Людмила Айдарова - Королевские игры на выживание [СИ]

— Ну, съела что-то не то.

— Да дня два или три.

— Правда? Как хорошо.

И вот тут я насторожилась, уперлась ладошками ему в грудь и попыталась соскочить с колен. Но кто меня отпускал.

— Тшшшш, ну успокойся. Чего ты?

— Как что? — я была полна возмущения, — ты… ты… невоспитанный мужлан! Вот кто ты!

— Да, милая, да. Единый, как же я тебя недостоин. Вот как ты скажешь. Я — мерзавец, я — мужлан… Только не нервничай так.

Меня обняли, прижали к груди и опять стали укачивать как ребенка. А еще шептали какая славная, хорошая, умница. Я не понимала что с Дитрихом, откуда такая сверх забота. Нет, не подумайте ничего такого, никогда его вниманием, теплом и любовью обделена я не была. Но вот здесь и сейчас супруг вытворял что-то неописуемое. И я очень хотела понять что с ним творится. Почему он так до безумия в глазах светится счастьем? Почему его сердце так неистово стучит? Почему… Но Дитрих меня опередил.

— Ари, ты что, не понимаешь?

— Нет, не понимаю. А должна?

В ответ я услышла только страдальческий стон своего супруга.

— Ари, ты меня убиваешь! Вот скажи, как? Как ты не поняла, что ты беременна?

— Что?!!!

Заполошно внутри затрепетало сердце. Услышанное ударило по нервам так сильно, что дыхание перехватило. Не может быть. Неужели… вжалась лицом в плечо мужа. Единый, только не обмани, только пусть будет правдой. Дитрих как будто понял тот сумбур, то, что творился внутри меня, все мое смятение, сел поудобнее и его ладонь опять легко скользнула на живот. Щекой прижался к моей макушке.

— Полтора месяца, Ари, — его губы нежно коснулись моего виска, — нашему крохе полтора месяца. И это истинная правда. У нас будет ребенок.

В душе начал расцветать яркий цветок счастья и умиротворения. Тихие слезы катились по моим щекам. Хорошо. Как же хорошо. И сразу же захотелось спрятаться от всего мира. Сохранить свое маленькое счастье в секрете от всего это страшного и несправедливого мира.

— Как думаешь, говорить о будущем наследнике?

— Нет, давай пока не будем говорить. Не время. Пока не время.

— Ари, теперь из дворца ты ни ногой. Я увеличю охрану.

— Нет, — я сразу же всполошилась, — ни в коем случае. Как только ты начнешь что-то делать в моем отношении выходящее из привычного пойдут слухи. Поэтому я буду жить как и прежде. Могу только опять сказать, что не здоровится, но не более. И то время от времени.

В эту ночь мы спали умиротворенные и счастливые. Свою тихую радость хотелось сберечь и одновременно поведать о ней всему миру. Но мы понимали как опасно все это для только зародившейся жизни нашего малютки. Он так мал, что еще даже не понять мальчик это или девочка. Дитрих сказал, что магический потенциал у ребенка есть и потому настрого запретил мне магичить. Свой запрет супруг объяснил, что очень часто бывали случаи когда в процессе использования магии беременная магиня захватывала и часть силы неродившегося ребенка, нарушая тем самым нормальный ход его развития. В данной ситуации этого можно было не бояться, особо я магией не пользовалась. Вот где мне помогла привычка рассчитывать только на свои не магические силы. Спасибо отцу за нелюбовь к магии я сказала.

Время от времени я просыпалась от того, что Дитрих начинал меня мягко ощупывать, видимо удостоверяясь, что я на месте, укутывать в одеяло. И делал он это так заботливо и мягко, видимо боялся меня разбудить. И утром он проснулся раньше чем я, и завтрак принес. Дина успела до ухода Его Величества нагрузить фрейлин заданиями и тем самым высвободила время для нашего приватного разговора. Сказать о малыше пришлось. Она оттерла слезы с глаз и бормоча что-то известное лишь ей самой направилась в гардеробную.

Минуты через три как она стала вываливать и перебирать мои наряды до меня таки дошло зачем она проводит эту ревизию.

— Дина, прекращай, рано еще. Лучше давай думать как подольше скрыть факт моего интересного положения. А платья и после перебрать можно.

Дина оставила платья в покое и села рядом со мной на кровать. Думала она недолго. Мои задумки насчет ректора и Габи она повторила практически один в один. А потому к обеду оба мага сидели у меня в будуаре. Ну а вечером на моей руке красовался скромный браслет, который защищал меня от постороннего сканирования, так что о моей беременности знали только несколько человек. Мою тактику Теократ одобрил. Не стоило показывать никому, что между нами с супругом происходит что-то неординарное. Хотя бы до середины срока надо сохранить все в тайне. Слава Единому, что Вейс сейчас находился у отца. Как оказалось нашлась Маяна. Еще одна добрая весть.

Все это время бедная женщина находилась у Тесса. Страшно подумать, что выдержала эта женщина.

Удивило и другое. Маяна оказалась не совсем простой поселянкой. Ее происхождение стоило выяснить, ведь у нее присутствовал очень сильный магический дар. И не просто владение одной, а тремя стихиями. А значит она как минимум незаконнорожденная дочь какого-то очень высокопоставленного аристократа. Это в корне меняло все дело. С другой стороны эти мерзавцы так долго держали ее под блокировкой магии, что нанесли тяжелый ее здоровью. Моя несчастная подруга сразу же была помещена в лазарет. Мне не дали на нее нормально взглянуть. Но и того, что я увидела мне хватило. Это была не та, жизнерадостная и полная энергии темноволосая красавица, нет. Жутко худая и с потухшим взглядом, молчаливая тень стояла передо мной. Пережитое оставило четкий след на всем ее облике. Мне оставалось радоваться тому, что хоть встретить разрешили. Маяну сразу же направили к лекарям. Я даже в храм сходила несколько раз за те долгие два месяца пока она находилась там. Зато канцлер, а Астану де Лебре вернули и титул и должность, воспрял. В его темных волосах на висках хоть и появилась легкая проседь, но глаза уже не были полны бескрайней тоской, а лучились счастьем. И как оказалось, он умеет смеяться. Надо же, а я никогда не видела раньше его таким счастливым.

Я навещала подругу сразу же как получалась возможность. Первые дни после лазарета она была такой же молчаливой. И даже общение с детьми пока не давало результата. Канцлер как мог обхаживал свою вновь обретенную супругу. И она оттаивала. Вернулась ее улыбка, по чуть-чуть в глазах стали возвращаться лукавые искорки. Дети смогли сделать то, что до конца не удалось лекарям — разбудили в ней жажду к жизни.

А сколько она поведала нам из того, что мы не знали. Все же Донован оказался мерзавцем. Он таки был в курсе махинаций Тесса. Мало того, он помогал ему. Желание занять как можно быстрее трон застило ему глаза. И за свое предательство он жестоко поплатился. Канцлер и не думал допускать его к власти. Смерть его была тем итогом, который он ему приготовил. И избежать его Доновану не удалось. Тесс отравил его так как и меня когда-то, фруктами.