Наталья Чернышева - Дочь княжеская. Книга 3 [СИ]

— Ты же понимаешь, Бранис, что все это пора прекращать? — сердито высказал сТруви. — Морская школа и контракт с «Сияной» — это прекрасно, но игры закончились, идет война, за девочкой нужен надлежащий присмотр. Желательно, где- нибудь в чулане, под тройной защитой.

— В башне, — вздохнул князь. — Знатных девиц полагается держать в башнях…

— Не надо! — пискнула Хрийз в полном отчаянии.

Что ей делать в Высоком замке?! Одной. Там не будет ни учебы, ни Желана с Елью, да жизни там просто не будет; еще начнут этикету учить и этим… танцам бальным…

— Да? — спросил сТруви. — Почему бы это?

— Я… я… я… я больше не буду!

— Свежо предание, — хмыкнул старый неумерший. — Вот только верится с трудом.

Кружка внезапно лопнула, потекла по рукаву ароматная темно-розовая

обжигающая жидкость, смешиваясь с кровью из порезов. Князь бережно взял раненую руку, подул, и порез закрылся, как застежка-молния, раз — и не стало, белая кожа. Только боль еще жила, дергая нервы там, где мгновение назад торчал острый осколок.

— С-спасибо, — выдавила Хрийз, сердито всхлипывая.

От слез удержаться не получилось, и они текли противной солью по щекам.

— Девочке слишком много дано, — едко прокомментировал старый доктор. — Кроме мозгов. Вот здесь наблюдается прискорбный дефицит. А мама с папой вроде бы умные…

— Да? — невозмутимо спросил князь. — А я вот припоминаю одного мудрого, уважаемого мага, старейшего стихийника Третьего мира и, может быть, всей Империи. Которому понадобилось внезапно с Храмом Белодара в одиночку вопреки приказу и здравому смыслу…

— Это было давно! — хмуро отрезал сТруви.

— Еще скажи, что неправда, — посоветовал князь.

сТруви хмыкнул, но ничего не сказал. Все было понятно и так.

— Когда приходится приказывать тем, кто старше, опытнее и мудрее тебя, это всегда проблема, — сказал Бранислав. — Слишком высок риск, что тебя не послушают. И погибнут.

— С младшими все ровно то же самое, — буркнул старый неумерший, не желая сдаваться. — С тем же результатом.

В кабинете повисло многозначительное молчание. Хрийз смотрела на них обоих, широко раскрыв глаза. Им, князю и доктору, явно было что припомнить друг другу! Девушка подумала, что неплохо бы расспросить потом, что это была за история такая с Белодаром и Храмом. Канч сТруви и безрассудный поступок плохо совмещались друг с другом. «Я хочу это знать!»

— Если бы я хотел запереть свою дочь в чулане… или в башне… я забрал бы ее сразу, — заговорил Бранислав. — Но я провел ее по грани до стихийной инициации именно за тем, чтобы она сама могла принимать решения! Научить же решать за себя и других извне невозможно. Ошибки неизбежны.

— Неизбежны, — кивнул сТруви. — Но цена тех ошибок иногда бывает непомерной.

— Звана умерла? — тихо спросила Хрийз, не поднимая головы. — Да?

— Да, — сурово отрезал старый неумерший.

— Но я ведь… я… не хотела…

— Верю, что вы хотели как лучше. Но получилось отчего-то, как всегда.

— Раскол души — это техника магов Опоры, — задумчиво выговорил князь. — Это — знание, прежде всего. От кого ты могла получить такое знание, Хрийзтема?

— Я не знала, — беспомощно выговорила девушка. — Я просто подумала, что вот так будет лучше… что это — правильное решение…

— Может быть, ты прочла какую-нибудь книгу?

Подтекстом прозвучало «доберусь я до библиотекаря, взвоет не по-детски!» И Хрийз поспешно сказала:

— Только книгу аль-мастера Ясеня!

— Покажешь?

