Даринда Джонс - Смерть и девушка, которую он любит (ЛП)

Я поднялась на ноги и встала перед Глюком. Если кто и заслуживает ответов, то точно он.

— Я люблю тебя всеми фибрами души, — сказала я, сгорая от стыда и сочувствия. — Мне было страшно. Теперь я все помню. Я боялась, что у меня ничего не выйдет. — Шагнув ближе, я коснулась его красивого лица. Он презрительно поморщился, но не отшатнулся. — Я полюбила тебя с первого взгляда.

— Да мы в подгузниках были!

— Знаю. И даже тогда я тебя уже любила.

— Значит, ты прекрасно умеешь это скрывать.

— Наверное, — пристыженно пробормотала я.

Стряхнув с себя мою ладонь, Глюк засунул руки в карманы.

— Я помню все, что мы с тобой делали. Этого никогда не было, но я помню. Как будто у меня в голове крутится один сон за другим.

— Такая же петрушка, — вставила Брук. — Я помню кучу всего, и фрагменты из какой-то другой жизни продолжают появляться в голове, как забытые воспоминания. Вроде прошлой жизни, которую можно вспомнить только под гипнозом.

Кэмерон вытер лицо и уставился в костер. Сейчас он был очень похож на знакомого мне самого себя. Такой же неприкаянный, злой, настороженный.

— Мама умерла, — проговорил он тихим, но гневным голосом. — Я помню, как она умирала. Помню, как он… — В немигающих глазах вспыхнула ярость. — Как за ней пришел жнец. — Не в состоянии осознать собственные слова Кэмерон тряхнул головой. — Азраэль. Как это возможно?

Тут мы все поняли, что с нами есть кое-кто еще. Рядом стояла мама Кэмерона, которая принесла ему тарелку с едой. Тарелка едва ли не висела в ее руках, а содержимое угрожало вот-вот соскользнуть на землю. Как и мы, мама Кэмерона смотрела прямо перед собой невидящими глазами, словно и ее атаковали воспоминания о том, чего никогда не было.

Похоже, все на этой вечеринке вспоминали жизнь, отличную от той, которой наслаждались последние годы. Сколько же людей в разных частях света помнят другую реальность? Или это только мы? Вдруг только мы помним жизнь, которую вроде как никогда не проживали? Или все-таки все на свете помнят?

Многие вокруг нас тихонько переговаривались о том, чего никогда не происходило, и изумленно поглядывали на меня. Даже, наверное, с восхищением. Я же пророк, о чем им, конечно же, уже было известно. Но теперь они узнали, что что-то изменилось, и решили, что это сделала я. Только это неправда. Это сделали мы. Все мы.

Брук встала и взяла меня за руку.

— Я еще кое-что вспомнила. Как любила тебя всем сердцем и душой.

Стыдясь подступивших слез, я опустила голову, и крупные слезинки повисли на нижних ресницах.

— Помню, что ты для меня была как солнце и воздух. Я никогда так не любила никого из моих друзей. И уж точно не полюблю.

С этими словами Брук крепко меня обняла, из моей груди вырвались рыдания. Мне ужасно не хватало этих объятий! Мне не хватало ее. Я отчаянно хотела, чтобы Бруклин была частью моей жизни. Этой жизни или любой другой, если им суждено когда-нибудь на меня свалиться. Правда, мне не хотелось никаких других жизней. Двух и так предостаточно. К тому же любая жизнь без Брук — и не жизнь вовсе.

Кэмерон отвел маму в церковь, поцеловал в щеку и вернулся к нам. И я сразу поняла, почему он не остался внутри. Рядом со мной кое-кто стоял. То есть прямо у меня за спиной. Кончик пальца спустился от моего плеча к ладони. Я не обернулась, потому что точно знала, кто это. Единственный человек на свете, который сшибает с ног одним своим существованием.

Я шагнула назад, а он — вперед, прижавшись к моей спине. Я словно начала таять, срастаясь с ним в единое целое. Сильная рука обвилась вокруг моей талии, прижимая меня еще ближе. Теплые губы коснулись моего уха, и я услышала тихий глубокий бархатный голос, от которого по коже заплясало сладкое волнение:

— Поначалу я ничего не помнил из этой жизни. Помнил лишь ту, что мы изменили.

Джаред развернул меня лицом к себе, но я точно не планировала его отпускать, поэтому обняла его за шею и высоко-высоко задрала голову, чтобы заглянуть в темные глаза.

— Я удивлен, — проговорил он, кажется, и правда удивленно. — Думал, ты на какое-то время забудешь о той жизни. А может быть, и навсегда. Я не знал, вспомнишь ли ты о нас, поэтому решил снова пойти в школу. — Он улыбнулся, и эта улыбка попала прямо в сердце. — Чтобы снова тебя завоевать.

Я рассмеялась от облегчения и чистейшего восторга. Впервые за весь этот день мне стало легко и весело. А это мое обычное состояние в нормальной жизни.

— Много времени тебе бы не понадобилось, — заверила я.

Джаред поднял голову, потому что к нам подошел Кэмерон с таким вызывающим видом, что мне захотелось застонать вслух. Раньше Ласк заранее чувствовал появление Джареда. Собственно, они оба каким-то образом чувствовали друг друга за тридевять земель. Видимо, это какая-то ангельская фишка.

— Я был готов простить тебя, когда ты впервые появился, — начал Кэмерон, — но точно не сейчас, жнец.

Опять двадцать пять. Мы вернулись к «жнецу».

Ласк пошел к нам, но из церкви снова вышла его мама и направилась прямиком к Джареду. Остановившись рядом, она коснулась его щеки с таким видом, будто видит прекрасный сон. О да, знаю я это ощущение.

— Я помню, — сказала она. — Я молилась, чтобы ты пришел за мной и спас Кэмерона, и ты ответил на мои молитвы.

— Мама, возвращайся в церковь, — процедил Ласк.

Она не обратила на его слова внимания и продолжала смотреть на Джареда, все еще касаясь его лица. Джаред не возражал, а вот Кэмерон его терпения явно не разделял. Оттащив маму, он шагнул ближе.

— Кэмерон, — я протиснулась между ними, — если ты помнишь, как вы дрались в первый раз, то знаешь, что никакого вреда ты ему не причинишь.

Стоявший у меня за спиной Джаред весело возразил:

— Ну почему же? Было больно, правда, недолго.

— Кэмерон, — снова начала я, — ты не станешь его убивать.

— Я и не собираюсь его убивать. — Ласк опять шагнул вперед, едва не сплюснув меня между двумя здоровенными парнями. — Разве так повеселишься?

Он целиком и полностью перевоплотился в старого Кэмерона. Даже не знаю, как к этому относиться.

— Сын! — Из церкви вышел отец Ласка, совсем не похожий на сына.

Кэмерон высокий, светловолосый, с голубыми, как лед, глазами. А его отец коренастый брюнет с глазами настолько темными, что они кажутся черными. Мама Кэмерона тоже блондинка, но думаю, что внешность он все-таки получил от своего настоящего отца — архангела Джофиэля. Чем уж наверняка отличается нефилим — так это высоченным ростом. А у Кэмерона вдобавок суперскорость и суперсила. Видимо, все для того, чтобы ему проще было делать свою работать.

Оттащив сына, мистер Ласк кивнул Джареду и почтительно поздоровался:

— Ваше Высочество.

Тон Кэмерона и близко не был таким почтительным: