Сильвия Мерседес - Дочь теней

Закрыв глаза, она проникла в лес своего разума. Ларанта стояла перед ней, темная и сильная, облик волка не сдерживал ее полностью. В этом мира Айлет видела мерцающие путы Песни сковывания на шее ее тени. Она осторожно флейтой ослабляла те путы, сначала понемногу, потом все больше.

Ларанта вскинула голову и радостно зарычала, ощущая неожиданную свободу. Она стала двигаться, уходить.

— Стой, — Айлет быстро сменила мелодию в вариацию Песни приказа. — Там другое проклятие. Мне нужно, чтобы ты нашла нить, которая приведет к его создателю.

Айлет открыла глаза и с новым витком песни направила свою тень-волка появиться в комнате перед ней. Комната была тесной для Ларанты, но она была духом, так что исказила реальность пространства под себя. Большая и мрачная, она прошла к кровати и понюхала проклятие.

Она отпрянула с недовольным видом.

«Кислое. Распадается», — сказала она.

— Знаю, — ответила Айлет. Она сама видела, как плохо выглядело проклятие, слышала нескладный шум того, как оно расплеталось. Ей нужно было вырвать Террина из его хватки, или оно рассеется полностью, оставив его в беспробудном сне. — Я дала тебе твою голову, Ларанта. Найди нить проклятия. Ищи след.

Ларанта послушно сосредоточилась на магии. Айлет смотрела, как ее тень-волк возится с узлом магии и звука. Наконец, с довольным рычанием Ларанта поймала что-то зубами и отошла от узла проклятия.

Айлет посмотрела теневым зрением, заметила нить проклятия, тусклую, но видимую, попавшую в хватку ее тени.

— Умница, — сказала она. — Теперь крепко держи ее. Я разорву проклятие, но нам нужно пойти за этой нитью к ее источнику. Ты сможешь сделать это?

Ларанта склонила большую голову, словно пожала плечами.

«Я попробую».

Айлет не могла просить о большем. Она доиграла и убрала вокос в ножны. Вернув смертное зрение, она посмотрела на спящего венатора на кровати Нейна.

На нем не было рубахи. Его форма лежала на стульчике под окном, аккуратно сложенная, ждущая утра. На нем было хоть что-то под одеялом? Вопрос появился в ее голове, хоть она пыталась его подавить. Щеки Айлет вспыхнули. У нее было мало опыта с юношами, и ей точно не хотелось разрывать проклятие на обнаженном мужчине, который был ей почти врагом. И все же она шагнула ближе.

Он был высоким и худым, но плечи были мускулистыми, как и рука над его головой на подушке. Его кожа казалась еще темнее на фоне светлой ткани, и во сне он выглядел странно мирно. Даже невинно. Черные волосы обрамляли лицо, кудри упали на его лоб. Но эффект портил жуткий круглый шрам на правой щеке.

Откуда у него взялся этот шрам? Точно не из боя. Он был слишком ровным. Он сам вырезал его себе там?

Айлет отпрянула на шаг, мрачнея, заметив то, что не поняла раньше. Венатор Террин уж очень напоминал…

— Принца Герарда, — прошептала она, имя невольно сорвалось с ее губ.

Разница в их цвете была достаточно большой, чтобы скрыть сходство, но теперь она разглядела его и не могла притвориться, что его не было. Казалось, их делал один скульптор, вдохновленный одной идеей. Террин был первой, не очень удачной попыткой, его рот был грубее, челюсть и скулы — острее, а Герард был отполированным, завершенным, изящным и красивым. Из одного вдохновения родились две разные статуи.

Айлет вспомнила ледяные глаза королевы Лероны на портрете. Странно знакомые глаза…

Она нахмурилась и отпрянула на два шага, не зная, куда ее приведут эти мысли, но понимая, что не хотела сейчас туда.

— Может, я просто оставлю тебя тут, — шепнула она, отступая еще на шаг к двери. — Если я разорву проклятие, Ларанте будет сложнее удержать ту нить. И пока ты спишь, от тебя нет проблем.

Она стала разворачиваться, но совесть остановила ее. Принц Герард четко сказал, что Айлет и Террину нужно работать вместе, чтобы решить тайну исчезновения Нейна. Ей больше нравилась мысль пойти по следу, узнать ответы и представить результат принцу самой, но от этого она ощущала вину.

— Проклятое Прибежище, — буркнула она. Оставив Ларанту сжимать нить проклятия, она опустилась на колени возле спящего венатора, сжала подушку и выдернула ее из-под головы Террина. Она пригляделась, почти смогла различить печать, нарисованную кровью. Или ей показалось. Но, помня камень под воротами и доску на воротах, она порвала подушку, рассеяла перья белым облаком.

Проклятие держалось. Источник пропал, но спящий не проснулся, и нити остались колтуном вокруг него.

«Теперь поохотимся?» — спросила Ларанта, сидя у двери.

— Просто держи ту нить, — сказала ей Айлет, хмуро глядя на посапывающего венатора. Она разглядывала проклятие. Без источника оно должно было рассеяться, но почему-то осталось. — Что ж такое, — пробормотала она, пригляделась теневым зрением. Пять тусклых нитей тянулись в венатора. Новые путы сформировались, когда он опустил голову на проклятую подушку. Теперь он был источником.

И что ей теперь делать? Вытащить нож и вырезать из него проклятие? У него хватало шрамов… и нити шли из его рта. Она же не могла отрезать ему язык?

Айлет скрестила руки, прищурившись.

— Я не буду тебя целовать, даже не думай об этом.

Должен быть другой способ.

На тумбочке в углу комнаты стоял графин и миска с водой для умывания. Айлет схватила графин и вылила содержимое на лицо венатора долгим холодным потоком. Его темные кудри прилипли ко лбу, но он даже не вздрогнул.

— Хм, — Айлет опустила графин со стуком. Она спустилась на первый этаж, схватила большой медный котел Нейна и деревянную ложку, принесла их в спальню. — Вставай! — закричала она, ударяя по котлу рядом с ухом венатора. — Подъем, подъем!

Ничего.

Она ущипнула его. Пощекотала длинный нос. Подула в ухо, перышком из разорванной подушки пощекотала верхнюю губу. Все без толку.

Шли минуты. И Ларанта терпеливо держала нить проклятия. Тень-волк сказала лишь:

«Нить угасает».

Нужно было идти по следу, пока он не пропал, стараясь отыскать Нейна мертвым или живым.

Айлет фыркнула, опустилась на край кровати. Ее пальцы дрожали сильнее, чем ей нравилось, она убрала волосы со своего лица за уши. А потом очень нежно убрала влажную прядь со лба Террина.

Она медлила. Пора было действовать.

— Без обид, венатор ду Балафр, — сказала она. Айлет склонилась над ним и быстро чмокнула его в приоткрытый рот. Она отпрянула и смотрела, каким будет эффект.

Ничего.

Хотя нет. Что-то было. Нити задрожали в воздухе с магическим гулом. Но такого поцелуя не хватило.

— Вот гниль! — выругалась она. Закрыв глаза и настроившись, Айлет склонилась снова, в этот раз плотнее прижалась к его губам. Она еще такого не делала раньше — она даже не осмеливалась поцеловать Холлис в щеку, когда была ребенком. Из недавних воспоминаний поцелуи были только с бархатным носом Честибора.