Радаслава Андреева - Змеиная свадьба [СИ]

— Ты ничего не знаешь, и нечего тут командовать, — продолжала девушка, её голос набирал обороты. — Я твоей защиты не просила!

— Доченька, — тихим голосом пробормотала Галина Эдуардовна. — Я же за тобой приехала.

— Да ну, — язвительно воскликнула Варвара, — я тут уже почти два месяца, а ты вот про меня вспомнить решила. С чего это вдруг?

Мать не выдержала гневного взгляда дочери и опустила глаза, она действительно не сразу заметила, что дочь отсутствует. А тут её возлюбленный Аркадий Леонидович стал реже заглядывать, а вчера и того хлеще, пришёл вечером и поинтересовался:

— Что-то дочери твоей давно не видно, пирожков уже хочется.

Тут Галину Эдуардовну и осенило, вспомнила она, что дочке-то в аккурат восемнадцать лет. Семейную легенду про змеиную свадьбу она знала. Личная жизнь дочери её не очень интересовала, а вот то, что она уйдёт из дома выйдя замуж, мать не сомневалась. И тогда очень быстро её личная жизнь сойдёт на нет. Она очень долго приманивала своего Аркадия Леонидовича, в том числе и пирогами, которые стряпала по выходным дочь. Ходил он всё-таки к ней, но покушать предпочитал Варькино.

— Я считаю, что замуж тебе рано выходить, ты же только первый курс университета закончила, — почти промямлила Галина Эдуардовна.

— Она считает, — Варя театрально подскочила и всплеснула руками, — а ты меня спросила, чего я хочу. Или Аркадий Леонидович без моих пирожков реже к тебе захаживать стал?

Мать, собиравшаяся возразить, закрыла рот, настолько в точку попала дочь.

Прасковья Анисимовна наблюдала за внучкой, заподозрив не ладное, она заглянула в комнату внучки и увидела на тумбочке рядом с кроватью мешочек с травками, который девушка забыла одеть. Она прихватила оберег и вернулась ко всем. Стояла напряжённая тишина, дочь сидела на лавке опустив голову, а Варвара грозно сверлила её взглядом.

Бабушка спокойно подошла к внучке и надела ей на шею мешочек, наказав:

— Лучше будет, если ты его снимать не будешь, даже на ночь.

Варя подняла глаза на бабушку и прочитала в них столько доброты и заботы, а самое главное молчаливого понимания. В этот момент она ясно увидела, что бабуля всё поняла в её состоянии. В голове прояснилось, она вспомнила свои мысли перед дверью, за которые теперь стало стыдно. Решив не отступать, она обратилась к матери:

— Предлагаю перемирие — ты извиняешься перед бабушкой, мы дружно пьем чай и вы едете обратно в город.

Мать исподлобья посмотрела на своё чадо. Крыть ей было нечем, сердце ныло, так как не получавший регулярно пирожки Аркадий Леонидович, готов был к поиску новой кухни, где будут кормить вкусненьким.

— А тебе мамочка, — послышалось у Галины Эдуардовны над ухом, — не мешало научиться готовить с удовольствием, глядишь и не бросит тебя твой Аркаша.

Мать подняла голову, но дочери уже и след простыл.

Через полчаса вся компания мирно пила чай с оладушками, наскоро приготовленными Бормалеем. Варя шепотом спросила у бабушки:

— А почему домовой так смело расхаживает по дому?

— Ни твоя мама, ни её мужчина его всё равно не видят, — пожав плечами прошептала в ответ Прасковья Анисимовна.

Аркадий Леонидович налегал на оладушки, ему явно за последнее время не хватало мучного, изголодался мужчина.

Варя смотрела на эту забавную пару и ей было немного грустно, мама такая высокая, крупная женщина, с короткой стрижкой и достаточно броским макияжем, и сухонький, тощий мужичок в очёчках, который всё время казался ниже мамы, хотя был с ней почти одного роста. Мама всегда действовала по принципу — хватай и не отпускай, два её замужества закончились бегством её бывших мужей, причём бегством без претензий на имущество, лишь бы ноги унести.

Почему ушёл папа девушка не понимала, так как была совсем маленькая, а вот когда убегал отчим ей было уже тринадцать лет, и потуги мамы сохранить семью постоянными упрёками и ревностью до добра не довели.

Варе хватило ума понять своего отчима. И когда она его встречала на улице мило с ним здоровалась и радовалась, что у него всё хорошо. Вынести её маму было сложно. И после побега отчима, целых два года мать пыталась заниматься дочерью, сильно не вникая в её жизнь, но пытаясь ставить свои условия. А тут на Варварино счастье подвернулся Аркадий Леонидович и девушка готова была печь пироги хоть каждый день, лишь бы мама была занята кем угодно, только не ей.

А теперь Варя не представляла, как проходить будет её семейная жизнь. Но глядя на любимую маму, хотелось жить от неё подальше.

Когда чаепитие подходило к своему молчаливому завершению, Галина Эдуардовна подала голос:

— На свадьбу-то пригласите?

Варя чуть не поперхнулась остатками чая.

— Думаю нет, — твёрдо ответила она матери, стальным голосом, на который возражений не поступало.

Галина Эдуардовна погрустнела ещё больше, Аркадий Леонидович поглядывал сквозь свои очёчки и за всё время не проронил ни слова. Он был немного напуган, такой девочку Варю он ещё не видел и про себя думал, что пожалуй он готов обходиться без пирожков.

Две недели пролетели тихо и беззаботно. Зелье потихоньку настаивалось, дом Прасковьи Анисимовны никто больше не тревожил. Варвара успокоилась, обережный мешочек носила не снимая. Даже мысли о свадьбе отошли на какой-то дальний план. Казалось, что до этого ещё так далеко.

А полнолуние, тем временем, неумолимо приближалось. Как-то вечером бабушка накормила внучку сытным ужином, причём настолько сытным, что Варя даже удивилась:

— Я что слишком худая, что ты меня так кормишь на ночь?

Бабушка в ответ лукаво усмехнулась и ответила:

— Всему своё время.

— Что-то ты сегодня больно загадочная, — нахмурила Варвара брови. Бабушка явно что-то задумала.

Она промолчала и встав из-за стола пошла заниматься домашними делами.

За окном вечерело, у Вари было какое-то маетное состояние. Ничего не хотелось.

Она смотрела в окно, вот Лапка чинно прошествовал по двору. Последнее время кот исправно выполнял свои обязанности и каждую ночь спал в изголовье девушки.

Бормалей что-то бубнил под печкой. Варвара задумалась о жизни бабушки. Ведь эти все существа окружают её всю жизнь, а она о них и не подозревала. Вспомнился Леший, не зная что надо видеть — можно принять его за куст, и сколько всего ещё она не видит.

— Ну, что уснула? — раздался голос бабушки почти над ухом девушки.

Варя ойкнула от неожиданности:

— А? Что?

— Пойдём на улицу, — предложила Прасковья Анисимовна внучке, держа в руке чашку с какой-то жидкостью.

Варвара нахмурилась, но за бабушкой пошла.

— Что у тебя в руке? — вдогонку ей поинтересовалась девушка.

— Сейчас узнаешь, — ответила ей бабуля, выходя на улицу.