Карола Лёвенштейн - Печать Тора

Адам почувствовал мой шок от этих новостей и крепко меня обнял.

— Я сожалею, — прошептал он мне на ухо.

— Не стоит, — с горечью ответила я. — Единственный, кто во всем виноват, это Бальтазар.

В этот момент в дверь снова позвонили. Я высвободилась из объятий Адама, подошла к двери и открыла ее. За ней стоял Торин и предприимчиво на меня смотрел.

— Привет, Сельма, — поприветствовал он, но когда увидел стоявшего позади Адама, черты его лица прямо-таки застыли. — Адам, — протянул он. — Ты здесь?

— Да, — ответила я, пока братья молча и оценивающе смотрели друг на друга. — Он опять сбежал с задания.

— Не совсем, — заметил Адам. — Так совпало, что должен был произойти обмен группами, выполняющими боевое задание, и у меня появилась возможность совершенно легально взять неделю отпуска. Кстати, адмирал хотел бы знать, где ты пропадаешь, Торин, и если захочешь где-нибудь появиться официально, советую тебе иметь наготове убедительное объяснение твоего отсутствия. Сердечные переживания у Адмирала не в счет.

— Тебе ли об этом говорить, — отозвался Торин.

— Ты сначала зайди, — вздохнув сказала я и затащила его в дом. Я не хотела вовлекать в дискуссию соседей.

— Ну извините, — заметил Адам, — что мне кажется странным, что мой брат вдруг исчезает, а затем объявляется у моей девушки, чтобы посоветоваться с ней о том, как обокрасть нашу мать.

— Именно по этой причине я не хотел вовлекать тебя в это дело, — отозвался Торин.

— Потому что я соблюдаю еще нормы приличия, не позволяющие мне применять насилие к собственной матери? — издевательским тоном спросил Адам.

— Видишь, что я имею в виду, солнышко? — грустно вздохнул Торин и разочарованно посмотрел на меня. — С таким отношением нам никогда не удастся забрать у матери Свет Кора.

— Тростник — дурман, — в этот момент произнесла бабушка.

— Что, прости?

Я обернулась и вопросительно посмотрела на нее.

— Тростник — дурман, — повторила она. — А теперь, прошу меня извинить. Я ничего не говорила, и вообще удаляюсь к себе в спальню, чтобы еще раз, в спокойной обстановке прочитать интересные записи моего очень талантливого зятя.

— Да, конечно, — немедленно промолвила я, задумчиво глядя вслед бабушке, которая направилась в спальню, держа под мышкой папину записную книжку.

— Что это было? — спросил, нахмурившись, Торин.

— Наверное, очень важная подсказка, — сказала я и поспешила в ателье бабушки, где лежала большая книга с описанием лекарственных трав. Я нетерпеливо начала её листать, пока не нашла тростник-дурман.

— О, да, — обрадовалась я. — Это как раз то, что нам нужно.

— Прочитай, что там написано, — попросил Адам, подойдя ко мне вместе с Торином.

— Тростник — дурман растёт в тёмных болотах, чтобы он мог раскрыть свою полную эффективность, собирать его стоит только в третье полнолуние года. Собирают листья, содержащие больше всего активного вещества. Их нужно сушить в течение пяти дней при постоянной температуре в 20 градусов по Цельсию. Растёртый в порошок тростник-дурман — очень эффективное снотворное. Чайная ложка безвкусного порошка, принятого с жидкостью, немедленно усыпляют пациента, и он спокойно спит восемь часов.

Я отложила книгу в сторону и начала просматривать полочки бабушки.

Вскоре я уже нашла небольшую бутылочку с белым порошком, на котором тонким почерком было написано: тростник-дурман

— Это он, — довольно сказала я. — И что вы об этом думаете?

Адам и Торин посмотрели друг на друга, затем сначала заулыбаться Адам, а потом к нему присоединился и Торин.

— Насилие применять не придётся, — довольно сказал Торин.

— С этим я смогу жить, — сказал Адам, обняв Торина за плечи. — Рад, что ты вернулся, брат. И прежде чем начнём детально планировать, когда и как пройдёт операция «Свет Кора», ты должен подробно рассказать, чем занимался последние несколько месяцев.

На следующее утро мне было трудно пойти в университет, в то время как Адам и Торин занимались планированием визита к матери. Но я должна показаться перед профессором Пфафф и прежде всего перед Грегором Кёниг. Место в гоночной команде драконов я ни в коем случае не хотела потерять.

Когда я вошла в обеденный зал, собираясь пройти к столу, где сидели Лоренц и Лиана, уже взволнованно мне махавшие, ко мне тут же подбежал Грегор Кёниг.

— Вот и ты наконец, — с облегчением сказал он, разглядывая меня сверху до низу. — Ты в порядке? Готова к работе?

— Да, кончено, — ответила я. Затем вспомнила, что причина, по которой я пропустила занятия, якобы укус зелёного грюца, как сообщил Флавиус. — Только ещё чешуя на животе, но она тоже быстро уйдёт. Я полностью готова к работе.

— Отлично, — заметил с облегчением Грегор Кёниг. — Ты срочно нам нужна. Ты же знаешь, что соревнование драконов уже через три недели. Осталась не так много времени, а новенькие в команде медленно осваивают все трюки и хитрости. Твой брат хорошо справляется.

Я посмотрела на Леандро, который сидел за круглым столом с несколькими другими первокурсниками и был настолько поглощён разговором, что ещё не заметил, как я вошла.

— Но ему тоже ещё нужны время и практика.

— Звучит не плохо. А как дела у остальных?

— Ну, Дилан как всегда, абсолютно непредсказуем, — продолжил Грегор Кёниг свои объяснения. — Если сосредоточится, то он превосходен, но легко отвлекается, особенно из-за девушек, и тогда, чаще всего, всё, что может пойти не так, идёт наперекосяк.

— Да, — ответила я. — Я ещё хорошо помню сломанную руку в Беларе.

— Именно это я и имею в виду, — усердно закивал Грегор Кёниг. — Такого не должно повториться в Конквере, а у нас осталось не так много время для тренировок. Драконов нужно будут отправить в путь самое позднее через неделю, чтобы они вовремя прибыли к соревнованиям. Ты возьмёшься опять за перевозку вместе с братьями Торрел? — Грегор Кёниг нетерпеливо посмотрел на меня.

— К сожалению, я не смогу, — быстро ответила я, сразу подумав о Морлемах, которые прилетят, как только я покину защитное заклинание. Нельзя подвергать чувствительных драконов такому шоку, так что от меня толку будет мало. — Меня так долго не было, что я ни в коем случае не могу пропускать ещё больше материала. Вы же знаете, что меня ждут экзамены четвёртого уровня.

— Верно, — с сожалением произнёс Грегор Кёниг. — Я всё время забываю, что ты скоро покинешь Тенненбоде.

— Ну, может я останусь ещё на год. Собственно, меня допустили на пятый год для изучения пятого элемента.

Однако прямо сейчас я не горела желанием связываться с палатой сенаторов. Лучше пока не высовываться.

— Было бы неплохо, — заметил Грегор Кёниг. — Теперь иди и сначала поешь что-нибудь, лекции скоро начнутся. А разговор продолжим сегодня после обеда во время тренировки, — он дружески похлопал меня по плечу и вернулся к столу профессоров, чтобы продолжить завтрак.