Мари Ардмир - Привет рогатому! [СИ]

— Это и есть та самая жертвенница? — поинтересовался куст.

— Поверьте, уважаемый Амарис, жертвенниц, как Галя, больше не найти. — Сообщил Нардо и растворился в воздухе.

— Вижу. — Последовал скептический ответ из-под листа.

— Много видите?

— Все вижу. — И говорит он это с тем же превосходством, что и Люциус у озера.

— Мне постесняться и прикрыться или я с опозданием о чести девичьей упомянула?

— О какой чести, дева!? — возмутился леший.

— Девичьей.

— Ты где ее прикрывать собралась, бесстыдница? Ты ж сожительствовала!

— Что?! — я чуть не выдернула с корнем соседний куст. — Три дня сожительства на диване ничего не значат!

— Как не значат?

— В обнимку — ничего.

— Так там не только объятия были! — вздрогнул лист напротив.

— И поцелуи увидели?

— Только бы поцелуи — смолчал бы я. А так… лапал он тело твое девичье.

— Глаза разуйте, раз обули! Он гладил только мой животик, все было чинно и пристойно.

— Так он же ж…!

— Ну, подумаешь! Дыхание у него пару раз прерывалось и тяжелело… — в смущении я лист с куста стала надрывать по жилкам. — Аритмия у парня была или анемия, или амнезия. Забыл, в общем.

— Забыл, как дальше поступать? — усмехнулся леший.

— Да, вот на поглаживании и остановились. И вместо того, чтобы наезжать, пожалели бы девушку, что ли?

— У меня телеги нет, чтобы наехать.

— Сочувствую. — Брякнула я.

— А сочувствие к чему? — усмехнулся леший. — Не будь тебя, у Повелителя и шанса на брак не было бы.

— Тогда что вы мне мозги выносите?

— Что выношу?!

— Мозги. Так, проехали! — остановила я его поток возмущения. — Уважаемый, вопросы задавайте и только по существу.

— По какому существу? — опять не понял он.

— Моему. — Глаза напротив прищурились. Оглядел меня с ног до головы леший и улыбнулся. Улыбка в тридцать два желтых зуба вкупе с красными глазами из-под тени зеленого листа — это нужно видеть. Она была удивительно заразительной!

— А с тобой все и так ясно. Иди деточка, принята ты.

— Куда принята?

— В жертвенницы.

— А до того я кем была? — леший моргнул, и рядом тут же возник Нардо.

— Закончили? — потер руки черногривый. — Тогда не задерживаем очередь. Встаем, идем в коридор и быстро.

— Да, чельд! Иду, чельд! С радостью, чельд! — отрапортовала я, покидая пространство зеленой обители.

Стоя у окна в кованой раме его Величество Король Гарминт Еол Шарильм XIV не сводил взгляда с дочери, которая гуляла в саду. Его красавица сегодня выдвинула свои требования и окончательно отца приперла к стенке. Кто бы мог подумать, что в его нежной дочурке проснется такое коварство. Подумать только!

Она либо на себя наложит руки, либо на отца. Ему все еще грезился прищур черных глаз дочери и ее яростное и правдивое заявление: «Я выхожу замуж через месяц! С Вами или без Вас!» В этот момент он искренне молился, чтобы она не добавила «за первого встречного!». Она не добавила.

И расчетливый Король мысленно восхитился ее стойкостью и напором, а также посочувствовал себе. Надежда на то, что Темный Повелитель сдастся и женится на его условиях, на восьмом году сватовства иссякла. Все решения придется принимать сейчас.

— Что слышно? — он обернулся к темной фигуре, отраженной в воде.

— Ваша уловка удалась. — Ответила фигура. — Но жертвенницы все же к лешему добрались.

— Как?

— В тишине ночи в карете сонь, связанные по рукам и ногам, с кляпами во рту. — Отрапортовала темная личность.

— И что Вы сделали?

— Связалась с вами! — усмехнулась она. — Вышлите своих охотников, мои действия приведут к нежелательному концу. И не медлите. — Прошипела она, растворяясь в отражении водной глади.

Когда из всех жертвенниц ко мне вышли только Эва и Ульрима, я неожиданно запаниковала:

— Остальные где?

— Отсеялись, — ответили жертвенницы. И Нардо, возникший за их спинами, подтвердил это кивком.

— Нет-нет-нет! Вы что?! Как мы справимся? Я же на Агюлию, Дельту и Оргилию рассчитывала!

— Придется без них обойтись. — Ответил Нардо. И оставшиеся с нами жертвенницы залились слезами. Оплакивая то ли свою судьбу-злодейку, а то ли чужую.

— Ты издеваешься? — не стерпела я.

— Ставлю перед фактом.

— Ах, перед фактом… Чельд, верни мне девочек! — в ответ из комнаты с кустами раздался гомерический хохот проницательного лешего.

Недолго думая я ворвалась в его обитель:

— Ну, и чего ржем?

— Ты их девочками назвала… — всхлипнул кустик с красными глазами под листом.

— И что такого?! Не мальчики же. Верни их!

— Не могу, не подходят. — Серьезно добавил он. — У одной сын взрослый почти, у второй любовник, а третья душу свою продала, чтобы позор замести.

— И? — я нагнулась к кустику и заглянула в глаза лешего. — Один раз расслабишься или ошибешься и все? Трудно на это глаза закрыть.

— Нет. Но дорога в жертвенницы закрыта. — Серьезно ответил леший. — Мы бракованный товар Королевской дочери не дадим.

Жертвенницы в коридоре взвыли, взяв еще более высокие ноты. Так что куст передернул листьями и невидимые уши прикрыл.

— Да ты! Ты только что оснастил меня двумя истеричками!

— А выбирал под стать тебе. — Насупился леший. — Как того требует обычай. Не взыщи.

Куст встрепенулся, и глаза красные исчезли из-под листа. А вслед за этим вся зеленка и деревца в комнате стали в землю уходить. Аудиенция завершена, другими словами. Пришлось вернуться к нашим истерящим и развести руками:

— Ну-с, девчата, бросили они нас. — И как назло, Нардо после моих слов тоже в воздухе растворился. Ткнув пальцем в его сторону, добавила:

— Бросили как котят, но мы всплывем! — Ассоциации в воображении прошли не те, тут же исправилась. — Научимся плавать!

И толкнула речь о том, что ты победитель, пока не признал себя побежденным. А мы все хотим домой, а значит должны с достоинством пройти принцесскины испытания, женить Темного Повелителя, выбить себе приличное вознаграждение. А затем живыми, здоровыми и богатыми наперекор всем и вся вернуться домой.

Или очнуться от коньячного хмелька. — Добавила я про себя. В ходе импровизированной речи для поддержания духа не сразу расслышала шум. За пределами дворца что-то происходило. Что-то грозное, опасное и тревожное…, и судя по всему, все защитники втихомолку смылись.

— В карету! — скомандовала я и, добежав первой, вскочила на козлы. — Чельда ждать не будем.

— Пусть учится плавать, — поддержали меня жертвенницы.

Я хватаю поводья, вскидываю их и, уже представив, как гнедые лошади понесут, кричу «Но!» и чуть ли сама не понеслась. На мою команду повернули морды не два крупных жеребца, а два гигантских слизня.

— Чего стали? — из окна высунулась Ульрима.