— Покажу, — твердо сказала Хрийз.

— Вряд ли там будет нечто подобное, — скептически сказал сТруви. — Мы с тобой оба знали Ясеня, Бранис. Маг Жизни… не стал бы он…

— Сихар как-то говорила, — тихо сказала девушка, — что маги Жизни умели… умели вытягивать из души чужеродные… образования. Магические раны, убивающие тело… их нельзя закрыть, пока не вынешь воткнувшийся в душу смертельный шип. Как у Гральнча Нагурна тогда клык костомары в плече застрял, вроде того. Целители тоже так могут, и делают, но у мага Жизни получается лучше намного. Вот я здесь подумала, что… все наоборот, инверсия такая, потому что Звана — неумершая.

— Подумала она, — с неудовольствием выговорил доктор. — Думать — вредно!

— А почему ты решила спрятать отобранное в артефакт? — спросил князь. — Могла ведь развеять… по недомыслию.

— Не знаю, — беспомощно выговорила Хрийз. — Почему-то решила, что так будет лучше… Нить сделала, как мне аль-нданна Весна показывала. У меня не получалось раньше, а тут вдруг получилось, ну, и…

Князь прошелся по кабинету, сцепив руки за спиной. Думал. Потом обернулся от окна, сказал:

— А повторить можешь? На мне. Хочу посмотреть.

— С ума сошел? — холодно осведомился сТруви.

— Необязательно процесс доводить до конца. Уже по начальному рисунку воздействия можно будет определить… многое. Помнишь Поющий Остров, Канч? Ранчарбов помнишь? Вот.

— Я против, — угрюмо заявил старый неумерший. — Только ты же меня не послушаешь все равно.

«А обо мне они забыли», — поняла Хрийз. — «Считают, я сделаю все, что они скажут. Я ведь сделаю?»

Обращенный к себе самой вопрос словно бы стронул лавину: Хрийз вдруг поняла, отчетливо и с ужасом, что магическое воздействие уже началось — само по себе. Что послужило катализатором дремавшей до поры в сознании программы, было уже не понять. Все шло совсем не так, как со Званой, хотя начиналось похоже.

— Нет… — прошептала Хрийз, а потом закричала:- Нет!

Но ее никто не услышал, и она сама себя не услышала. Чужая воля скатала сознание в маленький шарик и подвесила его над бурной черной рекой: делай, что велю, а не то!

— Нет!!

Чудовищная игла проткнула душу насквозь, но она же не давала упасть, удерживая от губительных черных волн, ревущих внизу. Сквозь волны проглядывали острые черные скалы, и что-то еще мельтешило на дне, выдернешь иглу — погибнешь. А не выдернешь — погибнет тот, на ком держалась большая страна. И как ни обидно было сознавать собственную свою низкую значимость, но факт оставался фактом — наследника может назначить Империя, если совсем уже некому станет жить в Высоком Замке, но если Потерянные Земли дорвутся до Алой Цитадели и активируют ее, не станет ни Высокого Замка, ни княжества, ни самого Третьего мира. Второго вторжения уже не пережить.

Хрийз подумала об этом всем не так четко и ясно, не словами, на слова, даже мысленные, не оставалось времени. Она просто схватилась ладонями за черную опору-иглу и дернула изо всех сил, насколько хватило ей отчаяния и ярости.

Короткий полет, вниз, на острые скалы, оборвался вспышкой золотого света. Хрийз всхлипнула и открыла глаза. Она снова была в кабинете доктора сТруви, и по тому, как князь и старый неумерший стояли, поняла, что прошло всего-то навсего каких-то несколько мгновений. Десять, может быть, двенадцать, не больше. На полу, у ног, корчилась в судорогах какая-то черная тупорылая толстенькая личинка, и от нее несло запредельной жутью. Хрийз с визгом вспрыгнула на стол, подальше от гадости, а со стола слепо шарахнулась, куда придется. И если бы сТруви не подхватил, улетела бы в окно только в путь.