Наталия Арефьева - Вампир для художницы [СИ]

Меня отвлек стук в дверь и голос мамы:

— Ева, ты там? Впрочем, не отвечай, я знаю, ты там. Где еще ты можешь быть.

Слова были полны укоризны, пришлось открыть.

— Ты пропустила завтрак и обед, — строго сказала мама, — я знаю, ты иногда увлекаешься, но ведь нельзя посвятить этому всю жизнь?

— Почему нет? — спросила с искренним недоумением.

— Потому что в гостиной тебя ждет Ричард.

— О! А сколько время?

— Пять вечера, — отчеканила она и поджала губы.

Посмотрела на часы, висящие на стене, и выругалась:

— Черт!

— Ева! — возмущению в голосе мамы не было предела.

— Прости, мам, — поспешила я извиниться, — конечно, я сейчас приду, только приведу себя в порядок.

Мама не стала продолжать этот диалог и, бросив напоследок грозный взгляд, гордо удалилась.

Мы с Риком договорились сегодня сходить в театр и я обещала быть готовой к пяти, но засиделась в мастерской. Пришлось спешно придавать себе вид более приличествующий предстоящему вечеру.

Как и говорила мама, Рик ждал меня в гостиной. Вид у него был немного скучающий, но недовольным он не выглядел.

— Прости, что опоздала. Сад за окном мастерской сегодня выглядит восхитительно.

— Ничего страшного, — улыбнулся он, поднимаясь мне навстречу, — я понимаю. Ты прекрасно выглядишь, впрочем, как и всегда. Мне невероятно повезло.

Если в начале нашего знакомства, после комплимента он целовал мне руку, то теперь, не стесняясь, целовал в губы.

— Ты готова?

— Погоди, я хочу кое-что сказать. Знаешь, я тут подумала, и… я хочу выставляться в твоей галерее. Если это возможно, — добавила под его удивленным взглядом.

— Неожиданно, — протянул он, — но приятно. Конечно, это возможно, я буду только рад. Что же заставило тебя изменить мнение?

Пренебрежительный тон моей мамы. Показное нежелание даже переступать порог моей мастерской. Нет, справедливости ради, надо отметить, что она тоже хвалила мои работы, но так скупо, что лучше бы вовсе молчала. А если мои картины будут хвалить ее друзья и знакомые? Если будут покупать их и обсуждать за вечерним чаем? Если обо мне заговорят? Как тогда она будет к этому относиться? Нет, меня никогда не преследовало желание быть для родителей лучшей. Я знаю, отец и так меня любит, хоть никогда этого не показывает. А мама… она такая, какая есть и не стоит ждать от нее большего. Просто мне до жути надоело такое положение вещей. Может, в самом деле, хватит прятаться?

Но на вопрос Рика я только пожала плечами:

— Не знаю, может, просто решила, что пора.

— Хорошо, — не стал он настаивать, — предлагая обсудить это завтра, а сегодня насладиться приятным вечером.

В этот момент за моей спиной прозвучал голос, разрушивший очарование момента:

— Я смотрю, у вас все хорошо?

Салем по-хозяйски прошел мимо нас к бару и наполнил бокал коньяком.

— А я смотрю, у тебя дела не очень, — насмешливо сказал Рик.

— С чего ты взял? — удивился Салем, удобно устраиваясь на диване.

— Выглядишь неважно.

— Я всегда выгляжу отлично.

— Салем, — возмутилась я, — за окном белый день, а ты проводишь время в компании алкоголя.

— У меня законный выходной.

— У тебя не бывает выходных.

— А вот и бывают.

— Тогда какого черта ты ошиваешься в нашем доме?

— У меня выходной, — повторил он, разведя руками, — где хочу, там и ошиваюсь.

— Оставь его, — примирительно сказал Рик, — пойдем.

— Да, — кивнул Салем, — вы куда-то собирались. Куда, кстати?

— Не твое дело, — огрызнулась я.

— В театр, — все так же спокойно ответил Рик, — тебе тоже иногда не помешало бы посещать подобные места. Хотя, тебя вряд ли что-то исправит.

— Главное, чтобы ты исправился, Рики, — серьезно и даже как-то зловеще сказал Салем, не глядя на нас, — а за меня не беспокойся.

Я обернулась и уже хотела спросить, что он имеет в виду, но Рик мягко взял меня за локоть и потянул из гостиной. Я была не против вообще забыть этот инцидент, потому что меня вдруг смутила собственная вспышка. Мне не хотелось, чтобы Рик понял, что между мной и Салемом что-то было. И уж, тем более что я что-то к нему чувствую. Именно так. Чувствую до сих пор, несмотря на то, что с Риком мне хорошо. Это заставляло меня испытывать вину перед ним.

Рик, будто поняв, что меня что-то гложет, молчал всю дорогу до театра. Не стал лезть в душу и это лучшее, что он мог сейчас сделать.

Мне казалось, что вечер окончательно испорчен, но спектакль был потрясающий. Море оваций разразилось в зале, когда актеры отыграли последнюю сцену. Впечатления захлестнули с головой и неловкости между нами будто и не бывало.

Рик хотел отвезти меня домой, но стоило мне вспомнить, что там я могу снова встретиться с Салемом, настроение резко испортилось.

— Я не хочу домой.

Рик все понял. Без лишних вопросов развернул машину и повез меня к себе.

Эта ночь напомнила мне одну из тех, что я проводила на Таннских островах. Мной овладело отчаянное желание забыться в руках другого мужчины. Этому мужчине я была небезразлична. Это чувствовалось в каждом прикосновении, в каждом движении, в каждом стоне. И если бы в моем сердце никого не было, я бы безоговорочно влюбилась в него. Но получилось только ненадолго заглушить боль.

Впрочем, на физическом уровне все было на высоте. Рик знал, как доставить удовольствие. К сожалению, в душе такого умиротворения мне, кажется, никогда не испытать.

Может, было бы правильнее рассказать ему. Не открывать всю правду, но объяснить, что его чувство не взаимно и, скорее всего, никогда таковым не станет. Это было бы честно по отношению к нему. Но я эгоистично затолкала эти мысли подальше и решила хотя бы попытаться. Дать нам шанс. Дать шанс себе. Еще один. Последний.

Поэтому утром я улыбалась. На удивление, вполне искренне. Погода решила побаловать редким осенним солнцем, уже не греющим, но очень ярким. И просторная спальня в большой дорогой квартире, которую Рик снимал в центре Бристол-хилла, была залита светом, льющимся из окна. А на переносном столике будоражили аппетит восхитительный аромат свежесваренного кофе и тосты с ягодным джемом. Рик принес мне завтрак в постель, поцеловал в кончик носа и сказал, что ждет в гостиной, чтобы обсудить наше сотрудничество.

А я уже успела забыть, что согласилась выставлять свои картины. Но не передумала и уже через час мы обо всем договорились. Осталось лишь подписать договор и можно ехать в Эверетт, чтобы, наконец, показать свои картины миру.

Договор мы подписали тем же вечером, и уже на следующий день часть моих работ ехала в столицу. Мы должны были выехать только через день, Рику нужно было закончить в Бристоле кое-какие дела.

Собирая вещи, думала о том, что даже рада уехать отсюда. В конце концов, я давно не была в Эверетте, а наше родовое поместье нуждается в пригляде. В ближайшее время вырваться туда никто не сможет, так почему бы это не сделать мне. Собственно, именно эту причину я и озвучила, сообщая родителям об отъезде. О том, что собираюсь выставляться в галерее, я никому не сказала. Не желаю слушать лишних разговоров на эту тему. Если у меня все получится, все и так обо всем узнают.