Анастасия Никитина - Приговор: Жить

— Так точно, — буркнул Николай, понимая, что любой другой ответ вызовет лишь никому ненужную волну агрессии.

— Замечательно. Тогда примите совет старшего и более опытного товарища, — Сморчок с видимым усилием вытащил из ящика стола толстую папку. — Вот материалы, которыми со мной поделилась ФСБ. Тут краткие справки по окружению Меньшова, оперативная съемка, привычки и склонности. Короче говоря, всё, что есть у ФСБ на авторитета по кличке Гвоздь.

«Так уж и всё, — мысленно ухмыльнулся Макс, но вслух этого говорить не стал.

— Почитайте, подумайте, — продолжал между тем полковник. — И найдите, как можно доказать причастность этого негодяя к убийству ни в чём неповинного юноши.

«Любишь ты пышные фразы», — подумал майор, а вслух сказал:

— К Гвоздю не так просто подобраться.

— А вы проявите находчивость, — парировал начальник. — И, между нами говоря, не зацикливайтесь слишком сильно на соблюдении процедуры. С такими, как Меньшов, все средства хороши.

Друзья, уже в который раз за сегодняшнее утро, недоуменно переглянулись.

— Товарищ полковник, — осторожно начал Николай. — Вы намекаете…

— Я не намекаю, — перебил Сморчок. — Я прямо говорю: найдите, как доказать причастность этого негодяя. А некоторые процессуальные нарушения вполне допустимы в данном случае. Я позабочусь, чтобы их не заметили.

— Адвокаты их тоже не заметят? — недоверчиво скривился Макс.

— Вам бы все шуточки, майор Ребров, — покосился в его сторону Сморчок. — Адвокаты — это уже не Ваша проблема. Принесите мне доказательства. Остальное я беру на себя. Так понятно?

— Так точно, товарищ полковник, — ответил Николай, чувствительно наступая на ногу другу.

— Вот и отлично, — потёр руки Сморчок. — Вы свободны. Удачи, господа офицеры.

— Что-то Сморчок сегодня подозрительно понимающий, — проворчал Макс, едва они оказались в своем кабинете.

— Не выдумывай, — отмахнулся Николай. — До него, наконец, дошло, что на оперов нужно не только орать для плодотворной работы.

— Ну, может быть. Но по мне как-то странно выглядит это внезапное прозрение, — упрямо мотнул головой майор, доставая блистер с таблетками. — По-моему, он просто не хочет, чтобы мы доставали толстосумов: последствий боится.

— Какая разница, что за блажь заставила его включить мозги. Главное, у нас есть карт-бланш на любые действия. И, в качестве бонуса, папочка на Гвоздя. И я сейчас как раз хочу пополнить свою память ее содержимым. Пока в ФСБ не спохватились и не потребовали свою собственность обратно.

— Ладно. Не буду предрекать неприятности, — махнул рукой Макс. — Давай смотреть, что нам ФСБ с барского плеча сбросила.

Ближе к вечеру Макс отложил последнюю бумажку и, с трудом разогнув затекшую спину, поднялся.

— Вот за это ненавижу бумажную работу, — посетовал он. — Шея задеревенела намертво.

— Это у тебя грипп так проявляется, — хмыкнул Николай, убирая в гибкий пластиковый конверт очередной просмотренный диск.

— При чём тут грипп? У меня даже температуры нет, — отмахнулся майор, хотя горевшие лихорадочным румянцем щеки свидетельствовали об обратном.

— Ага, нет, как же, — недоверчиво проворчал Николай. — Взял бы больняк да отлежался пару дней, пока какие-нибудь осложнения не схлопотал.

— А работать ты сам будешь? — усмехнулся Макс. — Нет, уж. Пока стою — буду в строю.

— Поэт, блин. Как впечатления о папочке?

— Никакие впечатления, честно говоря, — пожал плечами майор и, тут же скривившись, потер загривок. — Разве что, примерные планы дома и основного офиса. Но это с тем же успехом можно получить в Инвентаризационном бюро. А больше ничего нового я тут не вижу.

— В том то и дело, что ничего нового, — задумчиво протянул Николай. — Я вот просматривал оперативную съемку за последние полгода. Видео мало, всего несколько часов в общем. И, каюсь, смотрел на большой скорости. Но одно заметил точно. Впрочем, ради этого и смотрел…

— Да не тяни ты кота за хвост, — прервал Макс. — Кого ты там высмотрел?

— Неправильно поставленный вопрос, — усмехнулся капитан. — Интересно, кого я там не увидел при всем старании. Там нет Якудзы. Точнее, ее нет крупным планом. Только размытые силуэты на общих.

Макс быстро перелистал тонкие прозрачные файлы в той папке, которую просматривал недавно. Там были сведения о ближайшем окружении авторитета:

— А ведь ты прав. Я совсем забыл о ней. И в письменном виде тоже ничего нет. А про других господ бандитов написано весьма подробно. Вплоть до пристрастий в марках алкоголя.

— Оригинально, — протянул Николай. — Или нам слили устаревшие минимум на полгода сведения.

— ФСБ это может, — вставил Макс.

— Или они о вьетнамке не знают ровным счетом ничего. Возможно, конечно, что она просто любовница, и сведения о постельной грелке не включили в эту папочку.

— Не думаю, — качнул головой майор и в очередной раз схватился за шею. — Мне тут попадались любовницы его сподвижников. Так что постельной усладой самого Хозяина, как пить дать, должны были поинтересоваться. Надо все-таки уточнить про эту вьетнамку. Не нравится она мне.

— Ну, вот и займешься на досуге. А пока у нас на повестке дня — Меньшов. Мысли?

— Да какие тут мысли, — хмыкнул Макс. — Лезть надо в его логово и там порыться. Глядишь, что и найдется из интересного.

— И куда ты собираешься влезть? На его виллу точно не попасть. Я тут посмотрел хороший фильм о внешнем контуре охраны. Впечатляет, скажу тебе. О внутреннем оператор ничего выяснить не смог. Судя по сопроводительной бумажке — погиб смертью храбрых. Материал погиб, а не оператор. Какая-то там сенсорная дрянь у Меньшова на входе. Мигом камеры с парня поснимали, накостыляли и выкинули за ворота. Что успел передать до зоны действия глушилок, то и сохранилось.

— Глушилки — это печально. Значит, прослушку не кинуть.

— Черт его знает. Я в этом не больно-то разбираюсь. Тут надо с каким-нибудь спецом поговорить. А кому такое доверишь?

— Знаю я одного индивидуума, достойного доверия. Его лояльность обусловлена целостностью его же шкурки, так что вполне надежна.

— Ты про Лёнчика своего?

— Про него, родимого, — подтвердил Макс, выключая компьютер.

— Тогда давай собираться, и поехали ко мне. Рабочий день всё равно уже закончился, не сюда же твоего индивидуума приглашать.

— Да, светиться Лёнчик не любит. В общем, план принимается за одним уточнением.

— Это каким же?

— Пельмени — с меня, — улыбнулся Макс. — Очень жрать хочется.

— Проглот, — хмыкнул Николай. — Я, когда болею, о еде могу думать только с отвращением.

— Так я и не болею, — обезоруживающе улыбнулся майор.

— Поехали, здоровяк, — рассмеялся капитан.

— Сейчас. Только Лёнчику позвоню.