Карола Лёвенштейн - Печать Тора

— А вот и ты наконец, — с облегчением поприветствовал Лоренц, когда я села за стол. — Ты должна нам всё рассказать, абсолютно всё.

— Точно, — согласилась Лиана. — Ты совсем о нас забыла.

Дульса, которая тоже сидела за столом, усердно закивала, и даже Ширли подняла взгляд и коротко кивнула в знак приветствия.

О боже, у неё настроение ещё хуже, чем при нашей последней встрече. Как бы мне хотелось рассказать ей о Торине и о том, что он по-своему борется за её любовь. Но я также знала, что Ширли отреагирует как обычно грубо и не уступит, пока действительно что-то заметно не изменится.

— Я всё вам расскажу, — ответила я. — Но лучше вечером, во время игры в Драбеллум.

Затем взяла чашку с мюсли и быстро съела.

День тянулся неимоверно долго, но благодаря точным записям Флавиуса я быстро сориентировалась на лекциях, а на теории огня даже приняла участие в занятиях. Сначала профессор Пфафф посмотрел на меня с сомнением, но когда я начала рьяно пробуждать к жизни насекомых изо льда, он примирился и быстро забыл, что я пропустила слишком много занятий.

Вначале мне действительно не хотелось применять этот вид магии, но после того, как я изучила записи отца и познакомилась с энтузиазмом, с которым он пробуждал к жизни существ, мой страх исчез.

Теперь же меня одолело честолюбие. Я поняла, что даже такой талантливый маг, как мой отец, начал с малого и только благодаря тяжёлому труду и большой практике продвинулся так далеко.

Тренировка после обеда тоже прошла хорошо. Все обрадовались, что я вернулась. Из озорства Дилан выполнил на Салуе петлю и с трудом спас себя от падения в реку, где шёлковые пираньи уже взволнованно щёлкали зубами, когда он пролетал прямо над водой.

У Леандро действительно всё хорошо получалось. Также я заметила, что Грегор Кёниг уже научил его пользоваться своими крыльями, что он с гордостью мне продемонстрировал.

Лишь вечером я снова стала серьёзной, когда мы сидели в рабочей комнате, и я смогла успокоиться.

Лиана и Лоренц установили игровую доску для игры в Драбелум, но после того, как Лоренц полил корнесосы, и я начала рассказывать, что случилось за последние недели, все забыли об игре. Лиана, Дульса, Лоренц, Леандро и даже Ширли слушали с напряжённым вниманием.

— Твой отец создал дракона Латориос? — благоговейно спросила Дульса, когда я, наконец, закончила. Только о том, что прямо сейчас планировали Адам и Торин, я не стала упоминать.

— Поверить не могу, — сказал Леандро. — Наш отец был способен на такую магию и просто позволил себя одурачить и убить?

— Он любил мастерить, — сказала я, — и не был воином и, определённо, не искал ссор. Если ему подвернулась возможность решить конфликт мирным путём, он предпочёл выбрать её.

— Но этому Бальтазару нельзя доверять, — ответил Леандро.

— Сейчас мы это знаем, потому что он совершил все эти преступления, но в то время откуда им было знать. Ты не можешь обвинять наших родителей за то, что они верили в хорошее в людях и надеялись, что всё наладится.

— Не знаю, — заявил Леандро — Я не полагаюсь на подобное. Я каждый день тренирую боевые приёмы, чтобы защитить себя.

— И это правильно, — отозвалась я.

Мне было интересно, какого прогресса добился Леандро за последнее время.

— Это ужасно вдохновляющая история, — заметил Лоренц, явно тронутый. — Это товарищество между носителями печати, верность и дружба, действительно здорово. Если бы выпускной бал уже не был спланирован, я бы с удовольствием попробовал сделать такое же дерево. Светящиеся листья, просто безумие. По крайней мере, его можно было бы воспроизвести с помощью заклинания иллюзии. Люди бы просто одурели.

— Наверняка, — сказала Лиана. — Ты постоянно находишь что-то, что заставляет людей сходить с ума. На прошлой неделе это были цветы декоративной вишни, которые произвели розовый вихрь из лепестков или то дело с двадцатью вариантами розового. Сельма, ты знала, что существует двадцать оттенков розового?

Я, улыбнувшись, покачала головой.

— Вот зануда, — Лоренц скрестил руки на груди. — Ты понятия не имеешь о тонких нюансах, которые могут воспринимать чувствительные люди.

— Чего сразу обижаешься? — вздохнула Лиана.

В то время как Леандро закатил глаза, Дульса попыталась уладить начинающийся ссору по поводу вихря из лепестков и розовых оттенков. Я же, улыбаясь, откинулась на спинку дивана, просто наслаждаясь тем, что снова в Тенненбоде, рядом с друзьями.

В последующие дни у меня почти не оставалось времени для размышлений, потому что мне приходилось изучать записи Флавиуса и одновременно следить за текущем материалом. Я быстро добилась успехов с насекомыми, а в конце недели мне даже удалось пробудить к жизни енота. Профессор Пфафф был очень рад и бурно поздравил меня за стремительный успех.

Затем многозначительно посмотрел на пустые места Адама и Скары, и я прямо-таки увидела в его глазах, что он больше не намерен терпеть их отсутствие. На огненной теории я тоже отлично справилась, с лёгкостью выполнив задание профессора Боргиен. В то время как Алексы и Эгони не удалось увеличить температуру огня в маленьких чашечках для экспериментов, я преуспела без каких-либо проблем и даже близко не исчерпала свои возможности. Услышав, как на самом деле огнеупорная чашка начала трещать, я перестала увеличивать температуру.

Своими достижениями мне даже удалось заставить замолчать профессора Нёлль, с поразительной точностью отделив живые организмы от смеси из писка и земли.

Как всегда, он попытался найти ошибки, но когда наряду с многощетинковыми червями, пауками, мокрицами и клещами я предложила ему также отфильтровать микроорганизмы, он, в конце концов, отошёл и наорал на Дорину за то, что она пропустила несколько яиц улитки.

Только когда я преуспела и в практических упражнениях на теории ветра профессора Пошера и смогла силой ветра передвинуть невероятные тяжести, я насторожилась.

Это было лишь несколько нюансов, но мои результаты значительно улучшились, и, казалось, для этого нет никаких объяснений. Учитывая захлёстывающие события в этом году, обучение на духовного странника, мы с бабушкой забросили, точно так же, как в последние месяцы я перестала изучать книгу из Монтао. Тогда откуда это совершенствование?

В конце недели любопытство, в конце концов, привело меня к профессору Хенгстенберг. После лекции по магической теории в четверг я обратилась к ней. У меня было подозрение, откуда все эти улучшения, и я хотела узнать её профессиональное мнение по этому поводу. Если кто и разбирался в таких вещах, то она.

Когда я спросила, откуда мог взяться мой прогресс по всем предметам одновременно, она нежно улыбнулась.