Дарья Кузнецова - Змееловов больше нет

Экипаж закономерно никто не встречал, о прибытии-то их не предупредили. Но пока я выгружалась и расплачивалась с извозчиком, из глубины парка вынырнул крепкий, приземистый мужчина с широченными плечами и длинными руками. Не вызывало сомнений, что незнакомец очень силен, это ощущалось в самой его фигуре, в каждом шаге.

— Норика Неро? — приблизившись, спросил мужчина. Когда я кивнула, продолжил, протянув лапу для рукопожатия: — Мрон Таврик, артефактор. Я тут по хозяйственной части. Пойдемте, покажу что и где.

— Спасибо, — с удовольствием приняла я помощь. Тон его поначалу показался враждебным, но вскоре стало понятно, что это видимость, просто странная манера разговора.

Под ручку чемодана у мужчины поместились только три пальца, а веса он и вовсе словно не чувствовал, так что отстаивать самостоятельность тут я не стала. Рвущийся с языка вопрос, как он с такими руками может быть артефактором, конечно, проглотила: слишком уж грубо, а ему вряд ли легко в этом ремесле.

— Кто-то уже прибыл?

— Только Фалин Вилор, человек. Сидит в кабинете, который по плану как учительскую определили, с делами знакомится.

Фамилия показалась смутно знакомой, но я так и не вспомнила, где ее слышала. Король вроде бы не называл… Но эту мысль я вскоре откинула, вспомнив пару курсантов, носивших ее.

— Что вы можете о нем сказать? — Если его величество охарактеризовал местных служащих и особенно этого специалиста по хозяйственной части как надежных проверенных людей, надо думать, доверять можно не только их профессиональным качествам.

— Да вроде нормальный мужик, — пожал могучими плечами Мрон. — Деловой, шустрый, вежливый. Щуплый. Вы-то покрепче будете.

И хотя сказал он это с неизменным выражением лица, у меня на последних словах все равно появилось ощущение улыбки. Артефактор определенно иронизировал, почти неуловимо. Занятная манера.

Внутри особняк выглядел забавно. Прямо напротив входа, между двух полукруглых лестниц, на том месте, где должен висеть парадный портрет хозяина, — большой и подробный план школы и ее территории. По обе стороны от него две белых квадратных доски, пока одинаково пустые, одна из которых озаглавлена «Объявления», вторая — «Расписание».

На втором этаже, куда мы не спеша поднялись, нашлась копия плана. Я на несколько секунд задержалась возле него. Левое крыло здания называлось теперь жилым корпусом, правое — учебным, среднее — главным.

Всю лишнюю мебель куда-то утащили, на обоях четко проступали контуры снятых картин — часть из них тот, кто руководил процессом, посчитал неподходящими для учебного заведения. Остались в основном пейзажи и натюрморты, в одном месте попался старинный гобелен со сценой охотничьего завтрака. Убрали ковры и портьеры, кое-где навесили новые двери, которые резко выделялись своей простотой на фоне окружающей роскоши. На дверях красовались свеженькие, блестящие таблички с аккуратно выведенными краской номерами комнат.

А вот покои, которые мне выделили, следов ремонта не несли, только легкий намек на тщательный обыск — мебель явно двигали, но потом постарались вернуть обратно. В некоторых местах на обивке и дереве виднелись свежие потертости и царапины. Небольшая гостиная, она же кабинет, спальня, пустая гардеробная и роскошная ванная — все, что может понадобиться, и даже больше.

Здесь Мрон меня оставил и отправился заниматься своими делами. А я освежилась после дороги, сменила одежду и, не разбирая остальные вещи, с папкой наперевес отправилась знакомиться с первым из будущих коллег.

Данная специалистом по хозяйственной части характеристика Фалина оказалась исчерпывающе точной, разве что мужчина был не таким уж щуплым, скорее — поджарым. Кудрявые рыжие вихры и солнечная улыбка располагали к нему с первого взгляда. В какое-то мгновение мне показалось, что я видела его раньше, но ощущение быстро прошло: дело было в очень ярком, буквально хрестоматийном типаже.

— Доброе утро. Вы Норика?

— Да, а вы — Фалин? Очень приятно. Успели выяснить что-нибудь интересное?

— Пока только поверхностно посмотрел личные дела и разложил по возрасту, — ответил рыжий. — Я сам только-только прибыл. Хотя стыдно, конечно, я жил тут неподалеку, в часе неспешной езды верхом. Но столько всего всплыло, и обязательно в день отъезда… Хотелось решить все сразу, чтобы полностью сосредоточиться на деле. Меня попросили помочь тут буквально несколько дней назад, а вырваться не так-то просто, надо же было своих ребят еще кому-то передать, поговорить с каждым, чтобы никто не расстроился, — скучать ведь будут.

— Своих ребят? — вычленила я из сказанного.

Оказалось, в отличие от меня, Фалин Вилор был настоящим учителем, причем основной областью его работы являлись как раз подростки с только-только пробудившимся даром. Ценнейшее приобретение для школы. Он знал решительно все о проблемах этого возраста и написал несколько научных работ по проблемам таких детей. Кроме того, свою работу Фалин явно искренне любил. И воспитанники наверняка очень любили его, я готова была за это поручиться. Оставалось надеяться, что на запуганных, нервных змеенышей его обаяние тоже произведет благоприятное впечатление.

Отрекомендовавшись, учитель поделился собственными предварительными выводами и опасениями. Среди воспитанников попалось несколько… особенных даже на фоне всех остальных, самым примечательным из которых, безусловно, являлся молодой человек около двадцати, плюс-минус пара лет. Он был слишком не в себе, чтобы назвать возраст, а других источников информации не нашлось. Именно о нем, кажется, говорил король, упоминая об инстинктивно постигнутом умении маскироваться и прятаться. Бедолага умудрился несколько лет прожить в столичной канализации в змеином облике. В конце концов его все же поймали, но казнить не успели: орден Змееловов умер раньше.

С карточки на нас хмуро, исподлобья смотрел светловолосый мальчишка с изможденным худым лицом, который выглядел от силы лет на пятнадцать. Змеиный облик у него был невыразительным, серо-зеленым — во всяком случае, на снимке. Мы с Фал и ном, переглянувшись, единогласно решили, что проблем с парнем будет много. Вся надежда оставалась на наших змеиных коллег, мне же к этому… Кергалу лучше вообще не подходить.

А самой младшей оказалась девочка восьми лет, Огаша, которая попала сюда со старшим братом. У детей не осталось родственников, росли они в приюте, откуда и сбежали, когда в Шелете проснулся змеиный дар. Брат не смог бросить сестру в приюте и прятался с ней вместе, как мог, заботился. Их, к счастью, нашли уже не змееловы, а королевская стража.

Случай был не уникальный, я знала еще одну похожую семью и ждала их приезда с остальными. Только там четырнадцатилетний мальчишка сбежал из родного дома вместе с младшими сестрами-близняшками, которые обе оказались змеями. Родители были законопослушными гражданами, а еще у них было шестеро детей, поэтому двух девчонок они сдали без особых сожалений. Эту троицу четыре года назад нашла именно я и помогла укрыться в глухой деревушке почти у самых Чумных болот, куда вряд ли могло занести случайного человека. Сейчас старшему уже исполнилось восемнадцать, и его тоже предстояло учить.