Карола Лёвенштейн - Звезда Комо

Напротив Адама стоял трёхместный диван, который, как и кресло, был богато украшен вязаными салфетками. Посередине дивана сидела пожилая женщина, чьи округлые формы легко могли бы конкурировать с формами госпожи Трудиг. Волосы у неё были седые и с помощью химии уложены в идеальную кудрявую причёску. Позади неё на стене весело множество чёрно-белых фотографий в рамках, которые сильно напомнили мне коллекцию Элеоноры Донны.

— Ещё чая? — она с улыбкой посмотрела на Адама, в то время как я предположила, что он нанёс очередной визит Заре фон Некельсхайм.

— Нет, спасибо, — вежливо ответил Адам. — Не хочу пользоваться вашем гостеприимством дольше, чем необходимо. Наверняка, вам предстоит сегодня ещё многое сделать.

— Ерунда, — отмахнулась госпожа фон Некельсхайм. — Ничего такого, что не может подождать.

— Вы подумали ещё раз о моей просьбе? — спросил Адам, делая глоток из своей чашки. Ручка чашки была так мала, что он с трудом держал её между указательным и большим пальцами.

— Конечно я о ней думала, — промолвила Зара фон Некельсхайм, на мгновение закрыв веки и кивнув с феодальной доброжелательностью. — Знаете, всё сложно. Это меня выбрали заботится о могиле семьи фон Некельсхайм. В том числе я должна следить, чтобы ни один чужак не вошёл в склеп. Входить разрешено только членам семьи.

— Как я уже сказал, — ответил Адам тем же вежливым тоном. — Сельма Каспари могла бы войти в склеп одна, чтобы осмотреться, а она является прямым потомком Эдгара фон Некельсхайм, а значит часть семьи.

— Нет, — сладко протянула Зара фон Некельсхайм, и от её тона у меня встали дыбом волосы.

Я почувствовала неопрятное ощущение Адама, и то, как ему с трудом удалось сохранить контроль.

Зара фон Некельсхайм мило улыбнулась.

— Эдгар мог бы быть хранителем ключа и отстаивать честь семьи фон Некельсхайм, но точно не Сельма Каспари. У неё даже не та фамилия. Дальние родственники ни в коем случае не могут стать хранителем. Это я объясняла уже много раз.

— Эдгара, к сожалению, уже больше нет в живых, — ответил Адам.

Зара фон Некельсхайм энергично выпрямилась.

— Это не доказано, и пока это не доказано, я хранитель гробницы, — она встала и Адам тоже. — Кроме того, вы не хотите говорить, почему на самом деле желаете войти в гробницу или думаете я поверю, будто вы интересуетесь семейной историей.

— Прошу вас, — протянул Адам.

У меня сердце заболело от его тона. Я бы выполнила любое его желание, и у Зары фон Некельсхайм, кажется, тоже возникло искушение. По выражению её лица я увидела, что она рассматривает возможность быть по отношению к Адаму снисходительной.

— Не сегодня, — наконец произнесла она. — Я об этом подумаю.

Адам с шумом выдохнул. Казалось, его гнев растёт, и, учитывая заканчивающееся у нас время, это неудивительно.

— Вы говорите это каждый раз, когда я прихожу к вам. Вы не говорите ни да, ни нет.

— Мне вас жаль, господин Торрел, — ответила она. — Может быть я ещё передумаю. А сейчас идите-ка домой и празднуйте сегодня Рождество.

— Мои родители в Хаебраме, если вы уже забыли, — с горечью отозвался Адам. — Не то чтобы мне так уж сильно хотелось праздновать Рождество с матерью, но когда понимаю, что больше никогда не смогу этого сделать, чувствую себя странно.

— Верно, — сказала с сожалением Зара фон Некельсхайм. — Мне очень жаль, дорогуша, — она подошла к своей стенке и открыла одну из дверей. — Где же это?

— Ах! Здесь, — она вытащила что-то из шкафа, снова закрыла дверь и подошла к Адаму. — Это небольшой подарок, потому что сегодня Рождество, а я всегда рада вашим визитам, даже если мы не всегда одного мнения, — она улыбнулась и протянула Адаму золотую статуэтку дракона.

— Эм, — удивился Адам, озадаченно глядя на тонкую работу статуэтки.

Очевидно, он не знал, как воспринимать это жест.

— Он принадлежал моему кузену, — заговорщически сказала Зара фон Некельсхайм. — А так как у вас такой большой интерес к нему и нашей семье, я хочу отдать вам дракона. Эдгар подарил мне его на День рождение. Это случилось всего за несколько месяцев до того, как он покинул страну.

— До того, как его убили, — автоматически поправил Адам.

— Это не доказано, — она наклонилась к Адму с милой улыбкой. — Если она вам не нравится, можете её продать. Ваша семья сейчас страдает в финансовом отношении, и особенно на Рождество нужно быть щедрым к нуждающимся.

— Нуждающимся?

Я услышала в голосе Адама опасное рычание, в то время как он всё ещё держал в руке дракона.

«Возьми его и иди», — быстро сказала я в мыслях.

Это был спонтанный импульс, но почему-то мне казалось, что этот золотой дракон будет нам ещё полезен.

«Я бы предпочёл одурманить эту глупую гусыню тростником-дурманом и обыскать её квартиру», — даже в мыслях Адама я ощущала его неистовый гнев и нетерпение. «Я просто хочу, чтобы она дала мне ключ. Почему она так сопротивляется?»

«Почему бы тебе не проникнуть в её разум и всё закончить?»

«Это слишком рискованно», — подавленно сказал Адам. «Если она заметит, то точно придет в ярость и не скажет ни слова. Она хоть и делает вид, что совершенно не осведомлена, но я уверен, что это не так. Если она закроет сознание, то я вообще ничего не смогу сделать. Это мой последний вариант, если не будет другого выхода.

«Тростник-дурман мог бы помочь нам достигнуть цели», — задумчиво ответила я. «Но маловероятно, что такую ценную вещь как ключ, она просто запрет в шкафу, где его может найти любой вор.

«Я знаю», — с сожалением констатировал Адам. «Ладно, на этот раз я уйду с миром, но если она продолжит использовать меня в качестве послеобеденного развлечения, то я буду вести себя с ней по-другому.»

«Я это отлично понимаю», — быстро сказала я.

Адам повернулся к Заре фон Некельсхайм.

— Большое спасибо. Очень щедро с вашей стороны, — высокопарно произнёс он. — Мне нужно идти.

— Конечно, я провожу вас до двери.

Зара фон Некельсхайм собралась было сопроводить Адама до двери.

— Спасибо, я сам найду выход.

Прежде чем она могла последовать за Адамом, он уже быстрым шагом вышел из квартиры моей дальней родственницы.

Я покинула мысли Адама и сосредоточилась на том, что меня окружало в Миндоре.

— К сожалению, сдвигов нет, — сказала я, обращаясь к Ширли. — Адам снова побывал у Зары фон Некельсхайм, но она так и не дала ему ключ от склепа.

— Старушка еще тот крепкий орешек, — задумчиво заметила Ширли. Она хотела добавить что-то еще, как вдруг Лидия вскочила на ноги.

— У меня кое-что есть, — взволнованно воскликнула она. — Это заметки об одной статье, в которой написано, что из угля можно делать бриллианты. Похоже на заклинание.

— Из угля можно делать бриллианты, — ответила я, вспоминая уроки профессора Нёлля. — Но это не удастся магу с обычными способностями, даже самому хорошему.