Валерия Чернованова - Оковы для ари

Впиваясь пальцами в бедра, сминая юбку, бесцеремонно ее задирая. А под ней только чулки и длинная сорочка. И хрупкое девичье тело, которым теперь владела я, а не мое трусливое отражение.

Я, не собиравшаяся так легко сдаваться и покоряться.

– Ледяной магии захотелось, значит? Ну так на тебе! Кушайте, не обляпайтесь!

Казалось, сила только того и ждала – прокатилась волной под кожей, заставив содрогнуться от своей мощи. Холодом просочилась сквозь ладони, вжатые в грудь нависшего надо мной дракона. А вырвавшись на волю, прямо в солнечное сплетение ударила этого ребенкоделателя. В отличие от земной версии Герхильда, Герхильд адальфивский к стене не припечатался. Но и его отбросило на несколько шагов назад.

Тальден покачнулся, пытаясь устоять на ногах. Поморщился, не то от боли, не то от досады, что все еще не успел надругаться над своей ари. Недоуменный взгляд скользнул по распахнутой на груди сорочке, подернувшейся блестяще-хрустящей коркой.

Жалея, что так и не удалось приложить его бесстыжесть обо что-то твердое, повторила атаку. Магия хлынула от меня к про€клятому, облекая в лед все, к чему прикасалась. Растеклась по парчовому покрывалу, затянула резные колонны и тяжелый, присобранный бархат полога, расползлась по полу, стремительно подбираясь к ногам Ледяного. Почти цапнула за мыски сапог, и Скальде, все больше округляя глаза, ошарашенно попятился.

Судя по выражению его лица, финта с демонстрацией родовой силы он никак не ожидал. Видать, эксплуатация драконьего наследия была не предусмотрена магическими законами Адальфивы.

– Все еще жаждем интима?

Следующий ледяной залп проверил на прочность драконий пресс. Вообще-то я метила ниже, но вышло то, что вышло. Тальден зарычал от боли зверем, не раненым – раздразненным, и как-то до обидного быстро справился с неприятными ощущениями. И меня тоже с легкостью, не прилагая усилий, одолел. Небрежным движением руки заставил лед вокруг осыпаться крошевом и со своим фирменным выражением, железобетонным, впаял мои запястья в императорскую койку.

«Украденную» силу как будто тоже сковали невидимыми наручниками. Внутри что-то начало сбоить – магия больше не слушалась, не желая воплощать в жизнь самую заветную мою мечту: обрушить на Герхильда айсберг, вроде того, из-за которого потерпел крушение «Титаник». Но можно и побольше.

– Так тебе будет проще успокоиться, – ледяные осколки крошились не только под подошвами сапог дракона, но и в его голосе.

– А может, так тебе будет проще сделать себе ребенка?

Дернулась, отчаянно, исступленно. Без толку. Только и оставалось, что обороняться ногами. Правда, Герхильду ничего не стоит разложить меня на кровати, как я вчера разложила по стенке Александра, приморозить лодыжки к матрасу и…

Мое сознание категорически отказывалось генерировать мысли о том, что должно было последовать после злополучного «и».

– По крайней мере, теперь я точно знаю, что сила прицепилась к твоей душе. Не хочешь рассказать, как так вышло?

– То есть теперь мы от дела готовы перейти к диалогу?

– Аня…

Взгляд тальдена вжимал в постель не хуже наследства предков. Хочешь почувствовать себя насекомым, прибитым к стеклу мухобойкой, – пообщайся с его величеством драконом.

– Откуда мне знать? Спрашивай у своих умников-старейшин. Или кто тут у вас разбирается в тальденово-алианских связях.

– Даже если бы хотел поверить – не поверил. Рассказывай! – В голосе будущего императора уже отчетливо звучали громовые раскаты стремительно приближающегося ненастья.

– А Фьярре? Ей-то небось поверил. Каждому лживому словечку. Что она тебе такого наговорила, что ты готов меня возненавидеть?

Хотя какое там готов. Уже ненавидит.

– Мне плевать на Фьярру! – Склонившись, больно сжал мое лицо жесткими, обжигающе горячими пальцами, заставляя смотреть глаза в глаза. Его были темными, как самая непроглядная ночь, озаряемая вспышками дьявольского огня. – Ты мне врала! Врала, как сейчас, невинно глядя в глаза. Прикидываясь той, кем на самом деле не являлась. Не день, не два. Все то время, что была рядом! Сколько раз мы оставались наедине? Скажи, Аня! Одни, и с нами не было морканты, которой ты якобы боялась. Уже давно могла сделать так, чтобы все закончилось. Попросить разобраться с Блодейной, попросить вернуть тебя обратно. Но ты молчала! Зная, что драконы не выносят обмана. Зная, что я не прощу тебе лжи!

– Повторяю, – мотнула головой, пытаясь избавиться от жалящего прикосновения, а заодно и от ощущения, что оказалась в клетке, – Блодейна мне угрожала.

– Твоей жизни?

– Нет.

– Тогда кому же?

Пауза. И ведь не соврешь теперь уже.

– Она грозилась убить или покалечить Воронцова. Му… ж который.

Надо же! Такое коротенькое слово, а произнести сложно.

– Мужчины, с которым… сколько ты жила? – очередная вспышка демонического огня.

– Несколько… лет, – выронила чуть слышно.

– Делила постель…

Он разжал пальцы. Отстранился, скривился, как еще руку кружевным платочком не вытер. Бесится, что в жены досталась не стопроцентная алиана, не первого сорта и не наивысшего качества, то есть не с невинной душой.

– Но я же не знала, что в будущем повстречаю одного подмороженного мерзавца и захочу разделить эту самую постель с ним! Впрочем, сейчас уже совершенно не хочется, – буркнула, стараясь смотреть куда угодно, но только не на Ледяного. – Да, в моей жизни был другой мужчина. С этим уже ничего не поделаешь.

– Которого ты безумно любила. Фьярра наблюдала за вами. Не один год. Мечтала о таких же идеальных отношениях, какие были у вас. По ее словам, вы жили как в сказке. А теперь я должен поверить, что ты так легко о нем забыла? О своей сказке. Вычеркнула из памяти все, что между вами было.

И сдалось ему это «между нами». А Фьярра (коза драная-передраная) и здесь умудрилась подгадить. Мало того что, оказывается, шпионила за мной неизвестно сколько, так еще и снова подставила подножку! Что она ему там понарассказывала, лишь бы отвести от себя угрозу? Даже предположить страшно.

– Скальде, я не могу изменить прошлого. Но неужели это так важно? Что до тебя в моей жизни был кто-то другой. Если сейчас в ней есть место только для тебя одного.

Горькая усмешка и слова, протыкающие мое сердце, как зубочистки несчастную тарталетку:

– Для меня было важно знать, кто находится со мною рядом. Кого я сделал своей ари. Но тебя я не знаю, Аня. Ты для меня чужая. Я взял в жены лгунью и самозванку, явившуюся в Ледяной Лог только за тем, чтобы потом вернуться в другой мир, к другому мужчине, с которым связала себя нерушимыми узами.

Как будто с глухим разговариваю. А еще со слепым. Жалко только, что не с немым.