Наталья Чернышева - Дочь княжеская. Книга 3 [СИ]

— Ну, ты сказала, — неуверенно выговорила Юфи. — То — твари какие-то. А это — неумерший.

— А что с того, что он неумерший? — спросила Хрийз. — Он здесь, в сущности, за тем же самым. А ты бороться не хочешь, хочешь лапки сложить и все, пускай едят тебя. Но откуда тебе знать, может спасение уже рядом? Совсем рядом?

— Было бы рядом, он бы ушел, — сказала Юфи, закрывая глаза.

— Кто? — не поняла Хрийз.

— Доктор с Труви, — сонно объяснила Юфи, не поднимая век.

— Погоди, ты что… ты тоже его видишь? — испугалась Хрийз.

Девочка не ответила. Трясти ее было бесполезно, и тогда Хрийз привычным уже волевым усилием выбросила себя на Г рань.

— Юфи! — крикнула она, и крик породил странное видимое эхо, отдаваясь в навьей реальности упругими волнами. — Стой!

Юфи обернулась. Ее силуэт колебался, как мираж, то проявляясь, то исчезая снова. Хрийз не просто увидела проводника стихии смерти, она ощутила его каждым нервом. Волосы зашевелились от ужаса тут же.

— Подите прочь, Канч, — свирепо заявила она. — Не отдам!

Тот пожал плечами. Сказал:

— Скоро вы ослабеете, маленькая княжна. Я подожду.

И возьму обеих. Он этого не сказал вслух, но оно подразумевалось.

— Не дам! — решительно заявила Хрийз.

Она схватила Юфи за руку и удержала около себя. И потянула за собой в явь мира. Неожиданно легко ей удался этот переход, она очнулась рывком, и увидела неподвижную Юфи. Был миг, когда она не жила от страха, что потеряла девочку, потеряла ее навсегда, и иго теперь будет… Но Юфи вздохнула и открыла глаза тоже, и с сердца свалилась каменная плита.

А в дальнем уголке сознания прозвучали еще раз страшные слова: «Я подожду».

Да, Канч сТруви — нечто посерьезнее выдуманных тварей из выдуманного тумана. Какой ум приложить, чтобы с ним справиться?

***

Все собрались вокруг нее, как на Совете в замке отца. Лилар, Млада. Юфи и два мальчика, имен которых Хрийз так и не узнала. Но они взяли на себя бремя взрослых, сильных охотников, и по ответственности им дали право участвовать во взрослых разговорах. И сЧай.

сЧай злился. Хрийз чувствовала его гнев. Кольнуло виной: да, надо было рассказать, надо было. Но что уже теперь? Теперь не ругаться нужно.

Спасаться.

Все молчали.

Никто не видел спасения. А может быть, чувствовали присутствие старого Канча, как знать.

— Мы все умрем здесь, — тихо сказала Хрийз. — Мы уже почти умерли. Поэтому я считаю, что надо действовать.

— Как? — спросила Млада, угрюмо сжимая свою драгоценную лопату.

— Надо уничтожить Алую Цитадель! — выкрикнула Хрийз. — Надо лишить врага его конфетки! Пойти и уничтожить ее.

— Легко сказать, — скептически отметила Лилар.

— Пройти по Грани, — объяснила Хрийз. — И выжечь до лысого места на всех уровнях реальности, — она сжала кулачок. — Так, только так мы выиграем эту войну!

— Мы погибнем, — сказал сЧай. — Это смерть, Хрийз! Гарантированная.

— Погибнем в бою, — решительно ответила она. — А иначе нас пожрут неумершие, как начавшую разлагаться падаль!

Она обвела всех колючим взглядом, чувствуя, как смерзается душа в огромный ледяной ком:

— Я не прошу вас идти за мной. Решайте сами. Но я — маг Жизни! И я смогу уничтожить Цитадель. Я знаю это. Чувствую. И она знает, гадина. Она ищет меня, она меня ждет. сЧай! Скажите сами! Вы же тоже ее чувствуете, черт возьми!

— А как же заточенные в Цитадели души? — тихо, зло спросил сЧай. — Ты допустишь, чтобы они погибли истинной смертью? Утратили последний шанс на возрождение.

«Откуда, интересно, это взялось», — подумала Хрийз. — «Такое трепетное отношение, такой почти сакральный запрет на разрушение проклятого портала в ад. Не было ли оно принесено извне и посеяно в наших сердцах, чтобы мы хранили и берегли Алую Цитадель, не допуская даже мысли о том, что ее можно уничтожить, — до того мгновения, когда она понадобится врагу целиком и полностью?»

— А как же мир? — горько спросила Хрийз. — Миллионы живых, которые погибнут, если беречь Цитадель и холить ее? Ради тех немногих, кого уже практически невозможно спасти, вы готовы обречь на муки и истинную смерть миллионы живых и весь мир впридачу. Вы же знаете, что такое Третерумк. Вы же очень хорошо это знаете!

— Ты говоришь, как Хрийзтема Старшая, — с неудовольствием сказал сЧай.

Хрийз молча кивнула, в отчаянии осознавая страшное: ей никого не

переубедить. Никого! Они поражены злом, они не посмеют ослушаться внедренного в них злой вражьей магией приказа — Алую Цитадель беречь, уничтожения — не допускать. Кто же сделал с ними это? Кто? У кого хватило наглости, злобы и возможностей? «Это был кто-то, кому доверяли, вот что», — решила Хрийз. — «Кого не заподозрили бы ни за что! Может быть, тот, кто хотел убить меня, как знать!»

— Эй, — все обернулись на звук веселого детского голоса: Мила!

Она сидела вверху, на карнизе, качала ногой, катая на коленке сплетенную Хрийз куколку.

— Она дело говорит, — продолжила Мила. — Слушайте свою княжну, слушайте ее. Я за нее. Я помогу ей.

— Спасибо, Мила, — искренне сказала Хрийз.

— Папу я прогнала, — сообщила Мила. — Он ругался, но ушел. Ненадолго. Вот пока его нет, пошли. Я проведу, я знаю дорогу, я бывала там много раз.

— Тебя похищали? — вырвалось у Хрийз.

— Еще как! — засмеялась Мила. — Похищали! Ага. Так вы идете? Или будете ждать моего отца?

— Я иду! — решительно заявила Млада, становясь рядом с Хрийз.

— И я, — пискнула Юфи, подсовываясь к Хрийз под другую руку.

— Я не брошу тебя, ша доми, — серьезно сказал сЧай.

— Тогда пошли, чего мы ждем, — деловито заявила Лилар.

А Мила рассмеялась снова.

Звонкими колокольчиками рассыпался над черным озером переливчатый детский смех…