Сара Файн - Святилище (СИ)

Надя моргнула. Она выглядела слегка удивлённой тем, что смогла связать столько слов воедино.

Не имело значения, сколько слов она сказала. Они не имели для меня никакого смысла. Как она могла верить в это?

— Но тебе не нужно было никого обманывать. Мы все любили тебя…

— Нет, ты любила мою иллюзию.

Я действительно любила Надю, но мне так хотелось ударить её. Как будто я была настолько тупой, что не могла отличить фальшивку от искреннего человека. Я могла бы сказать. Жаль только, что я не показала ей этого, когда она была ещё жива. Я сделала вид, что ей просто нужно немного взбодриться, и тогда она будет в порядке. Как и все остальные, я притворилась, что не вижу её настоящую, потому что это слишком меня напугало. Возможно, это напомнило мне о том, в каком отчаянии и печали я была когда-то. Может быть, мне невыносимо было думать о ней так. И, в конце концов, случилось то, чего я боялась больше всего, она бросила меня.

Судья прервала моё душевное смятение.

— Покажи ей, — приказала она.

— Показать ей что?

— Твою руку.

Я махнула рукой перед Надей, внезапно смутившись, что под моим рукавом была татуировка её лица. Этого было слишком мелочно и слишком поздно. Низкосортно.

Судья громко рассмеялась.

— Детка, ты как телешоу, от которого я не могу оторвать глаз. Ещё не слишком поздно, но будет поздно, если ты не обратишь внимания на мои слова. Приди в себя и покажи своей подруге татуировку, пока я не разозлилась.

Она перестала улыбаться и уставилась на меня немигающим, пронизывающим душу взглядом. Мамочки. Я закатала рукав и выставила руку.

— А теперь скажи Наде, зачем ты здесь, Лила.

Я ничего не ответила, всё ещё злясь. На неё. На себя.

— Детка, это твой шанс, — сказала она. — Доверься мне. Не теряй возможность, которую я тебе дарую.

Я услышала предупреждение в её голосе и с трудом сглотнула. Надя уставилась на мою руку. Ладно, будь что будет. Может быть, я смогу наверстать все те моменты, когда подводила её.

— Может, я и хотела жить, но на самом деле я не жила. Ты спасла меня, когда я даже не думала, что нуждаюсь в этом. Ты показала мне будущее, о котором я никогда не задумывалась. Это было реально.

Надя поморщилась, но потом посмотрела на меня, и я продолжила:

— Я не была бы с тобой в этом сумасшедшем месте, если бы ты не сделала всё это для меня. Я пришла сюда из-за того, как ты много значишь для меня. Я пришла сюда, потому что люблю тебя, и никогда не считала тебя идеальной. Ты видишь своё лицо на моей руке. Я наконец-то узнала тебя настоящую, и знаешь что? Вот кого я люблю. Настоящую тебя… ту, ради которой я сюда пришла. Послушай, мне жаль, что я закрылась от тебя и боялась по-настоящему увидеть, что происходит. Прости, что я убежала. Может быть, нас бы здесь не было, если бы я послушала тебя, если бы бросила тебе вызов. Мне так жаль, что я всё испортила, но я действительно люблю тебя. И я отчаянно жалею, что не сказала тебе этого при жизни.

Надя продолжала смотреть на татуировку. В её глазах был блеск, как будто что-то сказанное мной попало в цель. Но это был всего лишь проблеск. Никакого большого откровения, никакого сияющего момента.

Я беспомощно посмотрела на Судью.

— Я не знаю, что ещё сказать.

— Сейчас это может показаться странным, но этого было достаточно. Это только начало. — Судья повернулась к Наде и положила ей на лицо руку. У Судьи были очень длинные и фиолетовые ногти. — Надя. В тебе столько боли. Посмотри на меня. Ты хочешь почувствовать себя лучше?

"Скажи да. Скажи да". Но Надя выглядела абсолютно сбитой с толку. Это был полный атас.

А затем, внезапно до меня наконец дошло.

Малачи говорил, что некоторым людям болезнь даётся легче, чем лекарство. Для Нади признать, что она достаточно хороша и любима, было труднее, чем быть несчастной и одинокой.

Мне было так жаль её. Мне хотелось плакать. И я поняла, что Судья сделала это для меня, а не для Нади. Я не могла исцелить Надю, я была вне досягаемости от неё. У Нади были дела, с которыми ей нужно разобраться, и я не могла сделать это за неё. Я могла только убедиться, что она знает, как я к ней отношусь, как много она для меня значит. Судья просто дала мне возможность выслушать Надю и честно рассказать о своих чувствах. Это был дар: помочь мне понять мою подругу и простить её за то, что она оставила меня.

Судья мягко взяла Надю за плечи и повернула лицом к мерцающему Элизиуму.

— Ты видишь, что перед тобой, детка?

— Не знаю, — прошептала Надя, прищурившись.

— Смотри, — приказала Судья. — Посмотри, что перед тобой.

Надя ахнула и заплакала.

Судья посмотрела на меня через плечо и улыбнулась.

— Всё хорошо, Лила. Я собираюсь принять твоё предложение. Надя будет освобождена. Считай это условно-досрочным освобождением. А ты…

Дверь в зал с грохотом распахнулась, наполнив комнату океаном шума.

— Подожди!

Я перевела взгляд в дальний конец зала как раз вовремя, чтобы увидеть, как Малачи, крутя посохом, вывел из строя четырёх Стражей, стоящих ближе всего к входу. Он двигался с убийственной точностью, и выражение его лица было абсолютным отчаянием и решимостью. Мне пришлось зажать рот рукой, чтобы не выкрикнуть его имя. Мне пришлось напрячь каждый мускул, чтобы не побежать прямо к нему.

— Малачи, — резко прошептала Судья, уперев руки в бока.

Думаю, он не произвёл на неё такого впечатления.

— Малачи, Малачи, — бормотали Стражи, тревожно озираясь по сторонам.

Те, кто был ближе к двери, дружно отступили назад, и те, кто был ближе к нам, последовали их примеру, уходя от разрушительной дуги его посоха.

Когда он увидел, что никто не пытается остановить его, Малачи бросил свой посох, но продолжал бежать, не сводя глаз с Судьи.

— Остановитесь! Пожалуйста! Я требую, чтобы меня выслушали, — крикнул он на бегу.

Он затормозил в нескольких метрах от меня и упал на колени, подняв руки, показывая, что он безоружен.

Судья рассмеялась, глядя на него сверху вниз.

— Ты изменился с тех пор, как я впервые увидела тебя, но у тебя всё ещё есть страсть к драматическому выходу.

Тяжело дыша, Малачи опустил голову и положил руки на бёдра.

— Мне очень жаль. Пожалуйста, выслушайте меня.

— В этом отношении ты тоже не изменился. Всё ещё высокомерен. Мальчик, ты только что сорвал слушание. Снова, — голос Судьи болезненно отдавался эхом от каждой поверхности в комнате, как будто тысячи её голосов звучали одновременно.

На несколько секунд я зажала уши руками.

Малачи вздрогнул и опустил голову.

— Прошу прощения за своё высокомерие. Пожалуйста, мне нужно кое-что сказать.

Судья махнула рукой.

— Ты можешь подождать, пока я не вынесу свой вердикт этим двум, — но в её улыбке было что-то ещё.