Шеррилин Кеньон - Ловец снов [полная версия]

Тори остановилась возле Геари и оглядела ее сверху донизу.

— Может быть. Ты в курсе, что семьдесят процентов больных нарколепсией также подвержены приступам катаплексии [16] Катаплексия — это приступ внезапной слабости на фоне сильных положительных или отрицательных эмоций (смех, удивление, половой акт, плач, гнев). Слабость обусловлена потерей мышечного тонуса. Приступ может развиться настолько быстро, что больной может упасть и получить травму. Длительность приступа колеблется от нескольких секунд до нескольких минут. За этим может последовать засыпание. ? — Но прежде чем Геари успела открыть рот для ответа, Тори сама себя опровергла: — Хотя, к тебе это не относится. Я не раз видела тебя в гневе, так что тебе этот чудный симптом явно не грозит. Само собой, нарколептики еще страдают яркими галлюцинациями при засыпании, а также при пробуждении. И, конечно, лунатизмом. Так, я знаю, что во сне ты не ходишь. А красочные видения у тебя в последнее время не появлялись?

Да, появлялись, но Геари явно не собиралась обсуждать с пятнадцатилетним книжным червем свои яркие сексуальные фантазии.

Она бросила на Тори сердитый взгляд.

— Откуда ты все это знаешь? Господи, Тори, ты еще ребенок. Так что веди себя соответственно. — Прежде чем она успела хотя бы моргнуть, Тори размахнулась и со всей силы ударила ее по руке. — Ай! — Геари потерла ушибленное место. — Что это было?

— Неожиданная и нелогичная эмоциональная вспышка. Разве не этого ждут от подростков? О, еще особо гадостное настроение. В больших количествах.

Геари примирительно вскинула руки.

— Отлично. Ваша взяла, доктор Кафиери.

Тори изобразила на лице довольную ухмылку, более свойственную ее возрасту, и ушла, чтобы помочь капитану закрепить линь.

Покачав головой, Геари спустилась в каюту, где наткнулась на Тедди и Скотта, которые бурчали из-за того, что вокруг них Тия крутилась, мешая им работать. Геари ничем не могла им помочь, поскольку обещала матери Тии этим летом присматривать за ней. Скорее всего, маленькая бестия мотала нервы Тедди за то, что он проводил слишком много времени со Скоттом.

Геари надеялась, что их гнев скоро остынет. Она отправила кузину совершить небольшой шопинг-тур в городе, пока они подготовятся к отплытию в тот район, где, как полагала Геари, таилась Атлантида. Последнее, что им было нужно, — это нытье Тии по поводу и без.

Кроме того, Тия не могла жить без шопинга. Чем вещица ярче, тем больше она ее обожала. До такой степени, что на последнем Хэллоуине щеголяла в красных рожках с алмазными висюльками в виде колец. Тия нарядилась шопинг-демоницей, что вполне соответствовало ее натуре.

Брайан добровольно вызвался сопровождать и оберегать Тию от неотступно преследующих ее проблем, по сравнению с которыми меркнут даже продажа в белое рабство или похищение зелеными человечками.

Между тем, Геари так устала, что едва стояла на ногах. Больше она ни на что не была способна.

«Мегеара. Вернись ко мне…»

От глубокого эротичного голоса, снова раздавшегося в ее голове, по телу пробежали мурашки.

Она краем глаза уловила какое-то движение и повернулась. В дверном проеме, на лестнице, которая вела на верхнюю палубу, стоял Арикос. Он был одет во все черное, его плутовские глаза обещали ей бесконечную ночь оргазма, а обольстительная улыбка заставила замереть на месте.

«Ну же, Мегеара».

Его голос шелестел, подобно шепоту призрачного ветра, лаская ее. Убаюкивая.

Он протянул ей ладонь…

Никогда она не видела более притягательной позы. Все, чего она хотела, — это принять его ладонь и позволить ему унести ее на руках так, как он это делал в ее снах. Геари хотела раздеть его донага и испробовать совершенство его тела.

Вкусить эти манящие губы.

Она, не раздумывая, протянула ему руку. Так близко, что их ладони почти соприкоснулись. Их разделяло не более толщины волоска…

Но он — иллюзия, и она знала это.

— Геари? Не передашь мне линейку?

Она вздрогнула от голоса Тедди. Опустив руку, Геари глянула влево и увидела на загроможденном рабочем столе масштабную линейку. Она едва заметно моргнула, прежде чем оглянуться на лестницу.

Пусто. Ни следа от Арикоса, ждущего там ее возвращения. И это вызвало в ней горькое разочарование.

Я схожу с ума.

Угу. Но что ей еще остается? Вас бы преследовала такая сексуальная галлюцинация.

Геари, не желая думать об этом, взяла линейку и передала ее Тедди под его обеспокоенным взглядом. Он был старше всего лишь на несколько лет, но опекал скорее как отец, чем как друг или коллега. Его короткие каштановые волосы всегда были безупречно причесаны, карие глаза лучились весельем, а очаровательные ямочки делали лицо приветливым.

— Как ты себя чувствуешь?

— Устала.

Тедди почесал затылок, словно его сбил с толку ее ответ.

— Прошлой ночью ты проспала четырнадцать часов.

Геари потрепала его по руке.

— Знаю, но тем не менее.

— Может, тебе стоит показаться врачу.

О да, и лучше сразу психиатру . Она отогнала эту мысль и улыбнулась Тедди.

— Я буду в порядке. Правда.

Будет, во всяком случае, если сможет прекратить эти ненормальные видения. Даже в эту минуту ей казалось, будто за ней кто-то наблюдает…

Арику захотелось выругаться от разочарования, когда он увидел Мегеару улыбающейся другому мужчине. Почему она не поддалась его сыворотке? Его просьбам?

Как простая смертная женщина могла быть настолько сильной?

— Арикос?

И снова темноту комнаты разорвал ослепительный свет. Арик устало вздохнул, услышав голос дяди Винка; ему всерьез надоели эти помехи, все, чего он хотел, — это быть со своей человеческой целью.

— Чего?

— Мне велели забрать у тебя мою сонную сыворотку. Похоже, ты ею злоупотребляешь, что плохо сказывается на твоем человеке.

Арик повернулся лицом к старшему богу сна. Длинные каштановые волосы Винка были заплетены и откинуты за спину, а в светло-серых глазах плясали чертики. Хотя Винк и являлся одним из самых древних богов, вел он себя подобно тринадцатилетнему мальчишке. Больше всего на свете он обожал устраивать проказы и дразниться — два его качества, которые Арик и его собратья проклинали на чем свет стоит.

Когда-то другие боги с легкостью завлекали Ловцов Снов и манипулировали ими, и они позволяли Винку, Аиду и остальным использовать себя в их в личных розыгрышах и междоусобных баталиях.

До того дня, когда Зевс раз и навсегда положил этому конец. Забавно, что он наказал только орудия, а не тех, кто умело ими пользовался.

Но ведь Зевс и не славился как справедливый бог.

— А если я хочу оставить сыворотку?

Винк на это выгнул бровь и цокнул.