Валерия Чернованова - Оковы для ари

– В сражении при Нейнском захоронении полегло немало воинов, в том числе и отец твоего кузена. Земля пропиталась не только кровью – силой погибших магов. Ею ты и воспользовался, мощью целого войска, чтобы призвать мою сестру. Ведь можешь же, когда захочешь, быть изобретательным, – не то уколола иронией, не то польстила дракону владычица подземного царства.

Игрэйт не стал уточнять, что действовал с подачи покойного родителя. Что это не он, а Оэдмаль Хентебесир сговорился с членами Трианского ордена, которым для каких-то своих целей потребовалось воскресить Перевоплощенных. Князю же нужна была бойня. Чтобы вернуть в Адальфиву снежного духа и с его помощью в будущем уничтожить ненавистную династию про€клятых.

«Жаль, отец так несвоевременно заболел и умер», – сокрушенно думал Хентебесир, сквозь призму хмеля исподволь наблюдая за Древней. Он никак не находил в себе смелости заглянуть в темные, бездонные глаза нежданной гостьи.

Бесшумно и неторопливо Мельвезейн прохаживалась по тронному залу, разбрасывая вокруг себя клочья тумана.

– Для той, что была мертва больше тысячелетия, ты слишком хорошо осведомлена о последних событиях в мире.

– Мои слуги очень любопытны, им нравится подглядывать за смертными. В подземном мире это одно из немногих развлечений.

– Чего ты хочешь, Мельвезейн?

– Разбудить своих детей. Снова править миром. Призвать в Адальфиву парочку знакомых духов. Так только, самых преданных и близких, – принялась, загибая пальцы, перечислять богиня. – Но от тебя мне нужна сущая мелочь: регулярные жертвоприношения. Будем считать, дракон, я заняла в твоей жизни место Леуэллы.

Игрэйт затравленно оглядывался по сторонам и с горечью понимал, что скрыться от Древней не удастся и что он, на свою беду, основательно вляпался. Одно дело вступить в сговор с той, что радовалась малейшей княжеской подачке, и совсем другое – кормить чудовище, изо дня в день насыщая силой саму повелительницу тагров.

– Я… я никогда… Ищи себе другого сумасшедшего! – вжавшись в кресло, мечтая с ним слиться, а лучше, стать невидимым, выпалил Хентебесир.

– Ты всерьез собрался сыграть со мной в эту игру, дракон? – приостановилась богиня и, развернувшись, плавно поплыла к мужчине, отчего у Игрэйта на голове волосы встали дыбом. – Представь, что будет, если вся Адальфива узнает, что князь Темнодолья призвал одну из Отверженных. С ее помощью уничтожил первую ари Герхильда, покушался на вторую. За это Ледяной объявит на тебя охоту. Поймает и выпотрошит, как какую-нибудь перепелку.

– А если начну говорить я? – вжимая голову в плечи, тем не менее нашел в себе смелость вякнуть Хентебесир. – Расскажу, что ты ожила!

– Ну тогда мне придется тебя убить. Здесь и сейчас. А потом найти кого-нибудь посговорчивее. И поумнее. Ты ведь так и не получил от Леу ею обещанное.

– Не получил, – выцедил сквозь стиснутые зубы Огненный. – Скальде женился и передал ари силу.

– И в этом вся моя сестра, – меланхолично произнесла богиня. – Мелкие интриги и пакости – вот и все, на что ее хватает. Хватало. Но я, князь, предпочитаю действовать широкомасштабно и мыслить глобально. Как насчет честной победы над его великолепием в честном бою? Ну почти честном. Сразись с Герхильдом и тогда уже точно станешь императором.

Его светлость криво ухмыльнулся:

– В Адальфиве нет ни одного дракона, не то что превосходящего Скальде по силе – нет даже равного ему. Да, я мечтал о Сумеречном престоле, но я не самоубийца и не доставлю кузену удовольствия лишить меня жизни.

– Скоро в Сумеречной империи начнутся празднества по случаю коронации нового правителя, – заговорщицки улыбнулась Темная королева, не обратив внимания на опасения тальдена. – На Алом турнире сразятся лучшие драконы Адальфивы.

– Сразятся между собой, на потеху публике. Но никто, а я тем более, не осмелится бросить вызов Ледяному. Алый турнир – уже давно просто традиция. Повод попировать и померяться силами на глазах у прекрасных эсселин.

– И все же обычай существует. – Нити тьмы, вытекая из короны, вплетались в светлые волосы богини. – До коронации любой тальден может оспорить право наследника на престол.

– Может. Но, повторюсь, сумасшедших среди нас нет.

– А что там, кстати, прилагается к трону? – снова пропустила мимо ушей слова тальдена Древняя. – Ари повелителя?

Усмехнулась, заметив, как в глазах Огненного полыхнула жажда. Жажда обладания той, что его презирала.

– Ари Герхильда станет твоей, Игрэйт. Захочешь – убьешь, захочешь – превратишь в элири. Заманчиво, не правда ли? Стоит тебе одержать над Ледяным в бою победу, и весь мир признает тебя сильнейшим из сильнейших. И тогда уже никто не осмелится посягнуть на Сумеречный трон. Он будет всецело твой. Как и прекрасная супруга наследника. Только представь, как ее лучезарность будет смотреться в кандалах в подземелье. Ари Герхильда, – пропела, – твоя пленница.

– Ты и про Сольвер знаешь? – искушение поддаться сладким речам богини сильнее хмеля туманило разум.

– И про нее тоже.

– И как же я, по-твоему, смогу одолеть кузена?

– Подойди, – поманила тальдена Древняя.

Видя, что тот не торопится выполнять ее повеление, Мельвезейн сама приблизилась к Хентебесиру. Склонилась к князю, оплетая его лентами тумана, и прежде, чем тот успел отстраниться, губами прикоснулась к губам мужчины. Игрэйт дернулся, от опасной близости, от силы, ожегшей тело, забурлившей в нем, прокатившейся яростным огнем по венам. Едва не задохнулся от ощущения мощи, которая (в это сложно было поверить) каким-то непостижимым образом сумела уместиться в хрупком человеческом теле.

– Я поделюсь с тобой своей силой, дракон. С нею ты уничтожишь Скальде Герхильда. Взамен же прошу немногого – жертв, которые должен будешь мне приносить.

Князь молчал, пытаясь собраться с мыслями и ругая себя за то, что за завтраком столько выпил. Столь важное решение, как вступление в сговор с воскресшей богиней, следовало принимать на трезвую голову. Но Мельвезейн не намерена была ждать. И что он должен ей ответить? Отказаться? Но тогда Темная королева его прикончит. Сразу же. Согласиться? Заманчиво. Будет приятно наконец разделаться с кузеном, еще приятней – наказать его ари. Ну а с Древней можно и потом разобраться. А лучше – переложить миссию по спасению мира на других тальденов.

Его светлость мечтательно прикрыл глаза. С каким же наслаждением он разорвет Скальде глотку, а потом, распаляемый сопротивлением и отчаянием его ари, силой возьмет непокорную. Фьярре придется смотреть, как умирает любимый муж. Она будет кричать от боли, захлебываться слезами и молить о пощаде, пока он, победитель, будет наслаждаться ее нежным, таким желанным телом.