Татьяна Герцик - Секундо. Книга 1

Рассмотрев худенькое личико, спутанные светлые волосы, тоненькие, как палочки, ручки, небрежно пожала плечами.

— Такую даже в публичный дом не возьмут. Что ей там делать? Изголодавшиеся по женскому телу мужики замучают за пару дней. И служанка из нее никакая, слишком слабая для тяжелой работы. Если б не мой долг перед старшим Холлтом, ни за чтоб помогать не стала. Ну да посмотрим, как все повернется. Может, на что-то она да и сгодится.

Торопливо переодевшись в довольно скромное повседневное платье с двумя пышными оборками по низу, спустилась в гостиницу поторопить неповоротливую прислугу. Все уже знали, что к ней приехал какой-то странный тип, то ли парень, то ли девка, привратник молчать о появлении Амирель не стал.

Хозяйка с неудовольствием выслушала любопытные вопросы и ответила с презрением, которое и впрямь испытывала к неказистой гостье:

— Да это моя дальняя родственница из глухой деревни. Неумеха и распустеха. Ее даже и людям-то показать стыдно. Не говорите никому, пока не обтешется. Не хочу, чтоб надо мной смеялись.

Неотесанные деревенские родственники время от времени приезжали ко всем слугам этой зажиточной гостиницы, надеясь на их помощь и кров над головой. Поэтому просьбу хозяйки восприняли с пониманием и разговоры о незваной гостье прекратили.

Амирель проснулась уже под вечер. Увидев над собой балдахин из шелковистой серо-зеленоватой ткани, удивилась. Где это она? Повернув голову, поняла, что она не в своей кровати в родительском доме, и вспомнила все. И предательство Власта, и наказ учителя, и тяжелую поездку на чужой лошади ночью посреди леса, и хорошенькую хозяйку этой роскошной гостиницы для богатых.

Но вот как она очутилась в этой мягкой постели не помнила совершенно. Видимо, все-таки крепко заснула. Конечно, проехать всю ночь верхом — это не удобное путешествие в карете. Хотя ей и не доводилось никогда и никуда ездить, но в книгах, даваемых ей настоятелем, она видела красивые картинки о жизни богатых и знатных людей. Но читать в книгах — одно, а видеть — совсем другое.

Она с восторгом погладила невероятно гладкое розовое одеяло, лежавшее на ней, пощупала его и поняла, что оно из чистого пуха! Перина под ней была необычайно мягкой, и она даже попрыгала на ней немного, пытаясь понять, что же там внутри. Но так и не поняла. В их доме у всех детей были соломенные тюфяки, и только у родителей матрас был набит овечьей шерстью, которую приходилось время от времени теребить, потому что она скатывалась в жесткие комки.

Подушка была такая же гладкая, даже скользкая, как и одеяло, и Амирель догадалась, что это такая наволочка. Значит, и на одеяле пододеяльник! Из чего же он сделан? Неужели изо льна? Она читала, что из хорошо выделанного льна делают для богатых очень удобные вещи, но никогда их не видела.

Встала и принялась восхищенно осматриваться. Комната, в которой она оказалась, была просто великолепна! Как в волшебной сказке! Посредине расположилась огромная кровать, на которой она впервые за несколько суток прекрасно выспалась, возле окна стоял низенький столик из золотистого дерева, с поставленным на него полным воды начищенным медным тазом, а на противоположной стене висело большое, почти в рост человека, зеркало!

Посмотревшись в чистое, даже сверкающее, зеркало, Амирель убедилась, что хозяйка «Пряного ветра» очень богата. В их семье было только одно маленькое овальное зеркальце, помутневшее от времени. Оно лежало в комнате родителей, и все девчонки бегали туда, когда их не было дома, чтоб тайком в него посмотреться.

На полу лежал настоящий ковер со сложным рисунком в сине-красную расцветку! Амирель присела на корточки, погладила густой упругий ворс и восторженно вздохнула. Как же ей повезло здесь оказаться! И тут же с сомнением подумала: а надолго ли она здесь?

Может быть, ее просто выставят на улицу, ведь она, по сути, ничего не умеет? И кем приходится ее наставнику эта красивая хозяйка? Будет ли она держать ее здесь просто так? Но, ощутив на поясе тяжесть кошеля, вспомнила о данных ей деньгах и приободрилась.

Она же вполне может заплатить за свое пребывание здесь, как и велел ей учитель! Судя по тяжести кошеля, в нем достаточно денег, чтоб прожить здесь хотя бы пару месяцев. Но как не хочется прикасаться к этим деньгам, она не чувствует их своими, ведь она их не заработала…

Случайно взглянув на грязные руки, принялась приводить себя в порядок, оставив все проблемы на потом. Потянулась, разминая мышцы, стянула теплые штаны, догадавшись, наконец, отчего ей так жарко. Радуясь, что заботливая хозяйка приготовила для нее таз с водой, Амирель с удовольствием смыла с лица и рук грязь и пот и принялась расчесывать густые волосы.

Волосы были спутаны и грязны, видимо, она сильно вспотела, заснув одетая, да еще и укрытая теплым одеялом, гребень застревал, приходилось разнимать пряди пальцами. Увлекшись, она не заметила, как оказалась в комнате не одна. Повернулась, испуганно вскрикнув, и тут же виновато улыбнулась хозяйке.

А вот та схватилась за горло и долго не могла произнести ни слова. Наконец, прокашлявшись, хрипло выдавила из себя обвинительное:

— У вас синие глаза!

Амирель должна была бы испугаться, но почему-то не испугалась. Возможно, теперь, когда ей не за кого было бояться, страх исчез? Ведь ее жизнь, в принципе, ничего не стоила. А умереть она никогда не боялась.

— Я не виновата, что такой родилась, — спокойно ответила взволнованной женщине. — Но, если вы хотите, чтоб я ушла, я уйду.

Хозяйка замерла, не ожидая такого тона. Так как ей быть? Помочь девчонке спрятаться или продать эмиссару тайного сыска? Второе и выгоднее, и безопаснее. К тому же, если синеглазку найдут у нее, ей не поздоровится. Но как быть с долгом чести графу Холлту-старшему? Он так много для нее сделал…

Амирель молча ждала ответа, глядя на хозяйку пронзительно синими глазами. Той отчего-то захотелось извиниться и сделать низкий придворный реверанс. Но она спохватилась и хрипловато рассмеялась над собой.

— Истинная королевская кровь! Теперь я поняла, что это значит! Хочется подчиняться, не раздумывая и не сомневаясь. — Оглядев полураздетую гостью, признала: — Но вам нужна нормальная одежда. Насколько я поняла, деньги у вас есть?

Амирель никто и никогда не называл на «вы», поэтому она не сразу поняла, что речь идет о ней. Сообразив, быстро закивала:

— Мне дроттин дал с собой кошель. Но сколько там денег, я не знаю. И мне не хотелось бы их тратить. Они все-таки не мои…

— А как вы собираетесь жить? — насторожилась экономная хозяйка.

Содержать чужих протеже ей не хотелось совершенно. Не сказать, чтоб она была бедна или слишком скупа, но ее купеческая кровь не позволяла бездумно транжирить.