Татьяна Герцик - Секундо. Книга 1

Учитель отпил воды из высокого голубоватого бокала, чтоб промочить пересохшее от разговоров горло, и продолжил рассказ для восторженно слушающей его маленькой девочки:

— Это именно она построила наши теперешние города. — Заметив недоверчивую мордашку Амирель, не понимающей, как женщина, пусть даже и королева, в одиночку может построить хотя бы дом, не говоря уже о целом городе, уточнил: — Не лично, разумеется, они были выстроены по ее приказу. Но планировку и архитектуру она разрабатывала сама вместе с привезенными из Терминуса зодчими. Видишь ли, до ее приезда Северстан был отсталой, почти дикой страной. И только после ее приезда здесь начали расти города, развиваться различные ремесла и люди стали жить гораздо лучше. — И, подняв вверх указательный палец, подчеркивая значимость сказанного, добавил: — А еще она лечила простых людей. Каждый день с раннего утра до полудня, многие-многие годы подряд она выходила в построенный ею на главной площади госпиталь и принимала больных, всех, независимо от положения, ей было все равно, кто перед ней — богач или бедняк. Поэтому, когда ее не стало, простой народ долго горевал.

— Народ горевал, а дворяне? — почему-то Амирель очень заинтересовал этот недетский вопрос.

Старик с повинным видом опустил голову, будто это касалось лично его.

— Они соблюли положенный год траура. В этот год не давались балы, не проводились пышные обряды, даже свадьбы были перенесены на следующий год, кроме срочных, справлявшихся очень скромно и тихо. Чего же еще было ждать от дворянства?

— Они не любили королеву Лусию? — догадалась девочка, пропустив мимо ушей непонятные ей «срочные» свадьбы.

— Совсем не любили, — хмыкнул наставник. — Она, по их мнению, притесняла лучшую часть народа, они ведь себя мнили солью земли, впрочем, так же, как и сейчас.

— Как это, притесняла? — о дворянах девочка знала очень мало, но была уверена, что их притеснять невозможно. — Они ведь очень сильные.

— Королева всегда вставала на сторону обиженных, невзирая на титул и богатство, да и подкупить ее было невозможно, — пояснил учитель, беря со стола толстую книгу в кожаном переплете. — И как ни пытались ее обманывать, она всегда знала правду. Поэтому сильные мира сего ее боялись, ведь они не могли творить всё, что хотели. Они знали, что королева в любой момент может их наказать.

— Как наказать? Выпороть? — Амирель поразилась. — Как мой папа порет мальчишек, если они что-то натворят?

Дроттин усмехнулся, представив эту забавную картину, но не с крестьянскими мальчишками, а с кое-кем из своих высокомерных аристократических знакомцев.

— К дворянам неприменимы физические наказания, чтобы они не натворили, пороть их нельзя, это их привилегия. Но во времена правления королевы Лусии было несколько случаев лишения дворян всех прав, титулов и земель. Причем это были весьма и весьма могущественные аристократические роды, уверенные, что уж им-то все позволено, — с некоторым злорадством сказал старик. — И да — после лишения их дворянских привилегий они были выпороты на конюшне, как самые обычные крестьяне. Это был хороший урок для всех остальных.

— Тогда она воистину была настоящей королевой! — воскликнула впечатленная девочка. — И ее недаром любил простой народ!

Дроттин кивнул, подтверждая ее вывод.

— Она была великой королевой, ты права. Так вот, о портрете — ты на нее очень похожа. Если бы у тебя были черные как смоль волосы, как у нее, то вполне можно было бы воскликнуть «это она». Тебя очень удачно назвали для простолюдинки, Амирель. Потому что это имя правнучки королевы Лусии. Летописи говорят, что родилась она уже после смерти королевы и единственная из всех ее потомков была ее полной копией, то есть имела черные волосы, белую кожу и синие глаза. Ту Амирель совсем юной выдали замуж за наследного принца, чтобы слить кровь воедино. Она умерла, рожая своего первого ребенка, впоследствии короля Лерана Второго.

— Он бы хорошим королем? — спросила девочка. Почему-то это ей казалось очень важным.

— Не самым плохим, скажем так, — слегка поморщился учитель и перевел разговор на другое.

Почему Леран Второй не стал хорошим королем, он ребенку объяснять не хотел. Вряд ли можно назвать хорошим правителя, не пропускающего ни одной юбки. Сластолюбие к королям Северстана перешло от местных властителей, за королями Терминуса такого не водилось.

— Уверен, тебе нужно выучить терминский язык. К сожалению, я на нем только более-менее сносно пишу, но вот как правильно произносится то или иное слово, не знаю. Слишком мало осталось в стране тех, кто еще помнит этот достаточно сложный язык. К тому же то, что не имеет практической ценности, быстро забывается.

— Зачем же тогда мне его учить? — Амирель со священным восторгом, более похожим на ужас, окинула взглядом стоящие вдоль стен огромные шкафы настоятеля, полные толстых-претолстых книг.

— Потому что это был язык королевы Лусии, на которую ты так похожа, язык истинных королей, королей Терминуса. Разве ты не хочешь его знать? — каверзно вопросил знающий человеческие души наставник, уверенный, что услышит «хочу».

Амирель действительно из уважения к нему согласилась учить этот уже давно мертвый в их стране язык, не понимая, для чего он вдруг может ей понадобиться.

От обилия новых сведений у бедной крестьянской девчушки голова шла кругом. И так каждый день, с раннего утра и до обеда, без праздников и выходных. Казалось, учитель спешит передать ей все свои знания, предвидя в будущем нечто такое, что уведет отсюда его ученицу.

Больше всего Амирель потряс его рассказ о том, как сто лет назад по приказу тогдашнего короля была полностью уничтожена жившая в небольшом поместье по соседству дворянская семья Несс.

— Но почему? — она уже слышала эту печальную историю дома, но никто не мог ей объяснить, за какое ужасное преступление они подверглись столь жестокой каре. Предположений было много, но все разные. А давно известно, если догадок много, то правильной среди них нет.

— Да потому, что один из их сыновей, родившийся с синими глазами, возомнил себя королем! — ответил дроттин, возмущенный глупостью и наглостью одного из Нессов. — Не зная и не умея ничего из того, что положено знать и уметь королю! И отправился во дворец требовать якобы принадлежащий ему по праву крови престол. Король Леран десятый милостиво разрешил ему попробовать договориться с амулетом королевы Лусии, а когда камень не подтвердил наличие в самозванце древней крови, велел его казнить. И заодно всех его родственников, как носителей возможной опасности для короны, не щадя ни детей, ни даже новорожденных младенцев.

Когда Амирель в ужасе спросила у наставника, почему король был так жесток, тот сухо пояснил: