Светлана Бондаревская - Петля времени

— А когда вы придёте? — заволновался Джон.

— Как только решат вас принять, — Габриэль подошёл к Анне. — Вы очень красивая.

— Спасибо, — смущаясь, ответила она.

В руках у мужчины появился цветок лотоса. Он протянул его Анне со словами:

— Его любовь к вам чиста и искренна как этот цветок. Он пронесёт её сквозь всю свою жизнь, — Габриэль коснулся волос девушки. — Ради вас он готов на всё. Вы — его якорь в этом мире.

— Что это значит?

Габриэль ещё раз провёл по волосам Анны, поправляя выбившиеся пряди. Джон заметно нервничал, наблюдая со стороны. Внезапно Габриэль развернулся и направился к выходу.

— Вас примут завтра, — сказал он. — Я зайду за вами после завтрака.

Дверь закрылась, и Джон облегчённо вздохнул. Анна всё ещё стояла посреди комнаты, находясь под впечатлением от сказанного Габриэлем. Джон слегка коснулся её руки.

— Что с тобой?

— Он сказал мне такие приятные слова.

— Я слышал, — слегка обиженно произнёс Джон.

Он поцеловал Анну и упал на кровать, раскинув руки. Девушка некоторое время смотрела в окно на волшебный город, обдумывая сказанное Габриэлем. Она поняла, что часть ответственности за сотворённое Джоном лежит и на ней.

— Джон, — позвала его девушка.

— Что? — лениво ответил молодой человек.

— Ты помнишь свадебную клятву?

— Да.

— Повтори мне её ещё раз, — строго сказала Анна.

Джон привстал с кровати.

— Что случилось? — удивился он.

— Просто повтори её сейчас, пожалуйста, — настаивала Анна.

— Когда вернусь, я не допущу разрушения мира.

— Запомни её.

— Я помню.

— Нет! Запомни её! — Анна ударила кулаком по ладони. — Ты не допустишь разрушения мира, какие бы обстоятельства тебя к этому не подталкивали.

— Хорошо, — Джон слегка опешил. — Но в чём причина?

— Поклянись мне снова, — настаивала Анна, вспоминая слова Габриэля о якоре в этом мире. Девушка вдруг осознала то, что Джону ещё только предстоит осознать.

— Я не допущу разрушения мира, когда вернусь.

— Ни при каких обстоятельствах!

— Ни при каких обстоятельствах!

— Ты пообещал мне! Запомни это! Теперь обстоятельства не могут руководить твоими поступками.

— Анна, что случилось? — Джон был в растерянности.

— Ты обещал мне! Обещал! — и Анна заплакала.

Джон обнял её.

— Перестань плакать, а лучше расскажи что случилось.

— Ничего, — сквозь слёзы ответила она. — Запомни своё обещание. Большего я ничего не хочу. Я хочу, чтобы ты его исполнил.

Джон поцеловал девушку в макушку и с тяжёлым сердцем сказал:

— Я исполню.

Слёзы снова полились по щекам Анны. Утром в комнате запахло чаем и ванилью. Накрытый стол манил к себе разными блюдами, фруктами и напитками. Ещё сладко потягиваясь на постели, Джон предвкушал свой завтрак.

— Вставай, соня, — позвала его Анна. — Очень всё вкусно.

Джон не заставил просить себя дважды и через мгновенье уже наслаждался завтраком. Как и обещал, Габриэль пришёл после завтрака. Он протянул красивейшие цветы Анне.

— Самой красивой девушке на свете, — сказал он. — Ты прекрасна, — лучезарная улыбка не сходила с его губ и глаз.

Джон приобнял Анну за талию.

— Очень красивые цветы, — сказал он. — Спасибо.

— Пойдёмте. Нас уже ждут.

Белоснежные улицы, залитые солнечным светом, петляли между домов, незаметно вливаясь в площадь перед огромным храмом с высокими колоннами. На площади, переливаясь радугами брызг, шумел фонтан в белоснежной чаше. Люди пили из него и набирали в ёмкости воды, умывались и обливали себя его водой.

— Что это за фонтан? — спросил Джон.

— Святая вода Жизни, — загадочно ответил Габриэль.

— Можно попить?

Габриэль остановился, о чём-то думая.

— Можно. Вам разрешили.

Джон и Анна наполнили ладони прозрачной холодной водой.

— Ничего вкуснее я не пил!

— Вкус воды необыкновенный! — воскликнула девушка.

— Идёмте. Вас ждут.

Острая крыша храма утопала где-то высоко в облаках. Тысячи фигурок и сфер были рассеяны по всей её площади. Каждая фигурка блестела и переливалась в лучах солнца. Белые колонны, увенчанные цветами, держали всё это великолепие. Дверей в храм не было. Зал от площади отделял только ряд величественных колонн. В светлом помещении, украшенном цветами и разноцветными тканями, толпилось много народа. На коврах, омывая лица руками, молились мусульмане. Неподалёку от них стояли евреи в чёрных одеждах и с Талмудом в руках. Ещё чуть дальше католический священник молился, поднимая руки к небу. Столько разных религий было в этом храме, сколько разных людей!

— Как такое возможно? — удивлённо спросил Джон Габриэля.

— А что здесь невозможного? Город Богов есть во всех религиях. Называется он по-разному, но есть везде. Вход в него тоже есть везде, где чистое сердце и вера. Нет исключительных людей, только для которых существовал бы город Богов. Он для всех верующих открыт. Главное — найти путь в своём сердце к нему.

— Эти все люди из разного времени!

— Здесь нет понятия времени. Здесь время постоянно.

— Как это? Такого просто не может быть.

— Почему не может? — Габриэль удивился.

— Мы же находимся сейчас в каком-то времени? В какой-то точке, — Джон попытался объяснить своё видение этого города.

Габриэль засмеялся. Он хлопнул юношу по плечу и сказал:

— Если б Вечным ты был не нужен, ты бы точно не нашёл Шамбалу никогда.

— Почему? — с обидой спросил Джон, разглядывая потолок зала, по которому плыли облака, летели птицы и сверкали звёзды одновременно.

— Потому что Шамбала — это не точка координат, — сказал Габриэль. — Это не точка в пространстве и времени. Мы существуем вне этих понятий.

Джон опустил голову и посмотрел на мужчину.

— Ты хочешь сказать, что мы сейчас не на Земле? — спросил он.

— Мы не на Земле. Мы не на Марсе. Мы ни в какой-то точке пространства или времени.

Джон недоверчиво посмотрел на Габриэля.

— Мне не понять этого.

— Ничего. Осознание приходит позже. В Шамбале стекаются все времена, вселенные и пространства. Это пучок света, пронизывающий всё вокруг.

Джон с интересом слушал, боясь прервать рассказа Габриэля.

— Почему Вечных называют Вечными?

— Потому что они есть сразу во всём времени, в каждой его секунде. Потому что они есть в каждом пространстве, в каждой точке Вселенной одновременно.

Джон искренно удивился.

— Почему же я сюда попал, если не понимаю этого?

— Тебя пригласили. Ты правда долго шёл, — Габриэль снова засмеялся. — пришлось даже монахов просить очистить твой разум от мыслей и показать дорогу.

Джон насупился, но Габриэль дружески обнял его.

— Ты очень хороший человек! — восторженно сказал он. — Я очень рад, что знаком с тобой.

Джон ещё раз осмотрел храм. И всё же он не понимал, как вот здесь мирно молятся мусульмане и евреи, а там, с того времени откуда он, Палестина и Израиль — горячие точки планеты. Почему всё это нельзя перенести за пределы города Богов? Почему нельзя сделать мир на планете?