Наталья Чернышева - Дочь княжеская. Книга 2. Часть 2 [СИ]

Хрийз тихо ждала, боясь спугнуть настроение. Нечасто услышишь подобное от взрослого и старшего. От упыря — тем более. Даже Ненаш в приступе откровенности оставался на расстоянии. А здесь и сейчас между нею и учителем «Теории магии» не осталось никакого барьера. Вообще.

— Встречать и провожать души детей — самое страшное, — продолжил объяснять

Кот Твердич. — Этого я не понимал, когда согласился на предложение Дахар. Я думал, я тогда спасу своих подопечных, а потом буду рвать врага… Но обязанности проводника стихии Смерти оказались шире, чем я мог себе представить. Отзываемую из нашего мира душу надо проводить и проводить надо правильно. Проследить, чтобы она ушла по правильной дороге, и чтобы охочие до чужой слабости… сущности… не пожрали её навсегда. Приходящую к нам душу надо правильно встретить. Чтобы не допустить перерождения её в нежить. Когда такое делаешь с детьми… с новорождёнными… — он запнулся, поднял голову, и Хрийз вздрогнула от неизбывной боли его взгляда.

Нежить… Матери, сошедшей с ума от горя после смерти ребёнка, трудно понять, что ожившая не иначе, как чудом её молитв, кровиночка — страшное умертвие, способное сотворить немало зла прежде, чем его упокоят боевые маги. Неумершие, единственные, кто в состоянии справиться с подобным ужасом, в глазах матери – исчадия ада, проклятые тьмой упыри. Не то, что никакой благодарности за опасное и тяжёлое дело, тут не дождаться. Проклятий и ненависти будет — с дом. И если ты ещё не изжил в себе человека за долгие годы службы своей стихии, то как подобное выдержать? Выдержать и не сойти с ума…

— Закончится война, — уйду, — с ожесточением выговорил Кот Твердич, как о давно принятом решении.

Хрийз осторожно положила ладошку ему на запястье:

— А может, не надо?

Он посмотрел на неё. Убрал руку. Сказал грустно:

— Надо. Я всю жизнь работал с детьми, может быть, именно поэтому именно мне приходится чаще всего… Я спрашивал! У других подобных случаев намного меньше в их практике.

— А как же Дахар? — спросила Хрийз. — Она как-то справляется. И вы научитесь.

— Дахар, — он усмехнулся уголком рта, покачал головой, но больше не сказал ничего.

Ель вздохнула во сне, перевернулась на бок, по-детски подложив под щеку обе сложенные ладошки. Якоря, он говорил? Если душа готова уйти из мира, то её можно удержать, создавая якорь. Якоря создают живые… и маги Жизни…

— Знаете, а она ведь в вас влюбилась, — сказала Хрийз, не глядя на Кота

Твердича. — Только о вас и говорила, и потом тоже.

— Ребёнок потому что, — вздохнул Кот Твердич. — Мотылёк, прилетевший на огонь.

Огонь убивает…

— Огонь не только убивает, он и согревает тоже, — не согласилась Хрийз. — Дайте ей шанс. Вам же будет нетрудно, не так ли?

Кот Твердич хотел возразить, но Хрийз опередила его:

— Но вот Пельчар же всё равно, кто её муж. И Эрмарш Тахмир жил с Фиалкой

Ветровой, та ему даже дочь родила. И у Ненаша есть дети и внучка. Может быть, и у вас будут, подумайте.

— Вы тоже ещё ребёнок, Хрийзтема, — сказал на это Кот Твердич, качая головой.-За что я детей и люблю. Чистые наивные души, ещё не успевшие хлебнуть взрослой трезвости…

Хрийз промолчала. Взрослая трезвость… Если сравнить себя нынешнюю с собой же годовалой давности — небо и земля, и не только лишь в магии дело. Стала бы она тогда вот так разговаривать с кем бы то ни было? Волновало бы её решение упыря добровольно уйти из жизни, когда наступит более подходящее время? Навряд ли.

