Тереза Тур - Пламя мести

– Пять ночей подземелий. А в дневное время я попрошу вас занять чем-нибудь очень и очень неприятным. Думаю, чистка конюшен и отхожих мест вполне подойдет, – подытожил император. – Надеюсь, этого хватит, чтобы осознать простую истину: приказы надо выполнять, а ночью надо спать.

– И понимать, в какое время можно чудачить, а в какое – нет! – внезапно произнес Брэндон, явно сочувствуя кадетам.

– Еще одно слово, ваше высочество, – недобро протянул император Фредерик, – и я подумаю, что в этой теплой компании не хватает шестого участника! Физическая работа и умеренное питание могут помочь вам разобраться, как надо реагировать на нарушение приказов в военное время.

На этом мальчишек увели.

– Простите, Вероника, – посмотрел на меня Фредерик, – но лучше они эти дни побудут под круглосуточным наблюдением. В самой охраняемой тюрьме.

– Я отдам приказ – пусть-ка в районе крепости несколько боевых групп усиления разместятся, – проговорил Ричард, опускаясь в кресло.

– А ты за здоровьем своим последи, – недовольно обратился к нему Фредерик.

– А Ирвин сказал, что из всех самое высокое давление было у вас, ваше величество! – процедил Брэндон.

– Договоритесь вы, ваше высочество! – посмотрел на него недобро император.

Не знаю, до чего бы договорились эти двое, но тут пришел Ирвин, напоил всех лекарствами и отправил спать.

У меня не было сил ни на что, но я была абсолютно счастлива. Мальчишки живы. А еще… Еще сегодня что-то очень важное произошло между наследником и императором. Важное и… хорошее.

– Ричард! Ну посмотри! Это важно… Нам сегодня в печать номер сдавать!

– Ты у меня не только красавица, но и умница. У тебя все получится!

– Но… Ричард!!!

Командующего Тигверда уже не было. Он… удрал… через портал!

Вздохнула и потащилась к Крайому. У нас ведь сроки! И так из-за военных действий почти все менять пришлось! А тут – простая формальность – мы изначально договаривались с Фредериком, что содержание журнала будет согласовано. С кем именно – он не уточнил. А я не спросила. Вчера выяснилось, что зря. Имперцы отфутболивали меня один за другим. И никто ничего решать не хотел.

Начальник службы безопасности посмотрел на меня так, что я тихонько ретировалась. Крайом был настолько сильно не в духе, что мелькнула мысль о том, что он кликнет палача. Для меня.

Но это было вчера. А сегодня, подбадривая себя мыслью о том, что вряд ли он решится что-то предпринимать против невесты главнокомандующего в период войны, я зашла в приемную.

– Его светлости нет, – радостно поприветствовал меня ординарец. – И господин граф просил передать, что появится только завтра с утра. Служба, понимаете.

Понимала ли я?! Конечно! И Крайом, и Ричард изо всех сил намекали мне, что вопрос со статьями надо решать с наследником. А вот этого мне и не хотелось…

Так, еще одна попытка! Фредерика я застала у Наташи. Его взбунтовавшееся величество эти несколько дней либо музицировали, либо устраивали литературные вечера с Наташей.

Император читал вслух то, чем одарила муза молодую мамочку, а затем вместе они обсуждали особенно удавшиеся места. Идиллия временами прерывалась требовательным плачем малышки – духовной пищи младенцу было явно маловато.

Девочка, кстати, росла не по дням, а по часам, как в сказках! У малышки был хороший аппетит и крепкий, здоровый сон. Ирвин только и успевал улыбаться и одобрительно качать рыжими кудрями. После каждого визита к Наташе целитель спешил удалиться как можно скорее и незаметнее. Дело в том, что император каждый раз требовал подробнейший отчет о здоровье обеих дам, что очень нервировало Ирвина. Бедняга и так ничего не успевал!

Слугам во дворце тоже досталось. Фредерик просто впал в бешенство, когда осознал, что к дочери нашей писательницы относятся брезгливо-неприязненно. Незаконнорожденная все-таки. Да еще и девочка. Те, кто шептались на эту тему по углам, были наказаны, и довольно строго. Во всяком случае, во дворце они служить больше не будут никогда. Но меня это только радовало. Что-что, а подобный чудовищный архаизм давно пора бы вымести из империи поганой метлой!

– Фредерик, мне необходимо разрешение на публикацию журнала, – сказала я, когда зашла к Наташе.

– Этим должна заниматься служба безопасности, – отмахнулся от меня император. – Все вопросы к Крайому.

– Он занят. И его нет во дворце.

– Так обратитесь к Брэндону.

– Фредерик! – взмолилась я.

Наташа смотрела на нас и улыбалась.

– Может быть, вы нам поможете? – попросила и она. – Если не подписать сегодня, то получается, я зря торопилась с романом.

– А я его читал? – засиял улыбкой император.

– А если вам его дать почитать – подпишите? – пошла в наступление Наташа, включив все свое обаяние.

Я вдруг посмотрела на нее внимательно. За эти дни она очень изменилась. Во-первых, стала совсем худенькой – малышка ела и поправлялась, а мама таяла на глазах. При этом у женщины был зверский аппетит. Все поверхности тумбочек и столиков были заставлены тарелочками, мисочками, чашечками и вазочками с кремом, джемом, а также соусами, что традиционно подают в империи к мясным блюдам. Красный, чем-то напоминающий кетчуп, – к мясу и белый – к рыбе. Между посудой жили и прекрасно себя чувствовали конфетные обертки, шкурки, косточки и… прочие огрызки. Говоря откровенно – настоящий свинарник, который обоих любителей литературы, похоже, не только не смущал, но и радовал!

Во-вторых, с писательницы исчезли очки. При этом Наташа не щурилась и не натыкалась на углы. Может, Ирвин постарался? В-третьих – куда-то исчезли ярко-желтый и розовый – цвета, в которые так любила наряжаться писательница! Теперь только белый, бежевый, иногда – кофе с молоком. Все это ей невероятно шло: она была прелестна и источала такое количество любви к дочке и всему миру, что через пять минут ты и сам начинал светиться от счастья. Видимо, это состояние так понравилось Фредерику, что подобные визиты стали занимать почти… Да что уж там! Последние несколько дней все, абсолютно все его время!

– К Брэндону, – не поддался на наши умоляющие взгляды император.

И я удалилась, слыша, как Фредерик стал расспрашивать Наташу о ее новом романе.

С трагедии в Норверде прошла неделя. Брэндон и Джулиана пытались понять, что же с ними происходит, и научиться с этим жить. Получалось… плохо. Проще Флоризеля грандис научить танцевать… Детей было жалко. Но я понимала, что сделать ничего нельзя – им отчаянно мешала молодость. А этот недостаток проходит быстро и без внешнего вмешательства. Подождем.

На самом деле мне было жаль наследника. Брэндон был замученным и бледным. Он управлял империей. Хотелось покормить, потрепать его по голове – как Флоризеля. И пожалеть. С другой стороны, он так меня сегодня взбесил вместе с его отцом, императором, что очень хотелось этими листами, свернутыми в трубочку, надавать им по голове. И поставить представителей августейшего семейства в угол.