Аннетт Мари - Сплетение теней

— Это было шесть лет назад… но мне все еще трудно говорить об этом, — Клио закончила собирать плоды, подошла к ограде и опустила возле Лира. — Можешь срезать верхушки и низы, когда закончишь с камнекорнем?

— Конечно.

Она пошла среди растений, наслаждаясь теплой почвой под ногами, утренним солнцем за деревьями. Присев, она сорвала мелкие круглые фрукты с куста, ее мысли бродили по лугу, с которым было связано много воспоминаний. За ней дом был как темная тень, что притягивала внимание.

— Это место изолировано, — отметил Лир, возвращая ее в настоящее. — Одна женщина и ее ребенок… почему вы не жили в деревне?

— Мама… — Клио кусала нижнюю губу. — Нимфы ориентированы на семью, но у нас с мамой нет другой семьи, и потому мы не ладили с жителями деревни. Моя мама пыталась… потому мы столько переезжали сначала… но она не могла найти место, где были бы рады матери-одиночке с ребенком и без отца или другой родни.

— Так вы были изгоями? — тихо спросил Лир.

— Жители деревни были добрыми. Были вежливыми, но… отчужденными. Нас пускали на большие собрания, праздники, но никто не приглашал нас в их дома или куда-то еще.

— Это было одиноко.

— Мы с мамой были друг у друга. Мне не было одиноко… пока она не умерла.

— Что потом случилось?

Она смотрела на свои ладони.

— Жители помогали мне пару недель. Мы провели церемонию прощания для моей матери, они кормили меня, кто-то проверял меня раз в пару дней, но… они забыли обо мне.

— Тебе было некуда пойти?

— Я ощущала себя одиноко в деревне, а тут я была скрыта ото всех, никто меня не судил.

Стало тихо, и лишь пели невидимые птицы. Бабочки осторожно вернулись, порхали вокруг растений, которые она потревожила.

— Как долго ты жила тут одна?

— Полгода, — она подняла красный фрукт, смотрела на него, не видя. — А потом в мою дверь вдруг постучали. Я не встречала его раньше, но он назвался моим братом.

— Братом? — осторожно спросил Лир.

— Наполовину братом. Он сказал, что я не должна дальше жить одна. Он сказал, что отведет меня домой… к нашему отцу.

— Твой отец, — пробормотал Лир. — Король.

— Король, — вздохнула она. — Бастиан заставил меня собрать вещи в тот же день, и он повел меня в столицу. Я больше сюда не возвращалась.

Она взглянула на Лира, он смотрел на нее с серьезным видом.

— Если нимфы ориентированы на семью, но вас с твоей мамой не пускали в общество, — прошептал он, — почему король позвал тебя в свою семью подростком?

— Он не звал, — она высыпала фрукты на землю рядом с камнекорнями. — Он не хотел, чтобы я вернулась. Я — угроза его репутации. Бастиан заставил короля принять меня.

Она взяла камнекорень и проверила, как Лир его очистил.

— Только королевский совет знает, что я из семьи Нереид. Меня считают там фрейлиной Петрины, юной принцессы, — она подняла голову. — Не хмурься, Лир. Это в сто раз лучше, чем жить одной. У меня было все, что нужно. Было место.

— А король? Как он к тебе относился?

— Думаю, он немного подобрел ко мне. Бастиан устраивал раз в месяц семейный ужин. Как только король понял, что я не хочу, чтобы он признал меня дочерью, и не расскажу правду, он стал дружелюбнее.

— Ты не хочешь признания? Не хочешь быть частью семьи?

— Я… — она встала и ярко улыбнулась. — Я принесу еще овощей в суп.

Она ощущала, что он следил за ней, пока она брела по саду и вытаскивала надземный вариант картофеля. Вскоре он задал новый вопрос:

— Как ты оказалась на Земле?

Она сжала губы. Она не хотела ничего объяснять, но должна была открыться ему.

— Угроза Ра. Бастиан и король переживали, что я была слишком заметна при дворе. Ходили слухи, ничего серьезного, лишь вопросы: кто я и откуда.

— Они заставили тебя уйти.

— Бастиан попросил, и я согласилась.

— Он привел тебя в удобства дворца, а потом через пару лет прогнал на Землю? Почему нельзя было просто переселить тебя из столицы в деревню?

Она заерзала от его неодобрительного тона.

— Бастиан хотел отправить меня куда-нибудь подальше. В безопасность. Это было временно.

— Месяц — это временно, а не два года, — буркнул Лир тихо, будто не хотел, чтобы она услышала.

Она принесла картофель и добавила в кучу.

— Можешь и это почистить? Я соберу травы, и можно начинать суп.

— Чистка овощей утомляет, — пожаловался он, но глаза весело блестели. — Мне такое не нравится.

— Привыкай, — бодро парировала она. — Теперь тебе придется готовить самому.

— Логично.

— А еще, — добавила она, пока искала среди сорняков что-нибудь выжившее из съедобных трав, — сейчас утомительно все, потому что мы устали.

— И это логично, — он зевнул. — На солнце приятно. Теплее, чем в Подземном мире.

Клио подняла голову. Он прислонился к ограде, подставил лицо солнцу, закрыв глаза. Золотые лучи озаряли его кожу, блестели на его бледных волосах и убирали морщины усталости.

— Тут мирно, — прошептал он, не открывая глаза. — Мне нравится. Так… безопасно.

Бабочка плясала над его головой, ей нравились его волосы. Она опустилась, задела крыльями его лицо, и Лир открыл глаза, золотые в свете солнца. Он подул на насекомое, и бабочка взлетела от порыва воздуха.

Грудь Клио сдавило. Он был так прекрасен, что было больно смотреть, как на солнце. Он прислонился к ограде, сжимая в руках нож и картофель, но глаза снова закрылись.

Безопасно. Она тоже это ощущала, эту ауру спокойствия. Ее родина была спокойной. Нимфы были мирными, у них не было агрессии, в отличие от многих каст. Их союзники-химеры тоже жили на этой земле, и они были их агрессивными защитниками, сторожили за жизнь на земле нимф.

Ирида была безопасной. Тихой. Тут можно было исцелить пострадавшую душу.

Она поняла, о чем думает, и отвлеклась на сбор трав для супа. Лир не останется тут. Он не мог. Хоть ему нравилось в Ириде, это был Надземный мир, а он был подземником. Она не слышала о подземнике, посетившем Надземный мир, тем более, о жившем тут.

Она прикусила губу, запретные мысли все равно лезли в голову. А если бы он мог остаться здесь? Остаться с ней?

Захотел бы он? Ему нравилось в ее обществе, или они были связаны случайно? Он хотел связать свою судьбу с ее?

Хотела ли она этого?

Было просто представить такие дни. Солнечные. Работа в саду. Отдых в траве. Никакой опасности и угрозы. Янтарные глаза Лира, сияющие на солнце. Его гулкий смех, от которого ее желудок делал сальто. Тут он мог плести чудесные иллюзии, скрытый от своей семьи.

Она оглянулась. Голова Лира опустилась, глаза закрылись, он не мог уже оставаться в сознании. Клио собрала травы, подошла к ограде и опустилась рядом с ним. Он не пошевелился, дышал медленно и глубоко.

Она замерла, а потом легонько провела пальцами по его волосам. Он так устал. Как и она, но он бился дольше и сильнее, чем она. Он устал душой и разумом раньше, чем она его встретила, и теперь он устал еще и телом и магией.