Эн Варко - Я – Тайига

– Какое желание? – разговор Мионе нравился все больше: ее щеки раскраснелись, а в глазах заискрился живой интерес.

– Жаль, конечно, что вы со своим будущим супругом не обсудили это. Но обычно выбирают что-нибудь из трех вариантов: власть, деньги или любовь, – небрежно заметил Анри.

– Что тут думать? Любовь – это грех, а деньги всегда будут, если есть власть, – засмеялась Миона. – Поэтому только власть!

– Умница, я знал, что мы тут сойдемся во мнении, – одобрительно отозвался на это Нэлиус, на секунду отвлекаясь от узора.

Наконец, троица закончила пачкать пол и, отойдя в сторону, в ожидании уставилась на двух голубков. Как только волосы Мионы рассыпались по плечам, груди и спине, Анри достал из-за пояса Меч Теней и взмахнул им. Часовня испустила скорбный вздох. Порыв ветра потушил все свечи, но темно от этого не стало. Рисунок на полу вспыхнул ровным мертвенным светом.

– Нэлиус, зеркало, – приказал Анри и заставил Миону войти в центральный круг на полу.

Канцлер торопливо сдернул белое покрывало с таинственного овала и занял место рядом со своей невестой.

Зеркало отразило их бледные лица: взволнованное Мионы и мрачное Нэлиуса. А вот зала видно не было. Темнота за стеклом ворочалась, и понять, что скрывалось за ней, было невозможно.

– Что застыли, – прикрикнул Анри на остолбеневших жениха и невесту. – За руки взялись. Прямо, как маленькие, право слово.

Спохватившись, канцер схватил Миону, и пол полыхнул ослепительно белым. Да так ярко, что скрыл всех присутствующих в зале. Зато в недрах зеркала я увидела Лунное Озеро в сиянии звезд. Вокруг высился темный лес, а за ними пики гор. Вдали озера слышался шум водопада, вблизи плескались рыбки, сверкая серебряной чешуей, а в середине озера клубился туман. К нему по колышущейся лунной дорожке, крепко взявшись за руки, шли жених и невеста. Чем ближе они приближались к сгустку тумана, тем прозрачнее он становился. Сквозь него уже можно было разглядеть серебряную раму с живым узором. А когда молодые встали у Лунного Зеркала, туман рассеялся окончательно. Жених зачерпнул из зеркального источника переливающуюся ртутью жидкость и дал пригубить невесте, а потом допил остатки сам.

И свет померк.

Мрак был густым, как мое замешательство, но длился недолго.

– Мои искренние поздравления молодым! – жизнерадостный голос Анри прорезал темноту.

Раздались аплодисменты и невнятные поздравления Рыжего и Хлыща. Помещение залил пусть неровный, но теплый свет от вновь вспыхнувших факелов. От узора на полу не осталось ни следа, а зеркало было черно, как сажа.

Молодые ошарашено моргали, глядя друг на друга. Но пребывать им в растерянности брат не позволил.

– Время, время, – поторопил он и почему—то постучал себя по запястью левой руки. – Итак, уважаемая канцлерша, приступим ко второй части этого священнодействия. Только, уж извините, но вам придется обнажить грудь. Понимаю, холодно, все такое, но обещаю, простудиться вы не успеете.

– Как обнажить грудь? – возмутилась Миона. – Да как вы смеете!

– Мадемуазель… Ах, простите, мадам, мы будем сама тактичность. Поверьте, это для вашей же пользы.

– Время, – нервно напомнил Хлыщ, глядя на массивный браслет на руке.

Рыжий согласно кивнул, переминаясь с ноги на ногу.

– Мы так не договаривались! – продолжала упорствовать Миона.

– Мы договаривались, что вы станете одной из влиятельнейших особ современности. Вы даже не представляете, сколько власти и денег мы получим. Вам такое даже и не снилась, – горячо зашептал Нэлиус, силком волоча обезумиевшую от ужаса жену к столу с моим гробом.

