Оливия Штерн - Королевская гончая

– Привет, – робко улыбнулся, – как ты?

Луиза кивнула.

– Спасибо, уже хорошо.

Глубокая морщина пересекла его лоб.

– Зря ты… Что бы ни плел Вири, тебе не нужно было…

– Она сейчас нам всем пообещает, что больше так не будет. – Хельм тоже подошел, остановился рядом с Клайвом. – Обещаешь, Луиза?

Они стоят рядом, все трое, и смотрят строго.

И, разумеется, правы они, тысячу раз правы. Большей глупости, чем топиться в пруду, сложно выдумать. Теперь. Тогда… это почему-то казалось единственным правильным выходом.

Глупо.

Нет, даже не так.

Безумно.

Луиза протянула им свободную от катетера руку, и Элла тут же схватила ее и крепко сжала.

– Дурочка ты, Лу.

– Наверное. Но я… обещаю, что это не повторится.

– Откуда мы знаем, что ты сдержишь обещание? – нахмурился Хельм.

– Она всегда держит обещания, – тихо ответил Клайв.

А потом сунул руку в карман брюк и достал оттуда деревянную коробочку с лакированной крышкой.

– Это тебе, Луиза. Наша с Хельмом усовершенствованная модель жука.

– Невероятно крутая вещь, – добавила Элла. – Хельм обещал, если буду хорошей девочкой, и мне такого же изготовить. Правда это же означает «никогда».

Теплая коробка легла в ладонь.

В горле предательски запершило. Луиза хотела открыть подарок, но спохватилась: вторая рука была спеленута фиксатором, и катетер в вене.

– Я помогу, – сказал Хельм.

И аккуратно достал серебристого жука, который жвалами держался за цепочку.

Клайв кашлянул.

– Мы настроили нейроинтерфейс, Луиза. Пока ты не отдаешь ему команд, он висит и держится жвалами за цепочку, лапки у него втянуты. В общем, как подвеска. А если надо будет, ты даешь команду, начиная с кодового слова «жук», он отцепляется и выполняет. После сам возвращается на место.

– Здорово. – Луиза протянула руку, жук на цепочке лег на ладонь приятной прохладной тяжестью.

– Я рад, что тебе нравится, – сказал Клайв. Оглядел прочих. – Ну что, пойдем? Через двадцать минут лекция начинается.

– Да, пойдем, – согласилась Элла, – кто-то должен писать конспекты, чтобы наша импульсивная принцесса потом их переписала себе.

Похлопав Луизу по плечу, она решительно направилась к двери. Парни потянулись следом.

– Подождите! – Она все еще сжимала в кулаке гладкое тельце жука. – Спасибо вам… спасибо!

– Заметано, дашь списать на контрольной, – ухмыльнулась Элла.

И они ушли, тихо прикрыв за собой дверь.

Луиза осталась одна. Первым делом просунула голову в цепочку, которая оказалась достаточно длинной. Жук уютно устроился на груди – тяжеленький, гладкий, серебристый. И едва ли не впервые за все время пребывания в стенах академии Луизе не хотелось оставаться одной.

А потом в вену начало поступать лекарство. Ведро успокоительного, как и предупреждал Варус.

Луиза куда-то плыла, мягко покачиваясь на несуществующих волнах, и над головой было темное небо, усыпанное яркими звездами. Ей хотелось подняться, осмотреться в этом чудном месте, но она не могла даже шевельнуться. Впрочем, такая вынужденная неподвижность почти не причиняла неудобств, и Луиза плыла, плыла…

Вынырнула из своего полусна.

Или померещилось.

В палате было темно, за окном – ночь.

Датчики приборов мягко светились, и в этом скудном освещении Луиза увидела мужской силуэт рядом с кроватью.

Ей бы испугаться, но спокойствие никуда не ушло. Она знала, кто к ней пришел.

Теплые пальцы накрыли ее кисть.

Легкие, едва ощутимые прикосновения к лицу – как будто обрисовал контуры лба, скул, подбородка.

– Я не знаю, что тебе сказать, – хриплый шепот, – наверное, я не должен был тебя вообще сюда отправлять. Но уже поздно, уже все сделано.

Луиза вздохнула.

Ей хотелось еще этих теплых, порхающих прикосновений. Они дарили покой и сладкую, щемящую боль в груди.

– Дарс, – прошептала она одними губами.

Силуэт дрогнул.

Луиза все бы отдала, чтобы увидеть его лицо.

Темнота. Зыбкий силуэт рядом с кроватью.

И тело становится легким, почти невесомым.

– Это сон, Луиза. – Казалось, он улыбается. – Всего лишь сон.

Но она-то знает, что нет. И тоже невольно улыбается.

Улыбается, когда он подушечкой большого пальца обрисовывает контур ее губ.

– Что ты со мной делаешь? И что мы будем делать дальше, когда ты вспомнишь то, зачем здесь?

Он быстро наклоняется к ней. Запах дорогих сигар и мяты.

– Никогда, никогда не смей отчаиваться. Ты свободный человек, а свободные люди знают, что жизнь – это единственное, чему нет замены.

«Пусть он меня поцелует».

И эта мысль – словно вспышка сверхновой. Откровение для самой Луизы.

Но вместе с этим другое, не дающее покоя.

– Что… с тобой… не так?

Дарс быстро отстраняется.

– Что ты видишь, Луиза? Почему спрашиваешь?

– Не знаю, – шепчет она смущенно. – Клайв… с ним тоже было… не так.

– Но теперь все так, верно?

– Да…

«Поцелуй меня».

И, кажется, на этот раз он слышит ее мысли.

Быстро наклоняется, Луиза вдыхает полной грудью знакомое плетение ароматов. Затем – легкий, словно прикосновение крыла бабочки, поцелуй. Боже, этого мало, так мало. Но она даже не может вскинуть руки, чтобы обнять за шею, притянуть ближе к себе, и беззвучно хнычет, а тело хочет большего, еще нежных и сильных прикосновений…

– Это неправильно, – хриплый шепот разбивает вдребезги очарование, – это неправильно, и ты это знаешь…

Он уходит.

«Не уходи, останься!»

И Луиза против воли снова погружается в сон.

Ей кажется, что наступает утро, и она снова не одна в палате.

Но это не Дарс, нет.

На нее в упор смотрят желтые глаза Вейна Арсума.

Он ничего не делает, просто смотрит внимательно, выжидающе.

Потом и он исчезает, и Луиза проваливается в сон без сновидений.

– Ночные посиделки становятся недоброй традицией. Мы встречаемся уже второй раз после того, как произошло что-то нехорошее, – проговорил Бен и лихо опрокинул стопку текилы, не забыв лизнуть соль и впиться в дольку лайма. – Я и представить себе не мог, что она такое вытворит.

Дарс пожал плечами.

Речи Варуса он воспринимал с трудом, мыслями пребывая в темной палате медблока. Там, где распластанная на кровати и обвитая проводами осталась спать Луиза Мар.

Слишком много впечатлений от пятнадцатиминутного визита. Слишком мало одного поцелуя. И понимание, выбивающее чечетку на обоих полушариях мозга, что Луиза и есть высший бионик, совершенно неосознанно вернувший человеческий облик Клайву.

Высший бионик с кодированными воспоминаниями и загадочными триггерами на неведомое событие.

От мыслей о том, что могла натворить Луиза Вивьен Мар, становилось не по себе. И самым правильным было бы просто от нее избавиться, пока не вспомнила чего-нибудь… этакого.