Вера Окишева - Два полюса [СИ]

— Ну что ж, так я и думал, — тяжело вздохнул дядя, тревожно рассматривая меня.

— Что? — испугалась не на шутку.

— Салли, я должен был тебе это сказать раньше, но ты была в депрессии. Не хотел тебе делать еще хуже, — начало дяди меня еще больше испугало. — Вот скажи мне, детка, что ты чувствуешь к Шейху, только не спеши, подумай.

— Люблю, — тихо ответила.

— Уверена? А если подумать? Любовь — это прекрасно, Салли, не надо на меня так смотреть, но странно, что ни разу не встречавшись с лацертом, ты полюбила его. Так не бывает.

— Я люблю его, дядя, можешь поверить, — мягко ответила, понимая, что он просто за меня волнуется.

— Хорошо, верю, но ты должна знать, что тот яд, который был на мече, теперь меняет тебя. Ты не чувствуешь, а я вижу. Твои клетки медленно перестраиваются. Я пытаюсь держать это в секрете, поэтому и примчался сюда. Сама понимаешь. Мне предстоит тяжелый разговор с доктором Сальваторе, но не в этом суть, а в том, что твоя регенерация ускорилась. Я потребовал положить тебя в капсулу, чтобы никто ничего не заподозрил. Салли, детка моя, я не знаю, что он с тобой делает, но я боюсь за тебя. Ты даже не видишь, как ты к нему привязалась. Он мучает тебя, а ты словно собачка бежишь за ним.

— Дядя! — возмутилась я.

Это был шок и страх. Да, я испугалась слов дяди Майкла. Сомнения во мне всегда были, но разве не так должна поступать женщина? Разве она не должна следовать за своим мужчиной. Но пугало больше то, что я не человек больше. Я — не человек. Я непонятно что теперь.

Родственник прижал меня к себе, тихо прошептал:

— Прости, я просто боюсь, Салли. Я не доверяю Шейху. Все его действия планомерны и четко продуманы. Его увозят тогда, когда ты счастлива, он вынуждает тебя подчиниться его желаниям и у него это получается. Он ломает тебя под себя и меняет. Тебя чистокровным человеком уже нельзя назвать. Одумайся, прошу. Отпусти его и посмотри, что он сделает. Я не верю, что его так сильно накажут, это очередной шаг. Остановись хоть на миг и проанализируй. Прошу, милая.

— Я подумаю, пока буду лететь в столицу, — растерянно ответила ему.

— Детка, я с тобой, — уверенно ответил дядя, — я не оставлю тебя.

— Почему ты так уверен, что я не сама принимаю решения.

— Сама, милая, вот именно сама и это еще хуже. Ты изменилась, ты стала сильной — это хорошо, но ты уверена, что на твои решения не влияет Шейх?

Оглядываясь назад, я уже не была ни в чем уверена. Ведь Шейх — это все для меня.

— Дядя, а в кого я превращаюсь? — тихо спросила, когда сердце успокоилось, и голова снова заработала.

— Ну в кого. Ничего у тебя не вырастет, не бойся, просто клетки становятся универсальными. Скажи, пожалуйста, Шейх давал тебе пить или есть что-то особенное?

— Не понимаю? Мы часто ели их национальные блюда.

— У тебя в крови с того ранения увеличилось содержание яда лацертов. Это тот что входил в состав яда на мече. Что-то он дал новое тогда тебе? Салли, это важно.

Яд. Я покраснела до самых кончиков ушей. Яд. Я же сама просила его укусить меня, как во сне, хотела почувствовать эту легкость и веселье. И часто Шейх срывался во время соития и кусал в порыве страсти. Это было очень интимно и незабываемо.

— Салли, — я вздрогнула и испуганно перевела взгляд на дядю. — Что?

— Он меня кусал, — призналась дяде, пытаясь не вспоминать куда, и как мне было хорошо после этого.

— Я не видел следов от укуса, детка. Я осматривал тебя, — возразил дядя, пытливо заглядывая мне в глаза.

— Он зализывал, они проходили, — смутилась я не на шутку, более интимных разговоров еще ни разу с дядей не вела. Никогда в жизни, даже когда подростком была. Все о половом созревании я узнала от сверстников, а от родственника только как не залететь.

— О, детка, — устало выдохнул родственник, зарываясь руками в волосы.

— Что? — не выдержала я ожидания.

— Как давно он тебя кусал?

— Не знаю, — рассеяно отозвалась, пытаясь вспомнить, — когда мы на Земле были.

— Подожди тут, я только у доктора Сальваторе заберу данные и проверю. Что-то подсказывает, что он это делал не так давно.

Дядя как-то обреченно смотрел на меня, словно я смертельно больна, и он не может меня спасти. Я не раз видела этот взгляд. Дядя не знал что делать, он был бессилен.

— Почему? — выдохнула, уже начиная догадываться.

— Я изучал яд ланцеров, который у них на зубах. Ты не чувствуешь, что готова горы свернуть, летаешь, как на крыльях и подъем душевный?

Все симптомы были мне знакомы, так как именно так я себя и чувствовала. А несколько минут назад, если бы дядя не остановил, то уже летела бы в столицу.

— Да, — прикрыла я ладонями рот, — да.

Как же больно разочаровываться. Это так ужасно.

Но все симптомы налицо. Шейх меня укусил, и я опять пьяна. Не так сильно как раньше. Но чувствовала, что просто обязана сейчас совершить подвиг ради любимого и могла это сделать.

— Понятно, посиди, я скоро.

Он оставил меня с тяжелыми мыслями, и мне вдруг вспомнился самый первый сон, когда дядя позвонил мне и так же встревожено просил встретиться, пока рядом нет Шейха. Дядя Майкл уже тогда пытался что-то мне рассказать, а Шейх не дал, завершив сон. Получается, я видела не просто сон. В нем было что-то еще, что выходило за рамки, и лацерт не мог это контролировать, только прервать.

Где искать правду? Устало положив голову на подушку, я пыталась здраво мыслить, но не получалось, постоянно скатывалась в панику. Во что превращает меня Шейх? Что я теперь такое?

— Президент, к ней пока нельзя, — крик дяди я услышала даже из-за закрытой двери, но среагировать не успела.

Эдмунд вошел в палату, дядю оттесняли двое телохранителей. А за его спиной было столько любопытных. Но стоило зайти дяде Майклу, как дверь отрезала нас от тех, кто не имел права находиться в палате. Вот только это правило не касалось президента.

— Я не успел, — первое, что произнес Эдмунд, садясь ко мне на кровать. Он бережно взял мою руку, недовольно поглядывая на брачные браслеты. — Что же ты, Салли, такая глупая?

— Эдмунд, я попросил бы тебя быть более сдержанным в выражениях, — строго одернул его дядя Майкл, коршуном следя на президентом и его молодчиками.

— Оставьте правила, мистер Онура, и вам и мне понятно, что Салли им нужна не просто так.

— Что ты имеешь в виду? — уточнила я, переглядываясь с родственником.

Дядя тоже, как и я, не понимал, о чем говорил Эдмунд.

— А то, дурочка, что в твоей голове слишком много тайн, которые нельзя передавать лацертам, если, конечно, они уже все оттуда не достали, — насмешливо произнес президент и больно постучал по моему лбу пальцем.

— Что? — не поняла я вроде как еще друга и потерла ноющий лоб.

— А то, — передразнил меня Эдмунд и, обернувшись к остальным, жестко потребовал: — Выйдите все.