Трясущимися руками он попытался сорвать с жены платье, но она вырвалась и бросилась к выходу. Чтобы сразу угодить в объятия к Хлыщу.

– Ты болван, Нэл, – жестко проговорил Анри. Он больше не излучал обаяния. – Какого демона ты с самого начала не посвятил Миону во все обстоятельства предстоящей свадьбы? Почему мы вынуждены это делать по ходу? И что она расскажет Мракусу о нас с тобой, когда с ним встретится?

Нэлиус угрюмо молчал.

– Знаешь, – задумчиво произнес Анри, потирая подбородок. – А давай я тебя в тело Лиры вселю, а сам некоторое время твоим мужем побуду. Ты знаешь, актер я неплохой. Если месяц девицу играл, тебя тем более сыграть проблем не будет. Змейки без труда помогут откорректировать мою внешность…

Он ухмыльнулся и неожиданно пробасил, в точности копируя голос Нэлиуса:

– Ну, что думаешь по этому поводу, дорогая?

Нэлиус отшатнулся, да неудачно. Запнувшись о стол, он чуть не опрокинул гроб с моим телом и несчастной мной. От ужаса у меня даже голос прорезался, и я возмущенно взвыла. Канцлер сильно вздрогнул, отпрянул назад и разразился такой руганью, что сапожники бы покраснели, не то что я. Прикрыв лапами уши, я забилась вглубь гроба, пережидая окончание словесного урагана.

– Заткнись, Нэл, если не хочешь, чтобы я заткнул тебя, – приструнил его Анри под смешки Рыжего и Хлыща. – Ты ведешь себя недостойно… моей будущей супруги.

– А я? Что будет со мной? – жалобно вопросила Миона.

– Утром проснешься и не вспомнишь ничего из сегодняшнего кошмара, – с нарочито грустным вздохом поведал Анри. – Вот только один нюанс, Миона – выходить тебе замуж больше никак нельзя. И любовные интриги заводить тоже. Этот ритуал, что вы с Нэлусом прошли – весьма специфичный. Власть ты получишь, коли именно этого вы с Нэлиусом пожелали. Но есть оборотная сторона. Отныне любая измена с твоей стороны или со стороны твоего мужа чревата самыми серьезными последствиями. Вплоть до смертельного исхода. И даже смерть не избавит вас от вынужденной верности друг другу. Увы, но лишь немногие считают Лунный брак наивысшим счастьем. Для большинства он становится изощренным в своей жестокости проклятьем. Поэтому и желающих заключить его не так и много, несмотря на большой пряник в виде исполнения желания.

Анри запнулся, и я, заинтригованная, выглянула из гроба. Он заговорил, но гораздо тише, словно ведя разговор сам с собой. И все внимали ему так, словно от слов его зависела судьба всего мира. А может, и не одного.

– Мракус в свое время свершил подобный обряд. Он мечтал править империей, стать Повелителем Д’емонов. И Тайига – великий предсказатель – сказал, что такое случится с одним из его потомков. И даже помог определиться с будущей женой, указав на Инигду из Дома Сирен. Как же Мракус взъярился, когда узнал об измене моей матери! Он убил моего отца Вала и перебил почти всех Теней. Уверен, в исчезновении Тайиги он тоже виновен. Возможно, он хотел заставить Лунного Зверя расторгнуть брак. Хотя, судя по тому, что он до сих пор холост – ему это так и не удалось… Да Мракус будет не просто рад обретению дочери, он пылинки с нее сдувать станет! И с ее супруга тоже. Поэтому, Миона, я бы очень рекомендовал тебе не упрямиться. Быть графиней у Д’емонов не в пример почетнее, чем слыть королевой или эльфийской княгиней в вашем провинциальном мирке. У тебя в распоряжении будут десятки подобных миров. Так что выбор очевиден. Не находишь?