Мари Явь - Децема 1,5

В этом признании крылось предостережение: лучше мне быть осторожной и не утратить это доверие. В противном случае брат огорчиться так сильно, что смерть будет единственным и даже желанным избавлением от его гнева.

— Ты должен был мне сказать…

— Зачем? По-хорошему, об этом досадном недоразумении никто не должен был знать. Незачем поднимать шумиху, ты же понимаешь, как это будет выглядеть со стороны.

Да, именно так, как мне это представил сегодня Иберия. Как моё предательство.

— Как… это произошло? — осторожно спросила я, с запозданием догадавшись, что сказала лишнее.

— Какая разница? — в его голосе слышались нотки настороженности. — Что было, то прошло. Забудем.

— Да, хотелось бы.

— Я поговорю с отцом. Ещё раз, — пообещал Индра, тут же осведомившись: — Что он сказал тебе?

Что с удовольствием прикончит меня, как только ты потеряешь ко мне интерес.

— Ничего особенного, — невнятно проворчала я.

— Эла, послушай, — со всей серьёзностью обратился ко мне брат. — Я знаю о ситуации, которая происходит у нас в семье и клане лучше кого-либо. Но пока отец слепо увлечён своей новой игрушкой, мои руки связаны, я ничего не могу сделать. Мне лишь хочется держать тебя подальше от всего этого дерьма.

— Спасибо за заботу.

— Просто потерпи.

— Ага. Как скажешь. Вот только… мне даже не верится, что это всё происходит со мной… с нами. Я никогда бы не подумала, что он… вообще допустит мысль, будто я способна на такое. И, похоже, его мнение на мой счет никогда уже не изменится.

В моём дрожащем голосе звучала скорбь переживаемой мной катастрофы.

— Предоставь это мне, а сама постарайся вести себя как примерная девочка. Договорились, Эла?

Я неопределённо хмыкнула.

— Тебе лучше не вмешиваться в это, Индра. Если не хочешь испортить отношения с ним вконец, а ведь всё говорит о том, что эти отношения далеки от идеальных. К тому же я добивалась твоего драгоценного внимания совсем не за этим.

— Заинтригован.

— Хотела узнать, не зря ли я уволила тех смельчаков, которые решили с тобой тягаться.

Глухо рассмеявшись, брат преувеличено беспечно бросил:

— Не зря. Ведь я всё ещё жив.

Я даже не улыбнулась.

— С тобой, правда, всё в порядке? Когда я узнала о том, что произошло…

— Ты сомневаешься в силе собственного наставника?

— Я много в чём сомневаюсь, но не в этом.

— Хорошо. Но, знаешь… мне льстит твоё беспокойство, — его голос стал ниже. Я узнавала эти модуляции: как часто в последнее время я слышу подобные интонации от Диса. — Я цел, но почему бы тебе не убедиться в этом лично?

Индра тосковал. Естественно. Теперь, в наступившем молчании я мысленно оглянулась назад и ужаснулась — так много времени прошло. Мы не виделись больше полугода, обременённые долгом и разделённые тысячами миль.

Мысль о встрече допускалась редко и тут же отметалась в сторону: слишком хлопотно, слишком сложно.

— Предлагаешь мне почтить дом отца ответным визитом? — уточнила я угрюмо. — Ты просто не видел, как он смотрел на меня сегодня. Плохая идея.

— А что, если к тебе приеду я? — Его вопрос вызвал во всём моём теле странное, колкое оцепенение. — Желание видеть свою невесту вполне логично, не так ли? А если принять во внимание ту бездну времени, которая прошла с нашей последней встречи, эта поездка превращается в жгучую необходимость.

Боги, он на полном серьёзе готов был бросить всё и прибыть в Безан. Индра недолго принимал решение: поставил на одну чашу весов свои обязанности, а на другую — банальную прихоть, согласившись с тем, что последнее весомее.

В этом время его совершенно не изменило.

— Я хочу тебя видеть, Эла. Чертовски, — проговорил он хрипло, понимая под «видеть» куда больше, чем это слово означало. — А что насчёт тебя?

И почему в такой момент я вспоминала Десницу? Скривившись, как от боли, я поспешно, словно боясь передумать, выпалила:

— Да.

Покинувший нас на следующий день Иберия был мрачен и молчалив, зачитывая взглядом приговор мне и всему, что меня окружает. Его холодность и отстранённость спорила с ярким солнцем юга, которое, казалось, могло растопить лёд какой угодно толщины.

Не в этот раз.

Пребывание Иберии в моём доме оставило после себя призрачную боль на лице и странную убеждённость в том, что последствия этой нежеланной встречи — далеко идущие. С его отъездом ничего не закончится. Это только начало нашего противостояния, о чём со всей очевидностью давало понять выражение его лица, поведение, а также слова его любовницы.

Подойдя ко мне якобы для прощания, Роза наклонилась, распространяя аромат духов.

— А ты ведь уже наверняка списала меня со своих счетов, не так ли? В тот раз ты смотрела на меня свысока, а сейчас валяешься у меня в ногах. И я не остановлюсь, пока не уничтожу тебя, не заберу у тебя всё. Даже его. Он будет моим, и, возможно, я позволю тебе дожить до этого момента. Хочу, чтобы ты это увидела, сука.

Ну… кажется, я с самого начала знала, что в этом деле замешана любовь. Неужели Роза до сих пор не забыла Индру?

И все эти потуги и жертвы лишь для того, чтобы устранить соперницу? Даже не знаю, что чувствовала я к ней в тот раз: жалость или презрение?

— Осторожнее, — улыбнулась я фальшиво. — Можешь мечтать о том, что когда-нибудь добьёшься своего, но сейчас хозяйка здесь я. Советую, когда будешь спускать по лестнице, посмотреть по сторонам. Моим людям достаточно всего одного слова — позволения одарить тебя тем гостеприимством, которое ты заслуживаешь. На которое напрашиваешься.

— Ты не посмеешься, — прошипела она.

— А ты рискни. Скажи мне ещё хоть слово. Сука.

Роза не сказала. И проходя к ожидающему её внизу Иберии, последовала моему совету, отчего сохранять горделивую осанку и неторопливость походки стало выше её сил.

Однако едва ли её бегство можно было назвать моей победой. Ведь в своих руках Роза держала все козырные карты. Тогда как мне крыть было нечем.

Распрощавшись с гостями, Децема освобождённо вздохнула. Преждевременно.

— Через три дня нас посетит Индра, — огорошила я свой совет тем же вечером.

Нетрудно догадаться, кто больше остальных «обрадовался» этому известию. Десница в течение последующих трех суток взглядом, поведением, буквально всем своим видом показывал, с каким нетерпением он ждёт эту встречу.

— Если ты выкинешь что-нибудь непозволительно дерзкое и смелое, поставив наш клан под угрозу… я тебе этого никогда не прощу, — произнесла я чётко в один из поздних вечеров, когда Десница собирался выйти из кабинета, оставив меня в гордом одиночестве.

Он ничего не ответил. Лишь остановился, чтобы дослушать до конца, после чего, не оборачиваясь, вышел. Обрекая меня тем самым на муки неопределённости, даже страха: Дис слишком долго ждал момента расплаты. И приглашать теперь Индру на чужую территорию, подпускать их так близко друг к другу было нарушением всех возможных правил безопасности.