Белла Форрест - Харли Мерлин и Первый ритуал

— Как мы отсюда выберемся? — Спросил Гарретт сквозь стиснутые зубы.

— И что же нам с ней делать? — Сантана указала на Кэтрин. В этот самый момент она зашевелилась, поднимаясь с земли. Ее тело все еще светилось от энергии, которую она впитала, хотя щит уже таял, и мы скоро будем на его стороне. Тем временем Наима все еще была связана камнями-ловушками, но взрыв, казалось, ослабил их.

Не успела Кэтрин подняться на ноги, как в воздухе раздался громкий щелчок. Совсем рядом зиял открытый портал. Джейкоб вышел из него.

Он осматривал руины, пока не нашел нас.

— Ну же! — завопил он. Айседоры нигде не было видно. Мои глаза смотрели на него, пульсирующая ярость взорвалась внутри меня. Все это пошло прахом, потому что он сделал неправильный выбор. С гневом, все еще кипящим во мне, мы побежали к разрыву и прыгнули через него, оставив Кэтрин и этот странный подземный мир друг другу.

Глава 31.

Харли

— У нас мало времени! — воскликнула Татьяна, когда мы мчались по коридору в сторону лазарета. — Она уже почти ушла! — Джейкоб поместил нас в аквариум, на противоположной стороне ковена, и мы долго бежали.

— Элтон, ты должен добраться до нас немедленно! — крикнул Уэйд в трубку. — Мы направляемся в лазарет. Астрид нуждается в тебе. Татьяна все время говорит, что ей осталось недолго, что она уже почти ушла. — Его лицо говорило все, что мне нужно было знать. Мы теряли Астрид. Некромантия все еще оставалась довольно загадочной вещью, но я предполагала, что должен быть предел, когда ты можешь и не можешь совершить воскрешение. Если дух зашел слишком далеко, то тут уж ничего не поделаешь.

Ну же, Астрид, просто держись! Я посмотрела на нее, обмякшую в объятиях Гарретта. Губы у нее были бледные, глаза закрыты, тело раскачивалось, как у тряпичной куклы. Гарретт изо всех сил старался убаюкать ее голову, но главное — скорость, и эта скорость не была особенно грациозной. Слезы катились по его щекам, когда он прижимал ее к себе. На это было больно смотреть, и не только потому, что я разделяла его горе, но и потому, что они поссорились. Если она сейчас умрет, он никогда не сможет помириться с ней. Она уйдет, и мы ничего не сможем с этим поделать.

— У нее ничего не получится, — прохрипел Гарретт. — К тому времени, как мы доставим ее в лазарет, она уже будет мертва. Татьяна, ты можешь что-нибудь для нее сделать? Должно же быть хоть что-то. Это должно быть.

У Татьяны на глазах выступили слезы.

— Мне бы очень хотелось, но я могу говорить только с духами. Я не могу помешать им покинуть этот мир. Ее связи с землей живых стали слабее, чем у большинства из нас, из-за ее предыдущих смертей. На этот раз ей очень трудно держаться.

— Ты можешь ее видеть?

Лицо Татьяны сморщилось.

— Да. Она стоит рядом с тобой. Она держится за твою руку, потому что думает, что это может дать ей достаточно земли, чтобы выиграть еще несколько минут. Она делает все, что может, но свет притягивает ее.

— Пожалуйста, не уходи, — взмолился Гарретт, глядя на ее закрытые глаза.

— Оставайся с нами, — настаивала Татьяна. — Элтон скоро будет здесь.

Джейкоб старался держаться незаметно, крадучись направляясь туда, куда он привел Айседору. Часть меня хотела пойти за ним и встретиться лицом к лицу, но сейчас на кону стояла жизнь Астрид. Если я сейчас брошу ее, то никогда себе этого не прощу. Мой гнев на эгоистичные действия Джейкоба придет позже, хотя я не могу обещать, что буду спокойнее относиться к этому. Во всем этом была только одна хорошая сторона — Айседора пока была в безопасности. Я достаточно хорошо знала Кэтрин; она будет нависать над нами этим убийственным заклинанием, пока не убедится, что не сможет вернуть Айседору. В конце концов, Айседора была ей очень дорога.

Элтон появился через несколько минут, когда мы свернули за угол в главный коридор. Его лицо было смертельно бледным, а глаза широко открытыми от паники. Он несся к нам с головокружительной скоростью. Гарретт резко затормозил и положил Астрид на мраморный пол, у нас не было времени тратить его на то, чтобы доставить ее в лазарет, особенно когда Элтон мог творить здесь свою магию.

Задыхаясь от бега, Элтон опустился на колени и заключил Астрид в объятия. Теперь, когда мы все знали истинные отношения между ними, это разбило мое сердце еще больше. Он уже трижды проделывал это для нее. Он трижды терял свою дочь и был вынужден вернуть ее из объятий смерти. Я даже представить себе не могла, как это тяжело — каждый день носить это с собой.

— О, Астрид, — прошептал он, притягивая ее лицо к себе и нежно покачивая. — Остаться со мной.

Он закрыл глаза и обнял ее одной рукой, положив ладонь на ее грудную клетку, а другую прижав к груди. Кончики его пальцев вспыхнули пурпурной энергией, испещренной черными крапинками, волнистые лозы глубоко погрузились под кожу Астрид. Это был не тот процесс, который мы видели на столе в читальном зале Эшера, но я чувствовала, что магия была той же самой. Холодная температура уже ползла по земле к нам, мое дыхание вырывалось наружу горячими струями. Вены Элтона пульсировали от этой темной, пурпурной силы. Его глаза оставались закрытыми, а лицо исказилось в маске агонии, когда фиолетовые нити нашли свой путь в Астрид.

После воскрешения оборотня, он уже должен быть измотан. Астрид рассказывала нам, что каждый раз, когда он занимался некромантией подобным образом, у него уходило очень много сил, и выздоровление было долгим. Прошло слишком мало времени, чтобы он снова полностью стал самим собой, его способности ослабли. Я видела напряжение на его лице, когда он изо всех сил пытался контролировать свою энергию.

Его эмоции были повсюду, наполняя мои чувства горем, печалью, гневом, болью, отчаянием и любовью… прежде всего, любовью. Это поддерживало его в движении. Его любовь к Астрид не давала ему сдаться, хотя я чувствовала его усталость. Мне было бы легко отгородиться от его эмоций, но я не могла заставить себя блокировать их. Вместо этого я сосредоточилась и попыталась обратить вспять чувства, которые он посылал мне, предлагая ему поддержку и силу обратно в невидимой волне туманной энергии. Его тело, казалось, выпрямилось, когда это выражение поразило его. Каким-то образом это сработало. Я послала ему хорошие эмоции обратно, питая их в его душе, так что он мог найти последние остатки силы.

Та трещина, которую я почувствовала раньше, во время моего вызова Эреба, она ударила меня как удар в живот, что я, возможно, действительно сломала свой подавитель, позволив моим способностям расшириться до такой степени, что я могла бы сделать это… могла бы передать эмоции кому-то, вместо того, чтобы просто чувствовать их.