Сильвия Лайм - Сын кровавой луны

Лезвие предпочел сделать вид, что не понял подтекста.

— А как насчет вас, мои дорогие брат и сестра? — обратился он к Амадее и Фирелю.

Последний смотрел на Анджея мрачно и напряженно, то и дело переводя взгляд на Элиаса. Становилось ясно, что мнение Темного Князя для него имеет слишком большое значение. Возможно, если бы Элиас не присутствовал на церемонии, он согласился бы на предложение Красного Лезвия. Позволил бы ему получить безграничную власть над всеми детьми ночи и убивать, когда заблагорассудится… Но сейчас прилюдно идти на поводу у того, кто нарушает установленные порядки, ему совершенно не хотелось.

И еще некоронованный король тоже это понял, потому что по его лицу внезапно пробежала тень, на секунду исказив его черты и показав тщательно скрываемое раздражение.

Элиас испортил ему всю игру…

Амадея, глядя на все происходящее, тоже не торопилась принимать решение.

— Это такой серьезный шаг! — с беспокойной улыбкой проговорила она, всплеснув руками, на которых покачивались массивные браслеты, сверкающие драгоценными камнями. — Его стоит серьезно обдумать! Давайте отдохнем, хорошо проведем этот праздник, а в конце снова поднимем этот вопрос?

«Она пытается тянуть время…» — поняла Мелания.

— Отец, уходим быстрее, — в этот момент проговорила Шиана чуть в стороне.

— Я не могу, дорогая, — сказал тот в ответ. — Я присягнул Красному Лезвию. Если я ослушаюсь прямого приказа, ничем хорошим это не закончится.

— Он отдал приказ? — нахмурилась девушка.

— Да, — кивнул вампир, тряхнув темными прядями с проблесками седины.

Шиана погрузила ладони в волосы и сжала, стиснув челюсти.

— Уходи сама, — добавил вампир, оглядывая зал поверх ее головы. — Если все пройдет хорошо, скажу, что тебе стало плохо и ты вышла. А если…

— Не надо, — оборвала его Шиана. — Я без тебя не уйду, ты же знаешь.

В этот момент Мелания наконец решилась спросить у девушки:

— Получается, ты не хотела, чтобы Анджей становился королем? И не мечтала стать его королевой?

Шиана окинула ее темным, слишком тяжелым взглядом и ничего не ответила. Но Мелания не стала настаивать. Вместо этого она вдруг выпалила совсем иное. Что прежде ей и в голову бы не пришло, но сейчас, когда напряжение нарастало с каждой секундой, это казалось правильным:

— Помогите мне освободить пленников, висящих в клетках.

Отец с дочерью странно посмотрели на нее, и Мелания даже подумала, что они вот-вот рассмеются. Но вампир неожиданно просто кивнул.

— Конечно, — проговорил он тихо. — Если у нас будет шанс. Я открою клетки и опущу механизмы.

— Отец… — сжала его руку Шиана, широко распахнув глаза.

— Я знаю, что это риск, — снова кивнул он, сжав в ответ ее руку. — Но я еще помню, что моя собственная дочь — тоже человек. Как и все они. Я не хотел бы тебе подобной участи. Наверняка их родные этого тоже не хотят.

Шиана кивнула, словно принимая этот ответ, хотя он ей и не нравился. А через мгновение из зала раздалось чуть более громкое:

— Давайте обдумаем этот вопрос еще раз, — звучал звонкий голос Анджея, и толпа вдруг зашевелилась.

Повернув голову в сторону вампирского муравейника, Мелания заметила, как из теней выходят те упыри, что стояли в углах зала и вдоль стен. Те, на которых поблескивала черно-алая форма охранников. Их оказалось гораздо больше, чем представляла некромантка. И в тот же миг, как они появились в помещении, Тьма всколыхнулась, словно несколько сотен заклятий разом сплелись, чтобы нанести удар.

Но это было еще не все. Толпа гостей резко шагнула назад, чуть дальше от невысокого постамента, на котором стояли древние. А затем окна зала с оглушительным звоном разбились.

Раздался звук хлопающих крыльев, и в тот же миг рядом с каждым из охранников в помещении возник еще один вампир. Только в черно-голубой одежде. С пластинами и заклепками того же оттенка, что и доспех Элиаса.

Мелания узнала в них тех же самых вампиров, что сопровождали их до замка. Это были подданные Темного Князя.

На секунду стало легче дышать. Они тоже были не одни. У них был шанс избежать кровопролития.

А в следующую секунду Анджей проговорил с легкой улыбкой:

— Фирель, мой дорогой брат, — сказал и положил на плечо Серебряного Страха ладонь. — Уверен, ты передумаешь, когда осознаешь… все плюсы моего предложения.

А затем сделал легкое, едва уловимое движение пальцами, и багряным заревом вошла в зал сама смерть.

События начали мелькать так быстро, что у Мелании почти не было возможности что-либо заметить. Взвилась в пространстве черная магия, задрожал воздух от разорвавшей его силы. И брызги крови разлетелись во все стороны, когда подданные Лезвия вступили в бой с вампирами Элиаса. Первых было значительно больше, и Анджей явно планировал устроить показательную бойню.

Отец Шианы дернул обеих девушек на себя, тут же скрывая их довольно прочным коконом Тьмы. С такой защитой у них должен был появиться шанс избежать двух, может быть, даже трех сильных магических ударов. Прежде чем придется придумать что-то еще.

Мелания не успела поблагодарить его. Мужчина был твердо настроен идти в зал, в мешанину тел и алых всполохов. Однако в последний миг его успела задержать Шиана.

— Нет! — воскликнула она. — Подожди. Лезвию не угрожают высшие, они дерутся между собой, посмотри! А значит, тебе не нужно исполнять приказ.

— Я обязан защищать господина, которому присягнул, — нехотя ответил господин Вер, но все же остался на месте.

— Ты не защитишь его от древнего, — сказала Шиана мрачно.

А Мелания прислонилась к дверному косяку, испытывая вину за то, что не находится сейчас в зале, и одновременно понимая, что ничем не помогла бы, оказавшись в сердце урагана.

На невысоком постаменте, где только что стояли древние, казалось, разверзлась голодная бездна Сумерек. Элиас вступил в бой, как только вампиры Анджея напали на его собственных. Мелькали всполохи заклятий, запахло тленом, а каменный пол и вовсе разгорелся черным пламенем. Некромантка то и дело видела голубоватый доспех Элиаса, появляющийся то здесь, то там из темного марева. А затем его сменял алый плащ Красного Лезвия.

Сердце Мелании сжалось от страха. От щемящего ужаса, что впервые прорвался сквозь наркотическую пелену. Девушка не боялась собственной смерти, хотя и не планировала умирать. Но при мысли, что может никогда больше не увидеть Элиаса, ее охватывала настоящая паника.

Однако взглянув чуть в сторону, некромантка, вот-вот готовая ринуться в самое пекло, вдруг увидела двух древних и замерла. Это были Фирель и Амадея, которые, как оказалось, не участвовали в битве. Вечно улыбчивый Серебряный Страх, сдвинув брови, опирался о стену, крепко прижимая к себе Огненную Боль. Женщина стояла к нему спиной, крепко держась за его руку под собственным горлом. И было до конца не ясно, то ли Фирель таким образом ее обнимал, то ли удерживал от драки. И все же создавалось впечатление, что если Амадея попытается вырваться, ее голова почти наверняка оторвется.