Полина Гриневич - Портрет девушки в черном цвете

— Сейчас мы отметим твое посвящение. Это такой формальный обряд.

Габриэла посмотрела в глаза девушки и произнесла:

— Vitae servitium. Ad opera vitae.

Дженна добавила:

— Это латынь. “Служение для жизни. Жизнь для служения”. Наш девиз. Я тебе объясню.

Она подняла бокал. Бокалы зазвенели музыкальным волшебством хрусталя. Вино было совершенно необычным, густым, сладковатым.

Габриэла сделала только глоток и поставила свой фужер.

— Petite amie belle. Je dois aller. A bientôt!

Она тоже помахала рукой и вышла. Дженна проводила ее до дверей и вернулась.

— Садись. Нам надо поговорить. Слушай, давай выпьем! За знакомство. Это вино, кстати, пьют только когда принимают в сообщество новых девушек. Ему уже больше ста лет.

Кира сделала еще глоток. Она чувствовала что разговор опять будет необычный. Девушка не привыкла быть в центре внимания, а все эти события и странные, магические испытания вокруг не оставляли сил. На всякий случай, она сделала еще один глоток. Необычайные вкусовые качества вина сейчас ее мало волновали. Ей необходимо было обрести спокойствие. Нет, она не готова ни к какому разговору. Ее все еще слегка мутило и, казалось, она ощущала в воздухе запах крови. Кира набралась наглости:

— Дженна, не могли бы мы пойти попить кофе? Вообще пойти отсюда?

— Кофе я сейчас попрошу. А вот запах, пускай он тебя не тревожит. Это теперь твоя жизнь.

Она позвонила колокольчиком стоящим на столе. На зов мелодичного звона в комнату вновь заглянула девушка, которая ранее приносила вино.

— Агнешка, пожалуйста, нам с Кирой два настоящих черных кофе. Ну знаешь, то что здесь называют “Сатаной”. Нам надо набраться энергии.

Дженна повернулась к Кире.

— Хорошо, пойдем сядем в холле на диванчике. Я честно говоря люблю посидеть на мягком.

Они присели на кожаный диванчик, над головой нависали лопухи-листья какого-то экзотического растения. Через минуту Агнешка завезла столик с малюсеньками чашечками кофе и горой печенья в вазочке. Кира попробовала, действительно “Сатана”. Сердце застучало и в голове прояснилось. Девушка попробовала печеньку, а потом взяла еще одну. Однако она была голодна! Собеседница тоже пила с явным удовольствием. Наконец, она поставила чашечку. Понимая что пауза закончилась, Кира отложила недоеденное печенье и приготовилась услышать нечто необычное. Но то что она услышала, поразило даже на фоне всех последних событий.

— Ну что, Кира. Твоя предыдущая жизнь закончилась. Я думаю, ты больше не вернешься в свою никчемную фирму и не будешь заниматься всеми этими бессмысленными делами. Теперь ты будешь помогать людям. И даже спасать их. Ты обладаешь невероятной, редкой способностью. Ты целительница. Перед твоей силой не устоит ни одна болезнь. Ни одна. Но для того чтобы узнать чем болен человек, надо в этом разбираться. Так что прямо отсюда, через несколько дней поедешь во Францию, учиться в медицинском. Кажется у Вас в роду эта профессия весьма востребована?

Кира молчала. Эти слова были слишком необычны. Нет, она не могла не признать что в них нет правоты. То, что происходило невозможно было объяснить какими-либо фокусами. Она сама испытывала боль. Воробей до сих пор сидел в клетке в ее комнате. Но отказаться от всего, что наполняло ее жизнь до сих пор, начать все с нуля, учиться заново, да еще в чужой стране, на языке, которого она не знала. Зачем? Неужели они не могли обойтись без нее? И откуда они все знают про семью? Да, многие женщины в ее семье были медиками, мама, бабушка, сестра бабушки и, кажется прабабушка. Бабушка что-то про нее рассказывала, про ее таланты. Кире захотелось срочно вернуться в библиотеку. Но Дженна совсем не собиралась заканчивать беседу.

— Скажите, Дженна. Но почему ко мне такое отношение? Почему я так важна?

— Дело не в тебе. Или не так. Не только в тебе. Неправильно. Конечно же в тебе. Причины две. Первая это свойство самой силы целительства. Она накапливается только в тебе. Ее больше неоткуда взять. Только в тебе, медленно и постепенно. И расходовать ее надо осторожно. Только тогда, когда нет другого выхода. И только когда точно знаешь, что за болезнь. Конечно, легче с тем что ты видишь, как сегодня с открытыми ранами. Но ты можешь лечить и те болезни которые не видны.

Дженна сделала паузу и некоторое время задумчиво смотрела перед собой. Потом взяла девушку за руку и продолжила.

— Вторая. Очень жаль, но мы не в состоянии лечить себя сами. То есть ты можешь лечить меня, а я тебя. И никак иначе. Не получается. Так что мы должны быть вместе, или знать где находимся, чтобы помочь.

Женщина отпустила Киру, встала и начала ходить перед ней сложив на груди руки, как будто разговаривая сама с собой.

— Так надо, еще и потому, что нас очень-очень мало. Сейчас во всей Европе около десятка. Очень многие погибли во время войны. И наша сила проявляется все реже. По-этому все очень обрадованы, очень. Не удивляйся, но к тебе скоро выстроится целая очередь просительниц.

Она наконец остановилась и взглянула на Киру. Несколько секунд она внимательно осматривала ее. Потом подошла, протянула руку и подняла девушку с дивана.

— Ты красива. Юная, такая вся настоящая. Конечно нет предела совершенству и, некоторые, например Фредерика, постоянно обращаются за поддержкой. Безусловно, они не всегда ее получают, но помни, во многом именно это нас всех объединяет.

Кира просто не знала что сказать. Еще несколько дней тому назад она была обычной девушкой, обычным менеджером, переводчицей со знанием нескольких языков, живущей вместе с мамой в небольшой квартирке и вдруг… Каждый день что-то новое, ее передают из рук в руки ведьмы, которым не нравится слово ведьмы, для которых превратить камень в труху или вылечить любую болезнь это нормальное, простое дело. Обыденное. И самое главное, она одна из них, тоже ведьма. Она попробовала это слово на ощупь. Ведьма сегодня это не старая бабка с клюкой. В разных популярных книжках ведьма представлялась идеалом женщины. Должна ли она сейчас радоваться?

— И не переживай! Все эти смерчи, ураганы, шары огня и вся остальная ерунда не должны тебя волновать. Ты конечно можешь в свободное время тренировать и эти способности. Но я постараюсь, чтобы этого времени было не много. А такая молодая и красивая женщина как ты, всегда найдет свободному времени более интересное применение.

Придавленная всеми этими новостями Кира только сейчас решилась ответить. Нервно накручивая на палец прядь волос девушка подавленно буквально прошептала:

— Вы говорите учиться во Франции, жить там. Но как же моя мама? И потом, для того чтобы учиться, нужно знать язык, нужно иметь кучу денег. Нужно в конце-концов еще и поступить в университет. А вдруг я окажусь плохой ученицей? Неспособной?