Вероника Крымова - Обжигающие оковы любви

Присутствующие дамы, словно саранча, набросились с осуждающим шипением на Нэрию, желая угодить мне. Я смотрела, как ее травят, и кусала изнутри щеки, чувствуя языком железный привкус крови. На душе было мерзко. От самой себя.

Леди Вэкслер в слезах выскочила из зала. Кордан нахмурился, наблюдая издалека, но вмешиваться не стал. Зато вечером, придя в мою спальню, высказал свое недовольство.

– Ты могла бы быть помягче с Нэрией, – заявил он.

– Наглых девиц нужно ставить на место.

– Лорейн, я не узнаю тебя. Она только что потеряла отца, положение и…

– …тебя. Да, я в курсе. Кордан, мне жаль эту девушку, но вытирать о себя ноги я тоже не позволю.

– Впредь будь сдержаннее и не опускайся до публичных перепалок с придворными, – сказал Кордан. – Милая, надеюсь, ты скоро вновь станешь такой же мягкой и доброй, какой я тебя встретил и полюбил. Отпусти обиды, начнем все с чистого листа. Мне нужна не ледяная фурия, а родник чистой воды, к которому я смогу припасть после тяжелого дня, который утолит мою боль и придаст сил.

Кордан шагнул ко мне и заключил в объятия. Я не отстранилась, но и не откликнулась в ответ. Лишь закрыла глаза и позволила поцеловать себя. Элур прикоснулся носом к моим волосам, жадно втянул ноздрями легкий аромат духов и потерся щекой о локоны.

– Не беспокойся о Нэрии. Я решил выдать ее замуж за одного из наместников, но пока она поживет некоторое время во дворце. Хочу убедиться, что она действительно беременна. Если ребенок существует, он должен родиться. Я признаю его, а ее отошлю к мужу.

– Дитя будет расти без матери? – Я округлила глаза и с негодованием посмотрела на Кордана.

– Узнаю свою прекрасную Лорейн, – грустная улыбка едва тронула губы короля. – Я не могу допустить, чтобы моего сына воспитывал другой мужчина.

– Не знаю, Кордан, но это… жестоко, лишать малыша материнской заботы и любви. Нельзя так поступать.

– Я пока не хочу думать об этом, – вздохнул элур. – Я даже не уверен, что она могла понести. Всего одна ночь, проведенная в плену дурмана…

Пальцы неожиданно свело, а Кордан нахмурился, выдыхая белый пар, будто бы сейчас стоял не посреди тесной комнаты, а под открытым небом. Он поежился от холода.

– Почему слуги все еще не растопили камин? – пробормотал он.

– Мне жарко, – призналась я.

Глубокая морщинка между бровями разгладилась, Кордан понимающе обнял меня.

– Значит, ты у меня становишься снежной дамой? – хмыкнул он, скрывая растерянность за насмешкой. – А это можно как-то остановить? Может, если регулярно греть тебя в постели и не выпускать ночами из объятий, ты растаешь?

– Мне не смешно, – вздохнула я.

– И мне, – признался король. – Но я готов принять тебя любую. Ничего, справимся и с этой проблемой. Тем более климат в стране идеально подходит для тебя, да и экономия на дровах приличная выйдет.

– Я тебе не противна? – робко спросила я, втайне опасаясь, что Кордан разочаруется.

– Еще чего, – подмигнул он. – Тем более ты только наполовину ледяная, а со стороны отца очень даже горяча. Даже можно сказать, огненная.

Я облегченно рассмеялась и притянула к себе элура.

– Ну же, – прошептал Кордан мне на ухо, прижимая к стене. – Согрей меня.

– Ты же оборотень, можешь голый пройтись по морозу, и ничего не будет, – хихикнула я.

– Это кто тебе сказал такую глупость? – усмехнулся он, явно озадаченный моими словами.

– Разве нет? – притворно удивилась я.

– Хочешь проверить и выгнать меня нагишом на улицу? – спросил элур.

– О нет, это было бы опрометчиво – раздеть такого мужчину и лишиться его компании. Я лучше отправлю тебя вон туда.

Палец наглым образом указал на кровать, и я многозначительно подняла брови, дивясь собственной смелости.

– Правильное решение.

Мы рассмеялись. Кордан отступил назад, туда, где стояла кровать, и остановился возле ее края.

– Сюда? – поинтересовался он. – Точно, я правильно расслышал? Не то чтобы я спорю, просто уточняю.

Я подошла вплотную к нему и вместо ответа уперлась ладонями в грудь, толкнула его. Кордан упал, но успел увлечь меня за собой.

– Моя кроткая мышка превратилась в дикую кошечку, – горячий шепот обжег губы, разливая по горлу волнующий жар.

Я пила его поцелуй, наслаждаясь каждым движением. Сильные руки скользили по бедрам, задирая зеленый шелк легкого платья, мои же пальцы опустились на широкий пояс брюк и проворно переместились на железную пряжку, расстегивая ее.

Я чувствовала его желание. Элур точно так же сгорал от страсти, желая поскорее удовлетворить мучивший огонь, полыхающий в нас, испепеляющий все остальные чувства, кроме желания слиться в одно целое.

– Хочешь, я вновь стану кроткой и милой?

Закусив губу, я поймала его взгляд. Я нарочно дразнила его, поглаживая обнаженный торс. Пальцы медленно плыли по рельефным кубикам, а потом плавно спустились вниз, заставляя Кордана выгнуться и еще сильнее прижать меня к себе. Тихое рычание сорвалось с его губ, а взгляд затуманился. Я почувствовала, как терпкое удовольствие растекается у меня в животе расплавленной лавой, и еще крепче сжала бедра. Сильные пальцы вонзались в кожу, помогая двигаться в правильном ритме, с каждым мгновением болезненные волны все больше накрывали меня, заставляя раствориться в огненном вихре удовольствий.

Вскоре, усталые и довольные, мы уснули в объятиях друг друга. Засыпая, мой элур шептал слова любви.

– Хочу, чтобы ты была собой, – говорил он, погружаясь в глубокий сон.

Я положила голову ему на грудь и, совершенно счастливая, закрыла глаза. Я тоже люблю тебя, мой дорогой. Мое чувство ярче солнца, крепче самых высоких скал. Ночь пролетела, словно один миг. Обычно я не слышу, как уходит на рассвете Кордан, но в этот раз отчего-то проснулась. Дверь мягко закрылась за королем, а я ощутила невыносимую тоску, наполнившую сердце. Хотелось броситься следом и удержать, вцепившись в полы камзола, и не отпускать. Постель вдруг показалась холодной и пустой.

Не желая в ней больше оставаться, я подошла к окну и распахнула портьеру, впуская в комнату первые тусклые лучи. За стеклом бушевала метель, крупные хлопья снега падали пушистым белым ковром, грозясь засыпать землю по самые крыши каменных домов, расположенных за лесом. Искрящиеся снежинки мелькали в воздухе, складываясь в очертания женской фигуры. Тяжелый вздох вырвался из груди. Опять она. Когда же наконец нас оставят в покое?

– Убирайся, – еле слышно сказала я.

– Я пришла с подарком.

В голове вновь послышался знакомый голос. Створки окна плавно открылись, впуская зимний ветер и ворох снега, который осел на пол, превращаясь в девушку. Длинные волосы блестящим водопадом упали на плечи, а плотная дымка, служившая одеждой, растворялась у самого пола.