спасти вас, ваше величество, — с достоинством произнес оборотень, едва закончив трансформацию. — Если даже это не заставило вашего зверя показаться наружу… Увы, я бессилен помочь вам. Простите.

Ирвин опустился на одно колено, низко склонив свою голову. Вся его поза выражала абсолютное смирение и подчинение альфе, но разве этого добивался Эрик? Святая дева, из-за неконтролируемой злости в нем проснулся разрушитель. Схватив большой круглый стол в углу комнаты, он с силой швырнул тот о стену. Полетели щепки и обломки дерева, но принесенная жертва абсолютно его не удовлетворила.

— Сир, я уверен, что со временем мы обязательно отыщем способ помочь вам!

Эрик мрачно посмотрел на шамана, узрев особую насмешку судьбы в его словах. Время для него давно превратилось в непозволительную роскошь. Он молча направился к лестнице, когда услышал последний робкий вопрос старика:

— Ваше величество, вы изгнали из дворца мою дочь…

— Поведение Брианны вышло за допустимые рамки!

— Значит ли это, что ваша с ней помолвка отменяется?

Эрик замер на месте, почему-то вспомнив в этот момент прекрасные зеленые глаза Охотницы. А затем сухо проговорил:

— Нет, ничего не отменяется.

Сказав это, король вышел из кельи.

Дейдре вновь снились кошмары.

Начало сна, как и обычно, не предвещало никакой беды: белокурая маленькая эльфийка не старше семи лет на вид осторожно кралась по лесу, гадая, как сильно разгневаются родители из-за ее очередного побега. Но девочка ничего не могла поделать с собой: дикая природа постоянно манила к себе, да и как можно было усидеть дома, когда в последнюю вылазку вблизи водопада удалось повстречать самого настоящего единорога? Отец ее немного пожурит, но уже через пять минут все простит — в этом сомневаться не приходилось. А мама… с ней предстоял разговор серьезный и обстоятельный, но с одинаково успешным итогом. Единственное любимое дитя — разве хоть кто-то мог на нее злиться подолгу?

Худенькая, словно тростинка, девочка с трудом протиснулась сквозь узкую прощелину в заборе: в страхе ожидала она того дня, когда вырастет еще выше и больше не сможет пользоваться своим тайным проходом. Мама рассказала ей, что взросление неизбежно для всех и не оминет никого, но наивное дитя до последнего надеялось стать первым и единственным счастливым исключением. Вот что хорошего, скажите на милость, ждало ее во взрослой жизни? Ее отец казался ей самым занятым эльфом на всем белом свете, да и у матери хлопот вечно было не меньше…

Эльфийка осторожно пробралась к задворкам конюшней, когда внезапно услышала пронзительный женский крик. Никогда прежде ей не доводилось слышать более ужасных звуков, к которым вскоре присоединились и другие, уже с другого конца поселения. Сердце девочки забилось, как сумасшедшее. Происходило что-то очень, очень ужасное и неотвратимое. Бесшумной тенью она прокралась среди стойла: лошади за ограждениями сходили с ума от беспокойства и выбивали своими копытами тревожную барабанную дробь. Возле ворот девочка замерла на мгновение… Дальнейшее восприятие времени резко изменило свой ход и замедлилось.

Дейдре застонала во сне, предчувствуя ужасную кульминацию. Ворота резко распахнулись, и перед малышкой предстала леденящая кровь картина: огромный монстр кромсал на части уже бездыханное тело охранника ее отца. Святая дева! Как эти исчадия ада сюда пробрались? Внезапно кто-то схватил ее за руку.

— Исилиэль, беги!

Девочка увидела своего прекрасного двоюродного старшего брата Тирона, которому только в прошлом месяце с размахом отпраздновали девятнадцатилетие.

— Сестра, заклинаю, беги! Я его задержку!

И она побежала, казалось, от целой стаи обезумевших зверей…

Голова Дейдре беспокойно металась по подушке. Проснуться, ей нужно проснуться… Неожиданно девушка ощутила нежное прикосновение теплых губ к своему лбу, напомнившее ей последний пронзительный материнский поцелуй. Не удержавшись, она заплакала и продолжала жалобно всхлипывать, пока не почувствовала, как знакомое тепло окружило ее уже со всех сторон. Только тогда Охотница немного успокоилась и снова провалилась в сон. К счастью, уже без сновидений.

— Я должна съесть все это? Это не шутка?

Глаза Дейдре расширились в испуге при виде ломившегося от самой разнообразной еды стола. Святая дева, ей едва удалось уговорить упрямую женщину перебраться для завтрака из роскошной спальни на кухню, но на этом ее гипертрофированная до невозможности опека решила не ограничиться! Теперь Гвендолин, очевидно, вознамерилась откормить свою гостью на убой!

— Вы худая, как былиночка, того гляди и сдует ветром! Обязательно нужно восстанавливать силы, вы же у оборотней в гостях, а для нас прием пищи — практически священный ритуал.

Улыбка мгновенно сошла с лица девушки: Гвендолин подобрала максимально неудачную формулировку из всех возможных. С виду та казалась простой и добродушной женщиной, но после ночного кошмара Дейдре особенно остро реагировала на все происходящее вокруг себя. Оборотни. Подсознание не зря выбрало столь не случайный момент, чтобы напомнить об истинной сущности этих монстров. Возможно, сама Гвендолин и не была убийцей, но кто-то из ее братьев, сыновей или близких друзей — точно принадлежал к стае Аласдара.

— Благодарю за заботу, — холодно поблагодарила девушка, и подвинула к себе тарелку с овощами — от вида мяса в самой различной подаче ее порядком уже тошнило. Поесть и в самом деле стоило: Аласдар мог явиться в замок в любую минуту, и Охотница не собиралась предоставлять врагу ни единого преимущества. За прошедшую ночь она успела полностью восполнить свои силы, и для окончательного восстановления не хватало как раз плотного сытного завтрака.