— Я пойду, наверное, — сказала Хрийз. — Вы ведь её не оставите?

— Нет, — ответил Кот Твердич. — Не оставлю…

Хрийз кивнула. И вышла из палаты.

Лилар тут же шагнула к ней.

— Я провожу вас, госпожа…

Хрийз зябко повела плечами. Она осознавала, что право приказа имеет лишь в тех пределах, какие устанавливает сама Лилар. Высший маг, инициированным

Сумраком, и в горничных у девчонки. Как прикажете такое понимать? И что с этим делать…

— Можно я у воды немного посижу? — спросила Хрийз. — Тут недалеко же…

— Не надо оглядываться на меня и спрашивать моего разрешения, госпожа,-терпеливо проговорила Лилар. — Вы вольны делать всё, что посчитаете нужным.

— Нехорошо всё это, Лилар, — призналась Хрийз. — Вы же старше! Умнее. Сильнее.

И вот так вот… ну, неправильно же! Несправедливо!

Лилар улыбнулась, мягко сказала:

— Я подписала контракт добровольно, госпожа.

— Лучше бы я в Службе Уборки осталась, — тоскливо вздохнула Хрийз.

Лилар снова улыбнулась, но промолчала. Хрийз смотрела на неё, на её тихую, понимающую улыбку, и чувствовала стену, стоявшую между ними. Стену, а за нею ещё и пропасть. Не достучишься!

В холле у воды, несмотря на позднее время, кто-то был. В сумеречном свете приглушенных на ночь светильников фигура сидящего на лавочке возле бассейна казалась совсем чёрной. Хрийз узнала Гральнча Нагурна и дёрнулась было назад, вот уж с кем разговаривать сейчас не хотелось совершенно. Но опоздала: он обернулся.

Пришлось подойти.

— Привет, — сказала Хрийз, чтобы сказать хоть что-то.

— Ага, — отозвался Гральнч, подвигаясь на лавочке, мол, присаживайся, если хочешь. — Ясной ночи…

Хрийз осторожно опустилась на самый краешек. Лилар незаметной тенью встала сзади…

— Спасибо, что помог, — сказала Хрийз, стараясь не смотреть на Гральнча.

Начнёшь смотреть, и придут воспоминания. Как он тогда полез на скалу за цветком, сорвался и притворился мёртвым. Или костёр на пляже… огонь в сумерках прозрачной осенней ночи… тепло его рук, поцелуи…

Но она всё равно заметила, что рука у парня на перевязи. И с внезапным ужасом осознала, что это означает…

— Тебя покусали! — не сдержалась Хрийз.

Даже гадать не надо, кто именно!

— Ну, прямо уж и покусали, — хмуро отозвался Гральнч, глядя в сторону. — Ничего и не покусали, а я сам… Сам отдал.

— Ты брата будить боялся, а тут… Да как же ты решился?! Откуда вообще узнал?

— Я записался добровольцем в патруль, — объяснил Г ральнч. — У них там людей не хватает, а у меня всё-таки боевой опыт.

— Приняли? — спросила Хрийз.

— Ага, — ответил он. — Меня их высочество Чтагар лично отметила. Я её впервые увидел, до того слышал только. Она — величайший боец из всех, кого я когда-либо знал!

И дальше, по степеням. Чтагар явно Г ральнча впечатлила. Хрийз ничего против

Чтагар не имела, более того, была благодарна принцессе за многое. Но слушать, как

Гральнч соловьём заливается, расписывая достоинства Чтагар, было невыносимо.

Очень хотелось сказать какую-нибудь пакость, например, что потянуло, мол, за братом, на принцесс заглядываться. Но Хрийз зажала себя в кулак и ничего не сказала.

— А потом я тебя увидел, — продолжал разговор Г ральнч, не замечая молчания собеседницы. — Как ты ломанулась куда-то по Г рани, и там связалась с кем-то нехорошим. Вечно ты во что-нибудь вляпаешься. На что тебе понадобилось переться на верную смерть и других подставлять, не могла за помощью к знающим людям обратиться?