Радаслава Андреева - Змеиная свадьба [СИ]

Внучка услышала в её голосе такую сталь, которую ослушаться было невозможно. Кот встрепенулся и подошёл к ногам хозяйки. Дворовый поклонился и проскрипел:

— Доставил негодника, как велено.

Дворовый был похож на длинную деревяшку, по сравнению с Бормалеем, который выглядывал из-за двери, казался, долговязым переростком. Голову его украшала соломенная шевелюра, достаточно редкая и торчащая в разные стороны. Лицо было тоже узким, как он весь. Нос длинным и крючковатым. Варя подумала: «Кто-то пытался вырезать Буратино, а получился дворовый», от этих мыслей ей стало смешно.

Бабушка тем временем, прихватила кота на руки, что бы не сбежал и поблагодарила дворового:

— Благодарю тебя Семёныч, за службу верную. Прошу тебя за Лапкой присматривать, нам эта гулёна пока тут нужна.

— Будет сделано, — ответил дворовый и испарился.

Дома их ждал уже горячий чай и как всегда ворчащий домовой, который при этом накрыл на стол и разлил напиток по кружкам.

Прасковья Анисимовна тем временем разговаривала с котом. Стальным голосом строго настрого наказывая ему быть дома, так как стражем для внучки быть надобно. Тот в ответ только грозно мяукал и щетинился. Но бабушка стояла на своём. И в итоге кот понурил голову и поплёлся к миске с едой, которая пустовала последние дни. Бормалей увидев куда направляется Лапка пулей бросился под печку и вытащил горшочек с котячьей едой.

К вечеру всё устаканилось, кот смирился со своей участью и сыто накормленный лёг на своё место в изголовье на Вариной кровати.

В эту ночь Варвара спала спокойным сном без сновидений.

Эту ночь Варя проспала без сновидений, беспробудно и подскочила ни свет, ни заря, отдохнувшая и полная сил. Она отодвинула Лапку, спавшего на подушке. Тот только муркнул во сне и даже не поднял головы.

Девушка тихонько оделась и выскочила из дома. На пороге она споткнулась обо что-то.

— Ой, кто тут? — воскликнула она.

— Да я тута, — проскрипел дворовый, — куда собрались-то хозяюшка?

Варвара поняла, что перед ней Семёныч, в сумерках показавшийся просто какой-то палкой.

— Солнышко встретить хочу, — поведала девушка, — а что, нельзя?

— Да можно, просто бабушка ваша просила присматривать, ежели чего, — Семёныч отошёл в сторонку пропуская девушку.

Та ему улыбнулась и присев в лёгком реверансе, махнула рукой.

— Я вернусь, как только солнышко взойдёт, — пообещала она.

Дворовый ей буркнул что-то в ответ, но она даже не обернулась, решив, что едва ли это важно.

Варя вышла на тропинку и пошла через лес к полю. По сторонам разносились шорохи, но девушка не обращала на них внимания, ей было спокойно и весело. Хотелось танцевать.

Вскоре тропинка пересеклась с широкой дорогой, за которой раскинулось деревенское поле. Над домами за полем виднелось красноватое зарево. Варя подошла к валуну на обочине дороги, и примостилась на нём. Повертелась, поняв, что камень холодный. Огляделась вокруг. Тут девушку осенило:

«— Я же кажется силой обладаю.»

Она приложила руки к камню и, закрыв глаза, представила, что нагревает его. Сначала ничего не происходило. Варвара встала и обошла вокруг камня. Она представляла как нагревается камень под солнцем, но его пока тут не было. Села опять сверху и проделала тоже, что и в первый раз. И опять впустую. Поёрзав немного на холодном камне, она поняла, что сидеть ей тут совсем не комфортно, опять встала и разозлившись пнула валун, крикнув на него:

— Холодно ведь.

Со стороны это выглядело смешно. Но девушке так не показалось, она облокотилась спиной на камень и насупилась, винить-то камень было глупо. Всего-то делов прихватить из дома подстилку, да вот не подумала.

А зарево на горизонте становилось ярче. Варя как буд-то забыла, зачем она сюда пришла.

Мягким местом она почувствовала от камня тепло, недоверчиво обернулась, прикоснулась к камню руками, он нагревался.

— Хмм…

Варвара примостилась на потеплевшем валуне и посмотрела в сторону восхода солнца. Как раз вовремя. Из-за дальнего поля, которое находилось по ту сторону деревни, показались первые лучики солнца. Девушка смотрела на восход солнца. А камень продолжал медленно нагреваться.

Солнышко поднималось, вот уже и половина диска стояла над горизонтом. Варя вскочила с камня и пошла навстречу солнцу по полю, заросшему разнотравьем. Она не замечала, что намокает от росы, проста шла, пока солнце целиком не выкатилось в небо.

Варя вздохнула полной грудью и упала в траву. Ей было легко и радостно. Впереди было приключение, в виде свадьбы, в этот момент она не думала о том, что это всего на семь лет и потом ей всю жизнь одной. Но как-то эти мысли её сейчас не одолевали. Вообще все страхи и опасения куда-то улетучились. Над девушкой пролетела птица.

Варвара осознала, что она промокла насквозь. Встала и побрела в сторону дороги. Дойдя до камня она дотронулась до него и быстро одёрнула руку, камень раскалился.

— Стоп, — громко крикнула она, испугавшись. В этот момент она поняла, что когда она злится, всё происходит с перебором.

Появилась задумка высушить платье на камне, но идея была отброшена. Стоять в мокром нижнем белье, на пустынной дороге и утренней прохладе ей не улыбалось. Прижиматься к камню пока опасно, реально было схлопотать ожог.

Девушка решила согреться бегом и направилась в сторону дома.

Тут её ждал сюрприз…

Во дворе стоял старенький жигуль Аркадия Леонидовича. Варя нахмурилась, удивившись, чего это маменьке приспичило подорваться со своим хахалем в такую рань. Капот машины был ещё тёплый, значит совсем недавно приехали.

Девушка тихонька вошла в сени, и прислушалась около двери в избу. Там слышался властный голос мамы:

— Чего ты удумала, мать. Куда Варьку замуж выдавать собралась. Ты мне свои средневековые сказки брось. Я в ваших змеев не верю. И батя мой от тебя просто сбежал. На дворе двадцать первый век, а девке восемнадцать лет всего, в её годы учиться надо. А ты тут ей сказки рассказываешь и в игры играешь.

Варя в этот момент подумала, что мама пожалуй права, ей бы пока поучиться, о замуже рано ещё и думать-то. Тут откуда-то снизу послышалось шипение и девушка услышала голос, он одновременно шептал и разносился то ли повсюду, то ли у неё в голове.

— Не слушай её, — голос был тихий и шипящий, по коже поползли мурашки. — Она только злится…

Варвара решительно открыла дверь, на столько решительно, что все в комнате замерли и повернули головы в её сторону.

— Не смей кричать на свою мать, — начала с порога Варя, грозно посмотрев на мать.

Женщина, стоявшая посреди избы, в позе «руки в боки», как-то поникла от взгляда дочери и присела на лавочку, едва не промахнувшись мимо. Аркадий Леонидович поймал её и привлёк к себе.