Вера Чиркова - Ведунья против князя [litres]

– Ты лжешь! – Глаза магини сверкнули жаркой ненавистью. – Я такого не говорила.

– Но ясно намекнула, – подтвердила Лита.

– Подлечите ее наконец. – Дилли решительно вмешалась в спор, готовый перейти в новую ссору. – Она истратила все силы, выбираясь из магических пут. Не только ногти… у нее на спине и плечах обожжена кожа… И подайте королевским шхунам знак подойти ближе. Мы перейдем туда.

– Дилли? – развернул жену к себе лицом не выпускавший ее из рук Тровенг, хмурясь заглянул в полные печали глаза: – Это неверное решение, любимая.

– Неправильно я сделала, согласившись принять защиту ковена, – устало возразила она, чувствуя, как рвет сердце нестерпимая боль. – Но теперь пора все исправить. Вы же не поверите, что она единственная, кто так считает? А мы меньше всего желаем стать причиной раскола ковена, я отчетливо представляю, к чему это может привести.

– Ты сейчас не права, Дилли, – твердо заявил Звен. – Ваше бегство этой проблемы не решит. Да и невозможно все время убегать. Я обещаю, мы немедленно разберемся с собратьями. Объясним непонимающим, докажем сомневающимся…

– Вам никто не поверит, – упрямо процедила Раэна. – Я всем расскажу правду. Они монстры, которых вы желаете изучать ради исследовательского интереса. Ты видел, что она сделала с креслом? Разорвала голыми руками кожаную обивку, сломала каркас и вылезла в узкую дыру, порвав одежду, но не зацепив кожу! Ни одному нормальному человеку такое не под силу! Зачем позволять им размножаться, если они не могут сделать ничего полезного? Зато хитростью и обманом одурманивают мужчин, с их помощью постепенно захватывая власть! Думаете, никто не понял, что Гелии никогда не придется править? Вместо нее на троне будет сидеть вон та черная вдова, уже отправившая на тот свет двух мужей и успешно захомутавшая третьего!

Раэна бросила на старшую ведунью горящий неистовой ненавистью взор и, едко прищурившись, шепнула что-то непонятное, но явно очень опасное. Воздух вокруг Дилли заискрился, сгущаясь в крохотные иголки, и тут же осыпался, подчиняясь повелительному жесту Звена. А секундой позже и сама Раэна осела на палубу бесформенной кучкой.

– Запри ее в трюме, – выразительно глянул на Брэна старший магистр, – и забери все амулеты. Давненько не приходилось мне наблюдать такой вспышки ненависти.

– Это моя ошибка… – виновато пробормотал Ланс и поднял на друга полный острой боли взгляд: – Дал ей слово не выдавать… Она о тебе грезит уже лет шесть, но обещала забыть…

– Никто ни в чем не виновен, – резко пресек его муки Звен. – Всех случайностей никогда не предугадаешь и не устранишь. Данлита, прости ее, пожалуйста, тебе же понятно отчаяние влюбленной женщины, потерявшей последнюю надежду.

– А я ее тоже потеряла? – болезненно кривясь, осведомилась юная ведунья, старательно не смотревшая на бережно исцелявшего ее пальчики Ланса. – Тогда прощаю. Но матери все расскажу, впускать магинь в наш дом нельзя. Дети такого не выдержат…

Она запоздало всхлипнула и, содрогнувшись от предчувствия, наконец-то осмелилась снять блокаду с рвущей тело боли. Но та так и не пришла, напрасно Чижик вслушивалась в свои ощущения. Кто-то из магов ее уже подлечил, и это было прекрасно… но в корне неверно. Ведуньи должны уметь сами справляться со своими болезнями и ранами.

– Я отнесу тебя в каюту, – бережно подхватил девушку на руки Ланс, и никто не отважился ему запретить.

Проводили взглядами и тоже поспешили покинуть верхнюю палубу, не оглядываясь на отвернувшегося от всех Тровенга, прячущего в крепких объятиях жену.

– Любимая… – тихо шептал Гард, – скажи, что ты передумала. Как я теперь буду без тебя жить? Да и зачем мне тогда все это… княжество, маги, интриги Эршеля и халгирцы?

– Ты не жил бы без меня, – едва слышно отвечала ведунья, радуясь, что сумела помочь магистрам разобраться во всем без боя. – Просто спрятал бы в укромном домике где-нибудь неподалеку. Без балов и приемов я прекрасно обойдусь… а вот без тебя уже не смогу.

– А на меня в это время строили бы далеко идущие планы все, кому не лень? – желчно фыркнул регент. – Тебе так хочется, чтобы я все время жил как тайный агент во вражеском логове? А мне так хотелось верить, что вдвоем мы сумеем отбиться от всех непонятливых и самоуверенных поклонников. И моих, и твоих.

– Я знаю только одного своего поклонника – колбасника Шульта, – еще спорила Дилли, но оба уже знали, что гроза прошла, и истово этому радовались.

Хотя и не так откровенно, как хотелось бы. Раэна со своей давней безнадежной влюбленностью и так некстати прорвавшейся ненавистью к счастливой сопернице разрушила тщательно подготовленную магистрами стройную систему защиты. И теперь Лита осталась без постоянного присмотра, который прежде ей обеспечивала компаньонка-магиня.

Гард, помогавший ковену решить этот вопрос и знавший, что нового мага тут взять просто неоткуда, отчетливо понимал, насколько усложнилась их задача. И все же упорно не желал делать предусмотренного на самый крайний случай шага. У регента почти по-настоящему немел язык, едва он вспоминал, что ему придется попытаться уговорить Дилли оставить Литу в княжестве. Одну ведунью магистры всегда сумеют вывести из любой шаманской ловушки, а вот спасать двух будет намного сложнее. Шаманы не постесняются использовать самые грязные и подлые методы, чтобы заставить магов разделиться.

Известны случаи, когда они пригоняли толпы рабов или детей, от чьего спасения зависел исход всей операции, или приковывали невинных заложников к дверям, закрывающим единственный выход. У тех, кто встал на путь зла и подлости, всегда найдутся сотни способов достичь своих целей, и самые излюбленные из них – это грязная ложь, шантаж и угрозы.

– Любимый, – тихо позвала мужа притихшая в его объятиях ведунья, – ты молчишь очень красноречиво. Мне кажется, я догадываюсь, о чем ты должен мне сказать, и хочу попросить немного подождать. Сюда уже идет Ланс, и от того, что он скажет, зависит мое решение.

– У тебя хороший слух, – виновато вздохнув, похвалил Гард и услышал в ответ легкий смешок:

– У меня обычный слух, но если очень нужно, я могу ненадолго сделать его тоньше, чем у летучей мыши. Я говорю тебе это не ради хвастовства – сегодня мне пришлось пожалеть, что ты так мало знаешь о моих умениях и до сих пор не придумал условных знаков, какие будут известны только нам двоим.

Тровенг изумленно приподнял бровь, поражаясь совпадению их мыслей, – только утром он размышлял примерно о том же.

С лестницы раздался нарочито отчетливый звук шагов, и вскоре перед супругами замер хмурый и взъерошенный Ланберс.

– Садись и рассказывай, – предупреждая его заявление, приказал Гард, делая другу знак повиноваться.