Карола Лёвенштейн - Звезда Комо

— Именно так, — с серьезным видом заметила она и наклонилась ко мне. — Твоя бабушка посоветовала мне подготовиться к возможным переменам. И я подумала, что неплохо было бы привести себя в форму на тот случай, если нам когда-нибудь придется быстро покинуть Шенефельде, — взгляд госпожи Гонден стал серьёзным. — Кстати, Флавиус получил работу в бюро профессора Эспендорм. В Тенненбоде он на своем месте. Я и мой муж в крайнем случае отправимся в Темаллин. Твоя бабушка считает, что там абсолютно безопасно. Однако, я уже давно не летала, поэтому мне нужно вернуть хорошую физическую форму, чтобы перенести долгий полет. Я беру повторные лётные уроки у господина Трудига, чтобы освежить навыки, — госпожа Гонден тихо засмеялась. — Даже не предполагала, как быстро можно утратить физическую выносливость, если несколько лет не заниматься спортом. Ну что же, в любом случае я хорошо подготовлена, — госпожа Гонден подняла вверх книгу.

— Отлично, — промолвила я как можно более одобряюще, в то время как сама судорожно размышляла о том, какую бабушкину информацию я, должно быть, пропустила мимо ушей. Нам всем было ясно, что могут наступить перемены и что Бальтазар будет предпринимать какие-то действия. Но речь пока не шла о какой-то определённой, исходящей от него опасности. — А о чем конкретно предупреждала вас бабушка?

Госпожа Гонден огляделась, чтобы удостовериться, что нас никто не подслушивал. Кроме нас в помещении находилось всего два покупателя, громко разговаривавших с продавщицей за стойкой о новом сборнике коротких рассказов Вендолина Габриэля.

— Она не сказала ничего конкретного, лишь то, что получила заслуживающее доверие предупреждение в Виннле. Грозит эскалация, — госпожа Гонден многозначительно распахнула глаза.

— Эскалация? — я не смогла предотвратить возникшее у меня ощущение ужаса.

— Да, да, будь осторожна, деточка. Моего сына твоя бабушка тоже уже предупредила. Рокко навряд-ли без особой надобности вернется в Шенефельде в ближайшие месяцы.

— Звучит мрачно, — испуганно заметила я, все настойчивее прокручивая в голове вопрос, почему бабушка предупредила об опасности своих лучших друзей, и лишь мне не сказала ни слова.

В то время, как госпожа Гонден попрощалась и повернулась к кассе, я уже знала, что делать. Как только будет немного больше свободного времени, я войду в царство грёз, и сама посмотрю, что там с этими слухами. Я не допускала в этот момент мысли, что бабушка сознательно что-то скрыла от меня, даже если это было настолько очевидно, что о другом объяснении фактически не могло быть и речи.

Когда я уже собиралась покинуть отдел магической литературы, мой взгляд остановился на неприметной книге, которая стояла на одной из полок в углу. У неё была серая обложка, а название красовалось прямо по середине, написанное большими буквами и хорошо читаемое. Книга была поставлена в таком месте, что когда кто-то проходил мимо, она бросалась прямо в глаза.

Хотя я обычно была не восприимчива к товарам, имеющем цель привлечь покупателей, я всё же остановилась и посмотрела на неё.

Она показалась мне знакомой. Однажды я уже слышала это название. Я сделала в её строну несколько шагов и взяла в руки. Ошеломлённо я прочитала: «Время перемен» от Хеландера Бальтазара.

Несколько секунд я, потеряв дар речи, смотрела на книгу. Как это возможно, что здесь продают книгу человека, против которого во всех магический поселениях наложено защитное заклинание и которого лихорадочно разыскивали за его преступления? С книгой в руках я подошла к прилавку.

Во мне вспыхнул гнев, и я должна немедленно что-то с этим сделать.

— Извините, — резко сказала я продавщице, которая всё ещё болтала с двумя покупательницами о Вендолине Габриэле и его глубокой поэзии.

— Да, — продавщица отвернулась от покупателей и вопросительно посмотрела на меня поверх своих очков. — Я могу вам помочь?

— Разумеется, — ответила я, подняв вверх книгу. — Как вы можете продавать здесь это, если знаете, что Бальтазар ответственен за ужасные преступления? Его творения должны исчезнуть из продаж, чтобы никому не были доступны. Это не нормально распространять нездоровое мировоззрение Бальтазара.

— Это решать не вам, — пожав плечами, ответила продавщица. — Продажа книги не запрещена, а спрос на книгу сенатора Бальтазара по-прежнему повышенный.

— Он уже больше не сенатор, — ошеломлённо ответила я. — Он разыскиваемый преступник.

— Вероятно, именно это и подстегнуло спрос на его книгу, — ответила продавщица. — Вы собираетесь покупать её или нет? — она посмотрела на мою руку, всё ещё сжимавшую книгу.

— Нет, — с отвращением ответила я, уронив её на прилавок, как будто она начала пылать под моими пальцами.

Затем поспешно покинула отдел магической литературы, в то время как продавщица снова повернулась к двум покупательницам, и они продолжили разговор, который я прервала своим вопросом.

Я заплатила за летний роман для Жизель и как можно быстрее покинула книжный магазин.

— Почему так долго? — спросила Лидия, которая вместе с Леандро ждала снаружи. Её каштановые волосы блестели золотом в свете позднего лета, и она с любопытством смотрела на меня своими знакомыми серо-зелёными глазами. Леандро стоял рядом, и в этот момент сходство между ними было впечатляющим. Их волосы были того же оттенка, глаза сияли тем же цветом. Но на этом сходство заканчивалось. Ростом Лидия была меньше Леандро — даже немного меньше меня — и в то время, как она проявляла нетерпение, Леандро казался обеспокоенным.

— Что случилось? — с сомнением спросил он.

— Вы не поверите, — отозвалась я всё ещё в недоумении, убирая летний роман для Жизель в свой маленький рюкзак. — В этом книжном магазине есть отдел магической литературы, и там они продают книгу Бальтазара.

— Что? — Лиандра уставился на меня, округлив глаза. — Это возмутительно.

— Вот именно, — ответила я, когда мы тронулись с места и направились к кладбищу. — Однако это кажется законным. Я бы многое отдала сейчас за то, чтобы можно было зайти к господину Лилиенштейну и поговорить. Он бы, без сомнения, точно знал все детали.

Я смиренно вздохнула.

— Это лишь вопрос времени, когда он сможет вернуться в Шёнефельде, — успокоила Лидия.

— Он сможет вернуться только в том случае, если с него снимут обвинение, — мрачно ответила я. — И то, что это произойдёт, маловероятно.

Мы прошли мимо небольшого парка и завернули на кладбище. Я не могла ничего поделать, в животе всегда поднималось тошнотворное чувство, когда я приходила сюда. Из-за вещей, которые я узнала об отце в прошлом году, мне снова было сложно смериться со смертью родителей. Они рискнули всем ради своей любви и ради своей семьи, а человек, который был ответственен за их смерть, всё ещё разгуливал на свободе и распространял страх и ужас.