Алана Русс - Последняя искра

— Сидеть! — напоследок в угрожающем жесте выставил палец тёмный у меня перед носом и сам ринулся к брюнету.

— Эд-монд… — не поднимая головы, с мольбой в голосе выдохнул Велор, словно услышал шелест мягкого ворса под невесомыми шагами. — Эд…

— Дыши, — с опаской вытянув руку, словно к зверю приближался Эдмонд. Мышцы у него на шее буграми вздыбились, жилка на виске дрожала и билась, как заячий хвост. — Дыши глубоко, Велор. Спокойно. Дыши, брат.

Голос тёмного, бесстрастный и уверенный, вразрез шел с его видом.

Признаюсь, стоило лишь глянуть, как ходуном ходили Велоровы лопатки, что теперь даже сквозь плотную ткань камзола легко угадывались, мне и самой хуже прежнего становилось.

Короткие волоски на теле словно все разом наэлектризовались и встали дыбом, а капельки пота на лбу высыхали быстрее, чем проступали, оставляя лишь соль, нещадно стягивающую кожу.

— Эдмонд! — нервно воскликнула Эда, в попытке унять колкую сухость в глазах часто-часто моргая и отступая назад к распахнутой двери спальни. — Что происходит?

Воздух и впрямь, будто пустынным ветром иссушенный, погорячел. Неприкрытые руки, шею и лицо обдало духовочным жаром. От столь резкой смены температуры я невольно приоткрыла рот и вдохнула.

Горло вмиг пересохло, и я закашлялась.

Быть того не может! Магический климат-контроль всегда работал исправно. А уж в крыле «тёмных» гостей завеса должна быть в сотни раз устойчивее к температурным перепадам снаружи.

— Сиур Лайн, — сдавленно пробасил Акитар, — мы в магическом поле. Оно вытянет из нас всю воду. Нужно уходить!

Кажется, в надежде, что это поможет не высохнуть изнутри, дышать в комнате перестали все. Даже закаленный жаром пустынь рогач.

— Минуту! Дайте же вы мне минуту, чтоб Сорес вас всех…! — рыкнул Эд, присев, как перед броском и сверкнув глазами. — Велор, ты меня слышишь? Эй, брат!

В двери, ведущие в коридор, ударило что-то тяжелое. Я вздрогнула и, впившись пальцами в подлокотники, с трудом поднялась на ноги. Мой страж обернулся и приподнял палаш, когда глухой звук повторился.

Кто-то настойчиво ломился внутрь, вот только преодолеть барьер магического заслона не мог.

— А ну, давай… — продолжал увещевать Эдмонд, — вспомни, кто ты. Слышишь?

Мотая головой, словно в бреду, Велор склонился еще ниже, придавленный незримым многотонным грузом, и уперся окровавленными ладонями в пол.

Крупная капля темно-вишневой крови собралась на чуть приоткрытой нижней губе. Зависла на мгновение, а затем сорвалась и разбилась о каменный мозаичный пол, обратившись в многолапую кляксу, что темнела на глазах, теряя влажный блеск и объем.

— Давай, братишка. Вспомни. Ну же!

Пальцы Эдмонда наконец легли брюнету на плечо и сжали. Вцепились, как кобра зубами. Дракула дернулся, и его грудь озарилась зеленоватым светом.

Целительная руна! Это сияние я уж точно из тысячи узнаю.

Руна все горела, но знаки разглядеть было невозможно. Лишь отблески на полу.

— Вспомни, — прочла я по губам Эда. — Тебе же… есть для кого.

Сработало. Воздух отяжелел, наполнившись влагой, и занавески лениво затрепыхались на магическом ветру. Еще мгновение, и Велор с облегчением выдохнул и припал лбом к полу.

Выдохнула и я. Но стоило только поднять руку, чтобы откинуть волосы с вмиг помокревшего лба, как двери распахнулись.

В гостиную с мечами наголо влетели тёмные воины. Кажется, они в считаные секунды оценили обстановку.

— Кайл, человечка! — выдохнул с каким-то детским испугом тот, что был пониже и покрепче на вид. — Та самая!

Длинный вампирюга с именем Кайл отрывисто кивнул и вскинул руку.

Полыхнуло заклятием.

Эдана закричала, когда Акитар налету разбил воздушные путы, тянущиеся ко мне, и, рубанув по каменному полу палашом, выставил руну защиты, высотою до самого потолка. А я и понять ничего толком не успела.

Тошнило. И голова трещала с такой силой, что единственным желанием было — поскорее добраться до ванной комнаты и вывернуться наизнанку. Ради этой призрачной возможности испытать облегчение я была готова полосу препятствий с заклятиями и клыкастыми кровопийцами пройти.

Собственно, а в чем проблема-то? Почему эти вампирюги, едва влетели, уже лупанули по мне со всей силы? За что? За человечью кровь в жилах?

Животная, неподвластная логике злость обуяла целиком.

Будучи явно не в себе, я сделала шаг из-за спины Акитара. Прошла сквозь голубое рунное сияние и, вскинув руку, сотворила огонек в ладони, намереваясь разогнать его до внушительного вихря и швырнуть прямиком в наглые тёмные рожи.

— Отставить! — взревел Эдмонд. — Всем отставить!

Опрометью бросившись ко мне и в последний миг схватив за запястье, он будто впитал в себя мое слабенькое пламя. А создать новый всполох я была уже не в силах. Мана кончилась. И "тёмным рожам" это было только на руку.

— Прекратите! Хватит! Я приказываю! — кричала и кричала Эдана напополам с руганью, но полыхнуло снова.

Меня с таким размахом прижало к Эдмонду, что последний дух выбило. Хотя в первую секунду воспаленному мозгу даже почудилось, что это просто тёмный совсем стыд потерял. Лапает меня у всех на виду. Но стоило попытаться оттолкнуться, чтобы выйти из двусмысленного положения, как стало понятно: я и пальцем пошевелить не могу.

Судя по стремительно каменеющим объятиям, Эд и сам был связан магией по рукам и ногам.

Глаза даже не успели привыкнуть к новому видению мира сквозь лиловую завесу парализующей руны под ногами, как сверкнул меч.

Акитар молнией, — впрочем, его бессменный спутник на поясе — палаш, в отличие от хозяина как раз-таки и искрился уймой крохотных разрядов, как оголённые провода, — бросился вперёд.

Одним уверенным росчерком воин полоснул руну на полу. Утратив целостность, магический рисунок начал стремительно гаснуть, прямо как увядающий цветок. В месте магического разрыва знаки потемнели, заражая и испепеляя начертанные рядом.

— Чокнулись?! — завопил Эдмонд, едва половина руны обратилась в пепел и сила заклятия вместе с ней. — Отставить! Назад! — и, держа меня на вытянутых руках, словно я по своей воле жалась тут к нему как доверчивая овечка, на порядок тише добавил. — Идиоты пустоголовые, я вас всех на плаху отправлю… Лиз? Лиза!

Черные мушки затанцевали перед глазами, лишая зрения. Миллион черных мушек.

— Раз, два, — впадала в бред я, оседая. — Эдмонд… отпускай меня.

— Нет… — горячо выдохнул тёмный, подхватив меня под спину и колени.

— Господин Лайн, вам лучше увест… унести отсюда эту женщину, — вместо расшибания чела в мольбах о прощении за неповиновение, указал острием меча на меня тёмный.

Сам же косился не то на опасно искрящийся палаш моего стража, не то на его когтистую руку, чуть приподнятую и, судя по всему, готовую рвать «тёмные» глотки в клочья.