Джина Шэй - Дьявол на испытательном сроке [СИ]

— У меня была ночная смена, — устало произносит Джон, — поэтому если можно, господа, давайте разрешим ваши вопросы скорее.

— Да, разумеется, — Анджела откладывает книгу, выпрямляется, перетекая из домашней уютной позы в деловую. Она делает это плавно, в отличие от того же Кхатона, который садится весьма резко. Интересно, Кхатон вообще умеет расслабляться? Или так и существует — забываясь в полудреме, вечно напряженный как струна.

— Как там Хартман? — без личных предисловий интересуется Артур. На его столе — выписка о текущем состоянии счета Хартмана, там наверняка отражен сегодняшний экзорцизм.

— Общая динамика лично меня обнадеживает, — Джон пожимает плечами, проходит, садится рядом с Кхатоном. Можно было бы дождаться приглашения, но эта черта стерта давно. Он здесь свой. Практически свой.

— Я бы сказала — напротив, — замечает Анджела, — ежедневные экзорцизмы… Частые греховные порывы. Даже после прогрева на верхнем слое. Джонни, ты не заметил разве, что сегодняшнее Увещевание даже возымело эффект не сразу.

— Заметил, — нехотя признает Джон. Бесполезно обманывать Триумвират, статистика, которую им сообщают Небеса, весьма честна.

— Он набирает силу, — емко подводит черту Кхатон, — с каждым днем.

— Он не грешит, — возражает Джон.

— Отрицательная динамика есть, — спокойно замечает Артур, — просто она минимальна.

— Я бы сказал, что она ерундовая, — ужасно хочется вспылить. Нет, Триумвират имеет право на свои подозрения, но ей богу. Пусть Хартман ведет себя как мальчишка, это ни в какое сравнение не идет с тем его состоянием, в котором его распинали. Тогда он смог разделаться с пятым Орудием Небес, и Джону пришлось уйти из Триумвирата, чтобы не возникало спорных ситуаций при общем равенстве голосов. Практически, сейчас чаще всего решения принимаются Анджелой и Кхатоном, у них примерно одинаковое видение ситуаций.

— К сожалению, в нашем случае ожидания… не то, что мы себе можем позволить, — осторожно говорит Анджела, — ты же знаешь, друг мой, если Хартман сорвется после того, как его силы к нему вернутся… У нас еще нет пятого Орудия, мы не сможем справиться с ним снова.

— Мы не можем предполагать, что его сорвет, — Джону кажется, что спор бесполезен. Кажется, эти трое уже все обсудили до него и все решили, но просто невозможно не попытаться их переубедить. И как, черт возьми им не хватает пятого.

— Значит, нужно его испытать, — пожимает плечами Анджела, — если он действительно заинтересован в исправлении — удержится. Если нет — значит, справимся с ним сейчас, пока он еще слаб.

— Сам подумай, Джон, — отстраненно произносит Артур, — кто пострадает, если Хартмана сорвет внезапно? И можем ли мы сейчас рисковать душой Орудия, которое еще даже не раскрыло своей силы?

Артур не выглядит очень уж довольным, тем что он говорит. Скорей всего, он вновь остался в одиночестве против Кхатона и Анджелы. Как же им сейчас не хватает Сесиль… В ней удивительным образом балансировало и здравомыслие, и сочувствие. Но нет, душа Сесиль — прямое доказательство того, какую на самом деле опасность представляет Генрих. Он не только отравил её, он еще и растерзал её на клочки, на ниточки, и её возрождение затянулось на долгие десятилетия. Обретя же форму, Сесиль оставила Чистилище, пожелав избавиться от воспоминаний о нем. Начать с чистого листа новую смертную жизнь. Её никто не осуждал. Но Артур и Джон — регулярно вспоминали.

Дело сейчас даже не в душе Орудия, не в том, что Небеса могут вновь лишиться инструмента своего волеизъявления. Дело в том, что под ударом окажется друг Джона. Близкий друг. Девушка с сильной душой. Та, которая ни разу в Чистилище не искусилась на новые грехи. Что умудрялась сочувствовать умиравшим смертным, голодным демонам на лондонских улицам и конченным распятым грешникам. Тем, кому уже никто не сочувствовал. Она была так похожа на Сесиль в этом своем милосердии, что невозможно было не опасаться что и её постигнет та же судьба.

— Что вы хотите от меня? — он пожалеет о том, что согласился. Уже через несколько минут. Но если выбирать между душой Хартмана и Агаты — то никаких колебаний быть не может. Все, на что надеется Джон — то, что Хартман все-таки выдержит…

— Ты выглядишь не выспавшейся! Хоть чуть-чуть спала этой ночью?

— Ага.

— И голос севший — сорвала?

Агата раздраженно глядит на Анну. Суккуба смотрит на неё весело и крутит в пальцах ручку. Да уж, она-то выглядит такой свежей, выспавшейся, что аж завидно слегка.

— Тебе заняться нечем? — сердито бурчит Агата. — Инструктаж читай!

— Ой-ой, — Анна хитро улыбается, — не дуйся, я просто смертельно завидую. Меня бы кто так… Всю ночь… Да еще и чтоб я столько орала…

— Целое общежитие парней, а ты никого на ночь не нашла? — с иронией уточнила Агата.

— Бесы… — брезгливо морщится Анна. — Это же все равно, что с девственниками…

Агата чувствует, как стекленеет её взгляд. Пытается не думать, что у Генри могут быть похожие мысли. Ему это не важно. Не важно же?

— Не напрягайся так, — фыркает Анна, — ему-то точно плевать, сколько ты умеешь в постели.

— Это ты с чего вообще взяла? — огрызается Агата. Почему-то не так бесит, что Генри легко понимает, о чем она думает.

— Ну, вообще он сам сказал, — ухмыляется Анна, — вчера, когда я ему предлагала покувыркаться. Сказал, что шлюхи его не интересуют.

Агата почти не слышит окончание фразы. Будто сквозь вату. Лишь спустя минуту доносит до мозга информацию. Он отказался… Можно выдохнуть.

— С ума сойти, какая сила чувств, — восторженно ахает Анна, — черт возьми, я ему даже теперь завидую.

Агата смотрит в одну точку и пытается выдохнуть. Это суккуба. Похоть у них — основной компонент греховного голода. Для них подобные вещи в норме вещей… Как там Генри про них утром говорил? Только и умеют, что ноги раздвигать за клок души? Грубо. Но сейчас, кажется, именно этого цинизма Агате не хватает, чтобы относиться к словам суккубы спокойно. Все равно мысли о том, что, в отличие от неё, Анна вряд ли в постели настолько бестолковая. Агата — этакая просроченная девственница, у которой нет ни девственности, ни мало-мальской сноровки. И да, Анна — красивая. Нереально красивая. Саму себя Агата может, в принципе, охарактеризовать симпатичной, но не более.

— Расслабься, малышка, — ласково улыбается Анна, — правда. Я тебе не соперница, у него и в мыслях нет никого кроме тебя.

В это хочется верить. Ужасно хочется верить. Так, почему она вообще отвлекалась? Немедленно читать! Права Поручителя демонов… «Поручитель имеет право выступать сопровождающим курируемого им работника штрафного отдела в смертный мир, даже в случае, если вышеупомянутый сотрудник не получил разрешения на подобную деятельность. Ответственность за то, что вверенный под попечение Попечителя работник окажется перед лицом искушений смертного мира, а также возможная опасность возлагается…»