Оливия Штерн - Королевская гончая

Она кивнула и ничего не ответила. Просто… не смогла. По-хорошему, она должна была испытывать к нему только ненависть, но почему-то уже не получалось. Эмоции как будто притушили, накрыли плотным колпаком. Даже злиться толком не могла.

– Итак, мои дорогие, – сказала Элла после того, как парни обменялись приветствиями и познакомились, – сейчас мы отправимся к дому профессора Лоица и исследуем окрестности. Интуиция мне подсказывает, что сегодня мы обязательно что-нибудь найдем. Что-то такое, чего не нашла служба безопасности, не в обиду будет сказано. Что с твоими жуками, Клайв?

Он с улыбкой потряс коробкой, и Луиза была готова поклясться, что внутри зажужжало и заскреблось.

– Ты детальки из толлиума делал? – осведомился Хельм. – Покажешь потом?

– Да я могу и сейчас. Вот, идите сюда.

Клайв открыл коробку и аккуратно извлек большого металлического жука. Тот выглядел совершенно живым, шевелил усиками-антеннами и пытался зацепиться лапками за палец Клайва.

– Круть! – восхитился Хельм и тут же, как и подобает мужчине, потянулся смотреть поближе. – Можно подержать?

Конечно же было можно. Клайв дал жука и Хельму, и Элле. Луизе тоже хотелось подержать чудо кибероники, но она промолчала. Подумаешь, жук.

– Луиза, – спокойный голос Клайва проскрежетал по нервам колючей проволокой, – ты хочешь посмотреть? Вот, держи.

И даже не спрашивая согласия, взял ее руку и насильно вложил в ладонь искусственное и снабженное интеллектом насекомое. Жук заскреб лапками и собрался было спрыгнуть на пол, но Клайв его удержал пальцем.

– Я ему встроил интерфейс с нейропространством, так что им можно будет управлять даже мысленно. Если хочешь, возьми себе.

– Нет, спасибо, – она исподлобья глянула на Клайва, – он мне не нужен.

И стараясь казаться равнодушной, отдала жука.

Хотя, откровенно говоря, жук был великолепный и Луиза не отказалась бы от такой забавной штуки.

– Эх, ладно, – сказал Хельм, – пойдем, что ли? Уже стемнело.

– Да, пойдемте, – поддакнула Элла, – уже все должны разойтись по кроваткам.

И они пошли.

Луиза только единожды выходила на Рамосе ночью, когда шею стягивал жесткий ошейник, а поводок был в сальных лапах Реми. Тогда было не до впечатлений. Сейчас же она шла вместе с другими по кампусу академии, и путь их лежал от студенческих корпусов к домам преподавателей. Для этого нужно было пройти сквозь парк, что тревожно шелестел листвой.

Ощущения от ночи на Рамосе были странными. Две луны, что ранее светили серебряными монетами, еще не взошли. Оттого, наверное, сама темнота казалась слишком уж… черной, липкой, жирной, как сажа. В небе висела только алая луна Рамоса. И вот этот багровый, словно заплывший кровью глаз в небе и внушал чувство беспокойства, по большому счету ничем не обоснованное.

Перебрасываясь ничего не значащими фразами, они прошли сквозь парк. Элла то и дело хваталась за руку Хельма. Луиза сердито сопела. Было страшно, под ребрами как будто ворочался липкий сгусток, чувство опасности, от которого никак не избавиться. Но не виснуть же на Клайве?

А густая листва шелестела. Что-то похрустывало в темноте, шуршало, и Луизе вдруг представилась совершенно невозможная картина: это ночной лес пережевывает хрупкие косточки затерявшихся путников. Огромным жабьим ртом, в котором три ряда игольчатых зубов.

Луиза хмыкнула. Бред какой-то. Наверное, это луна так влияет.

Но где-то глубоко, под слоями мертвой памяти уже родилось видение: когда-то она уже шла по ночному лесу. И тот лес действительно таил в себе опасность. В него можно было войти и уже никогда не выйти. На какой же планете это происходило? Луиза прикусила губу. Это странное, так не вовремя всплывшее воспоминание было очень важным, она это точно знала. И если оживить его, если снова пройти по тому лесу, все встанет на свои места. Пазл под названием «жизнь Луизы» сложится в правильную, четкую картину.

«Планета… боже, как называлась та планета? И что я там делала?»

Наконец они миновали парк. Луизе показалось, что все вздохнули с облегчением.

Это все нервы, нервы… и кровавая луна Рамоса.

– Вон, – громко зашептала Элла, – вон тот крайний домик.

Из темноты, словно по волшебству, возник неясный силуэт, скудно освещенный небольшим фонарем. Стекла поблескивали кровавыми бликами, отражая свет луны.

– Так, – сказал Хельм, – ну что, надо бы жуков запустить внутрь.

– А для этого нужно открыть окно, – задумчиво протянул Клайв. – Мы не подумали о том, что дом может быть под охранным куполом.

– И что теперь? – Элла зябко обхватила себя за плечи. – Ну давайте выпустим жуков хотя бы снаружи. Вдруг здесь не все исследовали?

– Но мы не знаем, есть ли купол или его не ставили, – задумчиво произнес Клайв, глядя на дом не отрываясь. – Я бы предложил вот что. Давайте я подойду и открою окно. Если сработает купол и сюда примчатся безопасники, мне все равно ничего не будет.

И усмехнувшись, добавил:

– Как члену императорской семьи.

– Ну давай так, – смущенно сказал Хельм, который, видать, только-только понял, кто есть кто в их маленькой компании. – Ты их туда забросишь, а потом мы посидим неподалеку с планшетами.

– Ага.

Клайв обернулся к Луизе, смерил ее долгим и как будто вопрошающим взглядом, но она промолчала. Пусть делает что хочет. А если он возомнил, что она будет восхищаться его задумкой, то зря старается.

Клайв, прижав коробку с жуками к груди, медленно двинулся вперед. Крадучись. Озираясь, прислушиваясь. А Луиза с тоской подумала о том, что даже движения у него похожи на отцовы. Выверенные, точные. Видно, что тело тренированное. Спросить бы, как там его странная болезнь.

Тем временем Клайв уже был у фасада. Подождал несколько минут, затем скользнул к окну. Все затаили дыхание: ведь окно тоже надо открыть.

Замок на окне, судя по всему, оказался самым обычным, магнитным. На Рамосе ведь нет преступности, так зачем запираться?

Клайв с усилием толкнул раму, она медленно и совершенно бесшумно поехала вверх.

Он обернулся, показал всем поднятый вверх большой палец, затем принялся возиться с коробкой. Луизе было видно, как он достал первого жука и, размахнувшись, швырнул того подальше в дом. Снова запустил руку в коробку, забросил второго жука.

И в этот миг в окне зажегся свет, кто-то вскрикнул.

– Да какого дьявола?!! Эй!

Грубый окрик подействовал на всех словно парализующий газ.

У Луизы ноги приросли к земле, хотя понимала – надо дергать отсюда, и как можно скорее, пока неведомый «кто-то» из мертвого, казалось бы, дома не вызвал соответствующую службу.

Клайв метнулся прочь от дома. В светлом оконном проеме появился черный мужской силуэт.

– Эй, стойте! Да стойте вы, я вам ничего не сделаю! Жуков своих заберите!