Ольга Богатикова - В темном-темном лесу [СИ]

Одного только жаль — на роль верховной яги данный огонек не годится. Это, к слову, тоже видно невооруженным взглядом. Силы-то у нее много, но буйная она, неукрощенная. Не удержит Татьянка в руках волшебный жезл, сейчас, по крайней мере, точно. Настасья дочку наверняка на свое место прочит, обучает магической науке — и это правильно, через пару-тройку лет из этой красавицы выйдет толковая яга, которая, быть может, однажды сумеет-таки совладать и с моим артефактом власти. Вот только у нас нет возможности ждать, когда Таня полностью освоит магическую науку. Жаль, очень жаль…

Впрочем, сейчас ее сила тоже всем нам могла бы пригодиться. Не может ведь такого быть, чтоб девушка вовсе не умела ею управлять.

Я легко подула в сторону прилавка. В тот же миг большущая рыбина, которую торговец-рыбак держал в руках, вдруг встрепенулась, дернула хвостом и попыталась укусить своего владельца за палец.

— Ах ты, пропасть!

От неожиданности мужчина выпустил рыбу из рук, и она, звонко шлепнувшись о мостовую, резво поползла в сторону соседнего прилавка. Никита встрепенулся, стоявшие неподалеку женщины громко завизжали и отпрыгнули в сторону.

— Куда это ты?! — забавно возмутилась Таня. — А ну вернись!

Пара секунд, и беглянка, пойманная в магический силок, вновь оказалась на прилавке, а сама девушка с явным любопытством склонилась над ней, очевидно желая понять причину неожиданной рыбьей активности.

Молодец, сообразила, что речная обитательница ожила не сама по себе.

Внезапно Танины плечи напряглись, и она резко повернулась в мою сторону. На ее губах тут же заиграла улыбка.

Неужели узнала?..

Девушка что-то быстро шепнула брату, сунула ему в руки кошель с деньгами и быстрым шагом направилась ко мне. Поравнявшись, поклонилась в пояс.

— Здравствуйте, Гликерия Афанасьевна.

— Здравствуй, Танечка, — улыбнулась я. — Рада тебя видеть.

— А уж как я рада! Сколько лет мы с вами не виделись! Только вы-то, небось, по делу в наши земли пришли?

— По делу, — кивнула я. — Вот, тебя случайно увидала и решила поздороваться. А ты меня, значит, под личиной разгадала?

— Разгадала, — снова заулыбалась Татьяна. — Вас, Гликерия Афанасьевна, глаза выдают. От их взгляда таким теплом веет, что ни с кем спутать невозможно.

Смотри, какая внимательная!

— В гости-то к нам зайдете? — с надеждой в голосе поинтересовалась чародейка. — Батюшка будет рад вас увидеть, да и братья тоже. Я же с утра тесто поставила, вмиг пирогов испеку, оглянуться не успеете.

— Пироги — это, конечно, хорошо и вкусно, а некогда мне ими угощаться, — ответила ей. — Не обижайся, Танюша. Возможно, когда-нибудь потом…

Собственно, главная цель моего визита в Ерать уже достигнута. Справки о Диме можно навести чуть позже, а сейчас действительно лучше вернуться в свой удел и проверить, как там идут дела.

— Быть может, я смогу помочь в вашем важном деле? — осторожно предложила Таня. — Я ведь матушке уже давно помогаю: и зелья варю, и жалобщиков принимаю, даже межмирную ткань вместе с другими магами пару раз латала.

— Так у тебя ж своих хлопот хватает, — я кивнула в сторону Никиты, который все это время послушно стоял у прилавка и с интересом нас разглядывал. Меня под личиной старухи он явно не узнал.

— Да какие хлопоты, — отмахнулась девушка. — С покупками Никитка и сам справится.

— Спасибо, — улыбнулась я. — Помогать мне сейчас не нужно. Однако буду очень благодарна, если укажешь место, где можно водицы испить, солнце уж больно припекает.

Таня кивнула головой, сделала брату рукой какой-то знак и повела меня вперед между торговыми рядами. Несколько раз мы свернули влево, а потом вышли к одной из высоких стен, окружавших городской рынок. Возле нее обнаружился колодец с большой красивой чашей для питья.

— А чаша-то серебряная, — удивилась я.

— Ну да, — кивнула Татьяна, зачерпывая колодезной воды.

— А отчего ж она магически не защищена или хотя бы цепочкой к колодцу не прикована? Украсть ее — раз плюнуть.

— Так никто не ворует, — пожала плечами девушка. — У нас с воровством строго — по княжескому приказу руки до самых плеч отрубить могут. Без поблажек и снисхождений. Бывали случаи, когда даже знатным боярам прилюдную казнь учиняли.

— А если человек беден и крадет исключительно по нужде? — заинтересовалась я, принимая от нее серебряный сосуд.

— Все равно без рук останется. Только у нас, Гликерия Афанасьевна, бедняки чужого не берут. Если нужда настигла, в княжий терем идут, там им любую помощь окажут: дом починят, хлеба дадут, работу подыщут — смотря что человеку надо. Батюшка сказывал, что в нашем уделе лихих людей теперь меньше, чем в любом другом княжестве. Бегут они отсюда. Вернее, от нашего князя. С ним не забалуешь, проще в другом месте обосноваться.

О!.. Хорошо же Дмитрий Евсеевич в своих землях систему управления отладил. Выходит, Настасья была права, нрав у западного правителя действительно крут и жесток. А с виду-то и не скажешь…

— Видела я вашего князя, — сказала я, возвращая Татьяне чашу. — Только мне он показался другим — тихим и спокойным.

— Он таким всем кажется, — хохотнула девушка. — Слышали б вы, Гликерия Афанасьевна, как тихо он людей в ссылку отправляет и спокойно головы рубить приказывает.

— А ты сама-то слышала?

— Да. У меня в княжих хоромах подруга живет — дочка его сводной сестры, и я ее там время от времени навещаю. Не подумайте, князюшка наш вовсе не тиран, а просто очень справедливый человек. Правда, слуги ему лишний раз на пути попадаться не рискуют. Особенно если он зол или чем-то расстроен.

Чудеса…

— Говорят, у него некоторое время назад случилось большое горе — умерла жена, — осторожно произнесла я.

— Было такое, — кивнула Таня, наливая в чашу воды для себя. — Но давно, много лет назад. Он с тех пор так вдовцом и ходит. Девок в опочивальне своей привечает, но замуж ни одну из них не зовет.

— А отчего ж умерла княгиня? Знаешь?

— Как не знать? Это всем известно — повесилась она.

— Прямо-таки взяла и повесилась? Наверняка этому была какая-нибудь причина.

Взгляд Татьяны стал напряженным. Она опустила глаза и принялась неторопливо пить воду.

— Ты знаешь, почему княжеская жена покончила с собой? — чуть настойчивее поинтересовалась я.

Девушка дернула плечом.

— В городе разные слухи ходили, — ответила она. — Один другого глупее.

— А в княжеском тереме? Что говорили там?

Таня вздохнула.

— В тереме говорили, что княгиня была больна. Вроде целый букет недугов у нее имелся, а князь об этом только после свадьбы узнал. Бояре уговаривали его вернуть супругу родителям, а он не согласился, мол, клялся жить с ней и в болезни, и в здравии. Еще сказывали, что у Алены тайный штат целителей имелся, которые правили ее самочувствие.