Вера Окишева - Два полюса [СИ]

Картина, представленная Эдмундом, была ужасна. Я встала с кровати, заставляя подняться и президента.

— Я должна его спасти.

Эдмунд поймал меня в свои объятия и успокаивающе погладил по спине, не давая мне вырваться. Тихо прошептал в самое ухо:

— Спасем. Только не так, как они этого хотят, Салли. По-другому. Я уверен, что как только расскажу тебе свои планы, ты поймешь меня и сможешь остановить, если я опять попаду под влияние лацертов. Прошу тебя как друг, Салли. Ты должна помочь своей расе. Иначе мы превратимся в рабов, в таких же, как прочие. Лацерты возвысятся над всеми.

Я отстранилась и уверенно возразила:

— Им этого не надо.

— Надо, Салли, — все так же тихо прошептал Эдмунд, прижимая меня к себе. — Они не завоевывают территории, как мы, они делают это по-своему. Они вводят тотальный контроль за остальными. Мы и шагу не сможем ступить, не оглядываясь на них. Понимаешь? Они хотят, чтобы мы жили по их указке.

Скандал я должна была учинить прямо в палате. С этого и начали. Все земляне медперсонала подтягивались, когда Эдмунд разгневанной фурией убегал от меня, а я не отставала, отчитывала за ошибки, которые могут привести к плачевным последствиям. Интрига раскручивалась масштабно, так как мои двусмысленные выкрики разносились далеко по коридору. Президент, пыша гневом, схватил меня за руку и зашипел, теряя свое спокойствие:

— Мы можем обсудить это не у всех на виду?

— Что? Это твой народ, — я демонстративно обвела собравшихся рукой. — Ты должен не передо мной оправдываться, а перед ними! Ты не справился со своими обязанностями!

— Салли, ты не понимаешь о чем говоришь? Хорошо тебе, вышла замуж за лацерта и сбежала к нему. А я остался один, без твоей поддержки. Да, я не сумел отстоять наш с тобой проект. Не смог!

— А ты и не старался! — не осталась в долгу, обвиняла его.

Президент обвел тяжелым взглядом свой народ, который временно работал на территории лацертов и тихо произнес:

— Салли, давай не при всех, прошу.

— Нет, мистер президент, — не унималась я. — Именно при всех. Я соберу всех представителей фракций, и мы прилюдно рассмотрим то, что ты подписал. Я объявляю тебе войну. Ты должен отстаивать наши интересы!

Подтянувшиеся корреспонденты восторженно наблюдали за нашей перепалкой. Я была против их присутствия, но Эдмунд заверил, что если раскачивать лодку, то только когда все на ней.

— Я это и делаю! — навис надо мной президент, чуть ли не плюясь в меня ядом. — Салли, тебе лучше всех известно, что я жизнь свою отдал своему народу.

Я ему сразу сказала, что актер из меня неважный, зато глядя на красное лицо Эдмунда и его предупредительно сощуренные глаза, прониклась. Даже страшно стало, что он войдет в роль и посмеет себе что-то более кардинальное чем слова.

— Госпожа Венс, что такого ужасного подписал президент Абрахам?

— Что вы не знаете? Торговое соглашение между Ренделом и Землей. Вы что, не читает проект этого соглашения?

— Салли, хватит! — одернул меня Эдмунд и потащил за собой к выходу. На улице нас ждал его личный эскорт. Телохранители оттесняли корреспондентов и зевак.

Я красиво вывернулась из рук президента, когда он меня практически затолкал в салон. Развернувшись лицом к зрителям, я пообещала:

— Я, ваша Надежда, даю слово, что так просто это дело не оставлю. Завтра я собираю всех желающих высказать президенту о своем недоверии к нему.

— Салли, прошу, хватит. Иначе я буду вынужден тебя арестовать! — пригрозил Эдмунд, и это слышали все.

Народ заволновался, протестуя против такого решения. И Эдмунд тихо произнес:

— Все, Салли, давай обсудим это не здесь. Такие вещи на улице не решаются. Вернемся на Землю и в Белом доме все обсудим.

Все замолкли, ожидая моего решения. Я же, бросая взгляды на зрителей, никак не могла решиться на предложение президента. Взглянув в глаза другу, видела, что он тоже напряженно ждет моего ответа. Мы так не договаривались. Полет на Землю — это прямое предательство перед Шейхом. Эдмунд просил устроить скандал, но не более того.

Хитрость раскусила не сразу, а только когда президент схватил меня за руку и потащил к выходу. Теперь же понимала, что здесь, на территории лацертов, я ничего не сумею сделать. Только дома, где в меня верят.

— Хорошо, — опустила голову и погладила браслеты, — но мне надо в столицу.

Эдмунд взял меня за руки и пообещал.

— Хорошо, я тебя подвезу.

Если честно то ждала подвоха. От Эдмунда, когда садилась в кар. Но друг оказался в этот раз честен, и мы быстро добрались до столицы, где нас уже ждали. Встреча с Шейхом прошла сумбурно. В Дом советов, где он находился, пустили всех, так как иначе это могло вызвать скандал. Ведь слова, выбитые на стене этого дома, уверяли, что двери открыты для всех нуждающихся. Дом кесшев.

Я все еще не понимала всей роли кесшев в жизни лацертов. Они были словно царями. М преклонялись, их боготворили. К ним шли за помощью больной и страдающие. Причем те, от кого отказались врачу, уверяя, что медицина бессильна. Шейх пытался объяснить, приводил примеры. Но на земле не было такого преклонения перед тем, кто не такой как ты. Кто отличается способностями. Обычно у нас, одаренных, сторонились опасаясь, а здесь наоборот на руках носили, слушались и добровольно подчинялись.

В ответ кесши делали все, чтобы улучить жизнь лацертам. Даже приносили себя в жертву ради благополучия, как например Шейх.

Я нервничала, шла за провожающим, которому объяснять ничего не надо было. Он поклонился и повел меня к моему мужу. Я попробовала произнести это слово, лелея тихую радость. После того что я скажу Шейху, он таковым может больше и не быть. Я приму его решение, если он откажется от меня и заберет свой дар.

В большом круглом зале собрались все девять кесшев Рендела. Увидев любимого, я бросилась ему на шею, не обращая внимания на присутствующих. Вспышки камер не смущали. Так как больше меня беспокоил сам муж. Он не обнял меня в ответ, требовательно заглядывал в глаза и молчал. Я поняла, что должна начать первая. Из-за присутствия Эдмунда за спиной я чувствовала себя не в своей тарелке. Словно я не просто предала Шейха, а еще и изменила ему.

Обхватив ладонями лицо мужа, покаялась, надеясь на понимание:

— Прости, любимый, я… Я виновата перед тобой. Я не могу последовать за тобой. Я должна помочь своему народу.

Любимый отмер, тихо выдохнул:

— С-с-салли.

Он попытался поймать меня в объятия, но я выскользнула из его рук, отстраняясь. Мир расплывался от слез.

— Шейх, ты должен меня понять, пусть не простить, но понять. Наш президент, — кивнула головой за спину, — он подписал соглашение, которое приведет к неминуемой гибели нашей расы.